– Привет! Слушай, выручи, а? Бабки нужны позарез, а зарплата только на следующей неделе. Одолжишь чуток?

Денис усмехнулся.

– На Лизу свою потратился?

Славка кивнул.

– На нее.

– Она того стоит, – неожиданно согласился Денис. – Ладно, на, держи. – Он сунул руку в карман куртки, висевшей на вешалке в прихожей, и достал оттуда пару купюр. – Вот. Можешь не спешить с отдачей.

– Спасибо, друг! – благодарно произнес Славка.

– Не за что. Слушай, а ты сейчас занят?

– Свободен, Лиза пока дома, уборку затеяла. Попозже подойдет. А что?

– Да ничего. – Денис покосился на прикрытую дверь комнаты, в которой находилась Маринка. – Я думал, может дойдем до ближайшего бара? Пивка попьем. А то весна на дворе, а я еще пива не выпил ни разу, все работа да работа, будь она неладна.

Славка почувствовал прилив гордости. Дэн приглашает его выпить пива! Как друга, а не бывшего непутевого одноклассника.

– Конечно, идем, – выпалил он. – Только уговор – совсем капельку. Лиза не любит запах алкоголя.

– Маринка тоже, – засмеялся Денис.

Они вышли из квартиры и весело зашагали по двору к стеклянной пивнушке, находившейся в соседнем квартале.

– Стоп! – Славка вдруг хлопнул себя по лбу. – Забыл!

– Что забыл? – не понял Денис.

– Утюг! В розетке оставил. Брюки гладил, а выключить забыл. Я сейчас, мигом. – Он, не дожидаясь ответа, помчался к своему дому.

Денис пожал плечами и не спеша двинулся дальше. Он надеялся, что Славка выключит утюг и догонит его.

Внезапно перед его глазами в воздухе появилось светлое пятно. Денис протер глаза. Пятно не исчезло, а, наоборот, стало ярче. В нем отчетливо виднелись дыры – два глаза, нос и рот.

– Ты? Не может быть!! – Денис втянул носом воздух, надеясь уловить запах лекарства, но не почувствовал ничего, кроме аромата мокрой весенней земли. – Ты же уехало! Вернее, уехала. На гастроли.

– Хватит трепаться, – глухо, но грозно произнесло Привидение. – Никуда я не уехало. Я тут. Давай сюда часы. Мигом.

Денис невольно потрогал ремешок на запястье. Часы были дорогие, швейцарские, привезенные из-за границы. «Ну вот и ценности пошли в ход, – подумал он. – Как я и предполагал»…

– Сколько тебя ждать? – потеряло терпение Привидение. – Быстро. Сюда. Часы.

Денис вдруг подумал, что в голосе призрака есть нечто странное. Вернее, не в нем самом, а в том, откуда он идет. Привидение висело прямо у него перед носом, но голос слышался будто бы немного со стороны. Это напоминало всем известную сказку о Волшебнике Изумрудного города. Там тоже Гудвин сидел за ширмой и озвучивал свои, якобы колдовские, приспособления. Денис слегка скосил глаза вправо и увидел густые кусты жасмина. Они пока еще были голыми, но такими плотными, что в темноте невозможно разобрать, прячется там кто-то или нет.

– Сейчас. – Денис сделал вид, что снимает часы, и внезапно, резко рванув вправо, запустил руку в заросли.

По его лицу хлестали ветки, рукав куртки угрожающе трещал. И все-таки пальцы Дениса нащупали нечто мягкое, теплое, человеческое и отчаянно сопротивляющееся. Денис схватил это нечто и принялся изо всех сил тянуть к себе. Краем глаза он увидел, как Привидение сдулось, точно лопнувший воздушный шарик, и плавно спланировало на землю.

– Врешь, не уйдешь, – рявкнул Денис и, сделав последнее усилие, вытащил из кустов на свет божий упирающуюся… Лизу Савченко. Щека была расцарапана до крови, коса расплелась, и длинные русые волосы окутывали ее, точно плащ.

Позади раздались быстрые шаги. Денис обернулся. За его спиной стоял запыхавшийся Славка и молча, во все глаза, смотрел на Лизу. Та опустила голову.

– Вот оно, Привидение, – мрачно проговорил Денис.

Славка нагнулся и поднял с земли мерцающую прозрачную ткань.

– Я должна была ей доказать! – тихо, но твердо и упрямо сказала Лиза.

– Кому ей?

– Что доказать? – хором спросили Денис и Славка.

Лиза пошарила в кармане куртки и вынула сложенную вчетверо цирковую программку, такую же, как ту, что купил Славка перед представлением.

– Вот. Читайте. – Она открыла последнюю страницу. Там шел длинный список номеров с фамилиями артистов. – Тут. – Лиза ткнула пальцем в одну из строчек.

– Фокусница Стелла, – вслух прочел Денис. – Артистка Л. Савченко. Кто это? – Он недоуменно взглянул на Лизу.

– Людмила Савченко. Моя сестра.

Геннадий и Лариса Савченко с юности работали в цирке маленького провинциального городка. Там они и познакомились: Геннадий был фокусником-иллюзионистом, Лариса – гимнастка. Молодые артисты влюбились друг в друга. Вскоре они сделали общий номер, затем еще и еще, и фамилия Савченко зазвучала на всю округу.

Через год после свадьбы Лариса родила дочь, Люду. Малышка с первых дней жизни была на арене, сначала в коляске, затем уверенно затопала ножками по манежу. Геннадий научил ее нехитрым трюкам, и Люда стала выступать вместе с родителями.

Когда девочке исполнилось семь, Геннадий и Людмила стали замечать в ней некоторые странности. Людочка легко читала чужие мысли, могла заставить других детей сделать то, что она хотела, например, добровольно отдать понравившуюся игрушку. В довершение всего испуганная Лариса застала дочь за невероятным занятием: та передвигала по столу пенал с карандашами и ручками, не касаясь его руками, одним лишь взглядом. Люду показали врачам. Те вынуждены были признать, что маленькая девочка – сильный экстрасенс и телепат. Объясняли они это тем, что Геннадий когда-то проходил армейскую службу в зоне повышенной радиоактивности. Родителям посоветовали держать от других в тайне необычные способности ребенка, якобы такие люди плохо заканчивают и рано умирают. Однако Геннадий и Лариса не вняли советам врачей. Напротив, они чрезвычайно гордились дочерью и с удовольствием демонстрировали друзьям и знакомым ее необычный талант.

К шестнадцати годам Людмила обладала невероятной мощью и могла проделывать фантастические вещи: считывала чужие мысли, с легкостью передвигала предметы, даже внушала галлюцинации. В семнадцать она заявила, что хочет работать в цирке со своим собственным номером. Надо ли говорить, что администрация была с восторге, когда увидела хрупкую девушку, творившую на арене чудеса. Ее тут же приняли в штат. Люда взяла псевдоним Стелла и начала триумфальные выступления. Вскоре ее заметили продюсеры и организовали ей заграничные гастроли. Людмила-Стелла объездила весь мир. Она звонила родителям из Рима, Амстердама и Лондона. Рассказывала, как ее заваливают цветами и подарками, захлебываясь от счастья.

В это время Лариса вдруг обнаружила, что беременна. Она не решилась избавиться от ребенка и в срок родила еще одну дочь. Ее назвали Лизой. Крошечная Лизочка напоминала ангелочка – кудрявая, пухлощекая, она ко всему прочему имела замечательный нрав: кроткий, веселый, неизменно дружелюбный и благожелательный. Родители нарадоваться не могли на малышку, они словно вернулись в молодость. Лизонька росла, вот она уже бегала во дворе наперегонки с папой, потом заговорила, смешно коверкая слова. В четыре года бегло читала детские книжки и считала до десяти, в пять начала сочинять стихи.

И тут из-за границы вернулась Людмила. Приехала она неузнаваемая – исхудавшая, мрачная, с нехорошим блеском в темных глазах, поникшая и молчаливая. На расспросы родителей, что заставило ее прервать гастроли, дочь только отворачивалась и пожимала плечами. Потом вскользь сказала, что начала терять свои способности. Это было то, о чем предупреждали Геннадия и Людмилу врачи. Организм девушки истощился, утратил свою энергетику, она превратилась в обычного человека, без образования, личной жизни и каких-либо интересов помимо цирка. Но это было не самым страшным. Людмила стала чувствовать себя скверно. У нее немели руки и ноги, кружилась голова. Иногда она переставала понимать, что с ней и где она находится. Испуганные родители отдали последние сбережения и показали Люду маститому профессору. Тот выписал новейшее лекарство, которое надо было курсами вводить внутривенно. Люда стала делать капельницы и почувствовала себя гораздо лучше. Более того – к ней частично вернулись утраченные магические способности. Однако стоило ей прекратить прием препарата, как она снова их теряла.