– Ты мне сама скажешь, – звучит как угроза. – Пошли.

– Куда? Что вам над…

– Тс-с. Не нужно, чтобы нас тут видели.

Одной рукой темный схватил Хою за предплечье, другая осталась на шее, подталкивая со спины.

Хоя и сама понимала, что да, не нужно, чтобы ее видели с ним. Но из уст темного эта фраза прозвучала по-другому. Настораживающе.

Куда безопаснее попасться на глаза страже и закончить ночную незапланированную беседу. Ну получит она страшный нагоняй и выговор, разочарует Владыку, так ведь все равно – с темным идти куда страшнее!

Он тащил вперед так, что Хоя еле поспевала следом. На руке наверняка синяки останутся. Темно-лиловые, от жестких пальцев.

Да как он смеет?! С ней, с Видящей, так обращаться?!

Возмущение Хои припозднилось. Столько училась себя контролировать, подавлять эмоции, не только плохие – любые, что и в таком крайнем положении, как сейчас, реагирует заторможенно.

– Куда! Там комнаты слуг, – дернула рукой, за которую ее тащили.

Темный оказался на шаг впереди и повернулся так, что Хоя, наконец, увидела его лицо. В тусклом лунном свете из окна оно словно сливалось с мраком вокруг. Впалые щеки, скулы кажутся из-за густых теней еще резче. Прямой взгляд карих глаз, в темноте кроваво-красные блики почти пропали.

– Там могут ходить по коридорам, и комнат свободных нет, – пояснила Хоя, в который раз поражаясь и ужасаясь своему поведению и словам. Что она только что сказала?! Ей интересно его рассматривать? При свете солнца и в темноте сравнивать оттенок глаз?

Бежать надо, бежать! А не показывать, где место спокойнее, где не помешают.

Ноги понесли по лестнице вниз, в подземный переход, на нижние этажи библиотеки. Там редко кто ходит. Точно не увидят и не найдут.

Темный альв держит крепко.

О Священный Лес! Никто не найдет, не услышит крика, не спасет. Что же она творит?

Колени подогнулись, и Хоя прошлась плечом по неровной каменной кладке стены, царапая кожу даже через плотную ткань рубашки.

– Вижу тебя второй раз, и второй раз ты пускаешь себе кровь. Лишняя есть?

– Нет лишней, – поспешный ответ и голос похож на мышиный писк.

Оперлась плечом о холодный камень и осталась так стоять. Ноги отказались нести дальше. Это и хорошо, далеко не успели зайти.

Темный остановился напротив. По ощущению. Подземный ход не освещался, ни зги не видно. Хоя лишь слышала еле уловимый запах и чувствовала тепло чужого тела. От темного пышело жаром, как от живого огня. Камень, на который опиралась спиной, наоборот, холодил.

– Итак, после смерти Проклятой Келиды впервые за почти тысячелетие рождается новая ведунья, и светлые посчитали, что эта новость недостойна огласки. Почему тебя прячут?

– Меня прячут? – удивилась Хоя.

Может, конечно, и прячут. Ей не с чем сравнивать, думала, такая жизнь принята, единственно правильная для Видящей.

Киреар придвинулся ближе, вглядываясь в ее лицо. В темноте, в родной стихии, темные видят чуть ли не лучше, чем при свете. И Кир ясно видел – ведунья не врет.

Но все равно, с такими, как она, нужно быть настороже. Всегда. Везде. Даже если кажется, что ведунья сама невинность и искренность. Хорошо известно, на что они на самом деле способны. Доверится им разве что глупец.

– Что ты делала в лесу? – следующий вопрос. Кир видел, все видел, что она там делала, но не спросить не мог. Может, он ошибся? Не увидел тайный смысл и цель в ее ночной пробежке, в уединенном сидении на деревьях и тихих обнимашках с ними же. «Охота» на белку, вернее, бег с ней наперегонки по веткам… Нет, не мог Кир в это так просто поверить.

– А… Это, – промямлила светлая. – Следил за мной?

– Жду ответа.

– Просто иногда… – Хоя замолчала, стыдясь сказать правду и не зная, как соврать. Не сильна Хоя в общении. Вообще не сильна. А это не светская беседа. И с обычными-то альвами не разговаривает днем, в привычной и безопасной обстановке. А в подземелье, с незнакомцем, с темным альвом, который, не стесняясь, пугает и угрожает… Остатки общительности Хои окончательно отказали.

Пауза затягивалась, и напряжение стало физически осязаемым.

– Да? – медленно протянул Кир.

Приблизил лицо так, что нос почти касался ее носа. Дыхание обоих смешалось, а серые глаза ведуньи смотрели в упор, вряд ли что-то видя в темноте. Взгляд же Кира скользнул ниже и замер на подрагивающих губах.

Может, и не соврала про имя. Подходит ей.

Хоя.

Она вдруг резко качнулась вперед. Кир так и не понял, зачем. Ударить его макушкой, или ноги у ведуньи подкосились. Итог, во всяком случае, неожиданный. Ведунья прижалась губами ко рту темного, пару мгновений никто из них не шевелился. Кир смотрел, Хоя глаза зажмурила.

Губы Кира шевельнулись, и он стал целовать. Сначала медленно, следя за реакцией и строго контролируя каждое свое движение. Через пару секунд его веки сами опустились, и поцеловал по-настоящему. Глубоко, жарко, пробуя на вкус и захватывая.

– Бездна! Что за… – резко отдернул светлую от себя. Если бы рукой не придерживал Хою за затылок, с каменной стеной встретилась бы не его кисть, а ее голова.

Хоя ошарашенно вглядывалась в бордовые глаза.

– Уходи. Быстро, – приказал Киреар, убирая руки, полностью отстраняясь.

И та пошла. Послушно сделала два мелких неуверенных шага, пока что-то резко не дернуло назад. Кожу головы обожгло болью.

– Ай! – развернулась, схватившись за основание косы. Слезы непроизвольно брызнули из глаз.

– Ничего страшного, иди. – Кир отцепил ее волосы от вбитого за какой-то надобностью в камень металлического штыря.

– Иди, – повторил.

Хоя побежала что есть мочи. Оставаться там, ощущать взгляд в спину, в темноте, с ним – невыносимо. Она задыхалась. Все, что было внутри: мысли, страхи, ожидания – все абсолютно чувства будто взорвались. Неконтролируемое извержение вулкана. Страшное и не поддающееся ничьей власти. Хоя не понимала. Темный спустил тетиву, и она, стрела, сорвалась в неизвестность.

Добежала до своих комнат, никого не встретив на пути. А и встретила бы – не заметила.

– Никогда. Никогда его больше не видеть. Пожалуйста, – прошептала луне, заглядывающей через окно.

Ведунья, поддающаяся внушению. Кир так и стоял в подземном коридоре, пытаясь осознать происходящее.

Он признался себе, что в какой-то момент их разговора пожелал коснуться ее бледных губ. Узнать вкус ее поцелуя. Почему? С чего вдруг? Промокшая, заикающаяся от страха – что в такой привлекательного? Было ли это его желанием? Ведуньи коварны. Его желание могло быть ответом на ее желание, что, в свою очередь, вынудило его ее принудить… Да. Бред! Полночный бред.

Ее сделали словно глину, принимающую любое желание-приказ сильного. Кто это с ней сделал? Зачем? Сам собой напрашивающийся ответ на первый вопрос сильно не понравился Киру. Увы, кандидатов на роль кукловода немного: достаточно сильного мага, раз – и все.

Владыка не предвидел лишь появления в его доме темного. Как и то, что это будет именно Киреар. Как и его наглость. Цепь случайностей. Не приведи любопытство светлую на балкон поглядеть на приезжих, так и не увидел бы ее Кир. Или увидел, когда стало бы поздно. Не мог Владыка предвидеть и желание темного познакомиться с ведуньей поближе, для самого Кира малообъяснимое.

Придется задержаться в светлой резиденции. Пока не выяснит эти два вопроса – кто и с какой целью? – уезжать нельзя. Ответы на них могут оказаться важнее, чем то, ради чего затевался весь поход.

Хоя… Ключ – так, помнится, именовали ведуний в давние забытые времена.

Та, которую повезло повстречать Киру, совсем слабая. Одновременно в ней скрыта такая сила, какая ни одному альву в кошмарном сне не снилась, ни светлому, ни темному. Обладающий силой переселять живую энергию – проводник – не бывает слабым. Хою старательно и последовательно ломают. Длится это уже немалое количество лет.

Как? Кир мог лишь догадываться. Полная изоляция, молчаливое послушание слуг и такой же безмолвный надзор охранников. Регулярные «беседы» с кукловодом. И тут непредвиденное – встреча с темным. Хоя не понимала и не замечала, что поддается – и как легко! – и на влияние Киреара.