И вот снова она продолжает защищать его. По-прежнему доверяет и пытается всё исправить. Он сам виноват, что позволил ей полюбить себя. Она не должна была его вообще встречать, тогда бы ничего подобного не произошло. Хлоя через силу шла к нему, чтобы увидеть его. Она, буквально, была готова придти к нему даже при смерти. И он задумывается над тем, что сделал бы тоже самое. Он должен был приползти к ней, а не посылать медсестру, которая, наверняка, помогла ей сюда дойти.

— Как же твоё обещание не бросать меня? — не унимается она. — Ты винишь себя за этого священника? Но ты как никто другой должен понимать, что этот мужчина поехавший фанатик, и ты не виноват в том, что он такой. Люди не ведают, что они творят.

Внезапно её накрывает такая сильная усталость, что она не может больше держать головы, рухнувшись на подушку рядом с ним и прикрыв глаза.

— Хлоя? — обеспокоенно зовёт он её.

— Просто перестань винить себя в том, в чём ты не виноват. Перестань думать, что не достоин меня, потому что, если бы это было так, меня бы здесь не было, — продолжает она шёпотом. Он поражён тем, что она продолжает быть настолько сильной даже тогда, когда сил в этом маленьком человечке остаётся всё меньше, — Пообещай мне, что ты будешь рядом, когда я проснусь. Пообещай, что останешься со мной до конца.

— Обещаю, — отвечает он ей, целуя сначала в щёки, а потом в подбородок и лоб. Чтобы он там не говорил о достоинстве, держать её в руках — лучшее, что могло с ним произойти.

Она засыпает мгновенно, крепко обняв его рукой за талию. И проходит уже достаточно времени, когда его врач и её вбегают к ним в палату, застывая на месте. Люцифер не спит, он наблюдает за её сном и осторожно поглаживает по спине.

— С ней всё в порядке, — заверяет их мужчина.

— Её нужно вернуть обратно в палату, — уверенно говорит доктор, подходя ближе.

— Она вернётся, но дайте нам ещё немного времени. Обещаю, что с ней ничего не случится за время пребывания со мной. Тем более со мной, — он в защитном жесте притягивает её к себе ещё сильнее и она вцепляется пальчиками в ткань его рубашки. Врачи обречённо вздыхают, но ничего не могут поделать, кроме как согласиться с очевидным. Если отрывать её сейчас от него — это сделает ей только хуже.

— Хорошо, — соглашается врач, — Поставьте ей капельницу и проверьте, не повредила ли она себе вену.

Люцифер внимательно смотрит сначала на врача, а потом на Хлою, лежавшую рядом и только сейчас понимает, насколько она безрассудна, когда дело касается его. Он всегда поступал также рядом с ней, бросался под пули, закрывал её своими крыльями, но упустил лишь одну маленькую деталь, что она готова поступать точно также ради него. Его смелый детектив.

Медсестра привозит столбик с капельницей и заставляет Деккер проснуться, когда тянется за её рукой. Она сначала вздрагивает, но видит Люцифера и успокаивается. Он внимательно следит, как игла протыкает её кожу, чуть дальше от того места, где была ранее. Засохший след от крови заставляет его сморщиться. Она так спешила к нему, что не дождалась конца своего лечения.

— Я вернусь через час и сниму её, — говорит женщина, — Никогда ещё не встречала настолько преданных друг другу людей, — она расплывается в доброй улыбке и уходит. Забавно, что даже в больницу они попали вместе.

Через пару часов, когда капельницу уже сняли и ему, он понимает, что силы возвращаются с каждой минутой. Раны, полученные на том складе, заживают, и ему хотелось бы, чтобы это видела и Хлоя, но она так сладко спит, что он не в праве её будить после всего, что ей пришлось пережить. Его смерть окончательно выбила из неё все силы, и он удивлялся, насколько она сильная, что смогла доползти до него. Даже, если бы она не сказала ему тех слов перед сном, сейчас он, вдруг, осознал, что и дня прожить без неё не сможет. Как бы он себя ненавидел за всё, что с ней произошло по его совести, он также не представлял, как вернётся в пентхаус без неё. Теперь это место не казалось ему холостяцким убежищем, теперь там должна была присутствовать она, чтобы он действительно понимал, что находится дома.

Также воспоминания подкидывают ему и то, что они были с Мейз, и Хлоя ни слова про неё не сказала. Быть может она просто не успела или ничего не знает о ней, но почему-то Морнингстар волновался за своего демона. Она была сильна, это ни для кого не секрет, но, судя по тому, что их всех схватили, что-то явно пошло не так, потому что демоница никогда никому не уступала.

Люцифер сложил ладони вместе, пытаясь снова вызвать своего брата, и на этот раз это сработало, потому что пернатый ублюдок появился в мгновение ока. Где он был, когда действительно был им нужен? Чем занимался, чёрт бы его побрал?

— Люци, что случилось? — обеспокоенно спросил Аминадииль, подбегая к кровати. — Хлоя?

— Здравствуй, братец, — горько усмехается Морнингстар, — Очень вовремя, учитывая то, что я успел умереть и ей сломали нос, — он ёрзает на месте, осторожно, чтобы не потревожить сон Деккер. Ангел ошарашенно смотрит на него, — Я звал тебя много раз, когда ты был мне нужен. Где ты был?

— Я ничего не слышал, Люци, — честно признаётся мужчина, — Я бы никогда не проигнорировал твою молитву. Я слышал только, как молилась Хлоя, но, когда смог определить, откуда это всё происходило, вас там уже не было. Я искал вас по всему Лос-Анджелесу, а потом ко мне заявилась ели живая Мейз и потеряла сознание.

— Мейз у тебя? — удивился сатана.

— Да, она что-то пробурчала про ваше с Хлоей спасение, а потом отключилась. Я оставил её на Линду, — пояснил ангел, — Но по прогнозам с ней всё будет в порядке. Что случилось с вами двумя?

— Я же уже сказал, — Морнингстар закатывает глаза, — Нас похитил психованный священник с его бандой, меня накачали ядом, Хлое сломали нос, я умер и попал в Ад, потом пришёл папаня и вернул меня обратно, сказав, что у меня есть шанс всё исправить. Я воспринял это как спасти Хлою, но она кажется в порядке.

Аминадииль ошарашенно хлопает глазами, усаживаясь на стул, на котором пару часов назад сидела Хлоя, приковылявшая к нему из последних сил. Наверное, он больше никому так сильно не сможет доверять, кроме как ей, потому что из всего, что произошло, он понял, что она единственная, кто доверяет ему, кто принимает его таким, какой он есть и всегда находится рядом.

— Что насчёт твоей силы? Ты ведь можешь помочь ей с помощью своих крыльев, разве нет? — продолжает брат.

— Я действительно это могу, — соглашается Морнингстар, — И я безумно хочу это сделать, но не в больнице. А выйти с ней на улицу будет проблематичным. Окно слишком узкое, чтобы вылететь, да и могут не так всё понять. Упекут в психушку обоих.

— Я постою у двери и прослежу, чтобы никто не вошёл, — Аминадииль поднимается на ноги и идёт к двери, открывая её и встав в проёме.

Сатана ещё какое-то время колеблется, не имея совести разбудить её, но ему всё же приходится, потому что время идёт.

— Привет, — ласково говорит он ей, когда она хнычет от того, что её разбудили, — Мне нужно кое-что сделать, дорогая. Но для начала, я должен спросить у тебя разрешение.

Он рассказывает ей в подробностях, как это всё работает, про Мейз, которая волновала её не меньше, чем он сам, про Аминадииля, Ад и Бога… Наверное, стоило обойтись лишь рассказом о способностях крыльев, но она увидела его брата, и у неё появилось куча вопросов, на которые он не смел не ответить.

— Твои крылья обладают лечебными свойствами? — повторяется она, кажущейся ошарашенной не меньше, чем тогда, когда узнала, что он дьявол.

— Да, любимая, но у нас слишком мало времени, чтобы это обсуждать. Я тебе обязательно всё расскажу, но сейчас ты должна решить, хочешь ли ты, чтобы я помог с исцелением твоего прекрасного носика, — он подмигивает ей, и она закатывает глаза от того, что даже в подобных ситуациях он остаётся собой.

Хлоя думает над его предложением, взвешивает все за и против, представляет, как сложно будет потом восстанавливаться после перелома, и соглашается, потому что это сейчас проще всего. Люцифер улыбается во весь рот и выпускает свои крылья, которые сносят всё вокруг себя и она вздрагивает от неожиданности. Им приходится снять повязку, открывая вид на засохшую кровь и припухшую переносицу, и, прежде чем приложить вырванное перо, он осторожно проводит пальцами по ушибленному месту.