Мысли прерывает звон лифта, когда в его обитель входит его старший брат в своей привычной рясе. Он проходит ещё глубже и, заметив весь беспорядок, присвистывает от увиденного.

— Никогда не думал, что увижу твой дом в таком виде, — усмехается Аминадииль.

— Тебе смешно? — венка на его шее пульсирует с невероятной силой и это не скрывается от взгляда ангела.

— Я пришёл сказать, что узнал у братьев и сестёр, что они знают про Хлою, — спокойно продолжает мужчина.

— Можешь не утруждаться. Мейз уже всё рассказала, — отмахивается сатана и усаживается на свой диван. В его руках кружка и бутылка, и он вливает всё до краёв, а потом опрокидывает в себя.

— Но Люци, я только что вернулся из серебряного града. Я не говорил ничего Мейз, — продолжает тот и стакан выпадает из рук Морнингстара.

— Что ты сказал? — он вскакивает на ноги и мгновенно оказывается возле брата.

— Этот мужчина — преследователь. Это сын одного из преступников, отца которого посадил Джон Деккер много лет назад, ещё до рождения Хлои. Мужчина изнасиловал десятки женщин и в тюрьме над ним сильно издевались. В конечном итоге он покончил жизнь самоубийством, а его сын сошёл с ума и теперь думает, что во всём виноват именно Джон, что посадил его отца ни за что. Больше мне никто ничего не сказал, — спокойно отвечает темнокожий, склоняя голову, — Но что-то мне подсказывает, что я немного опоздал с этим.

Люцифер смотрит в пол.

— Ты обещал, что не оставишь меня.

— Мне больно. — звучит в его голове её голос.

— Тебе нужны мои деньги?

Мысли складываются воедино и кажется, что он осознаёт абсолютно всё, что сегодня произошло. Мейз его обманула, он сорвался и вылил всё на Хлою, которая ни в чём не была виновата.

— Ты отрезала мне крылья. Ты предала меня. — он видит её взгляд, когда он сказал ей об этом. Он вспоминает, как она тряслась, когда проснулась после того сна и как сильно ей было страшно от этого. Она пыталась ему сказать, что ни в чём не виновата, а он не выслушал её, он оставил её, хотя сам же когда-то обещал, что никогда этого не сделает.

— Я обманул её, — шепчет он, хватаясь за волосы, — Я обманул её. Я сделал ей больно.

Она плакала не потому, что хорошая актриса, ему было больно тогда не потому, что он был жертвой… Всё это время жертвой была она. Поэтому он чувствовал себя так. Потому что сердце кричало ему, что он совершает самую огромную ошибку в своей жизни.

— Что ты сделал, Люци? — спокойно спрашивает Аминадииль.

— Я оставил её одну. Она убежала вся в слезах на улицу, — продолжает он, — Она ушла одна, когда этот урод всё ещё на свободе. Мейз мне сказала… Нет. Боже. — он метался в разные стороны, пытаясь понять, что делать дальше и борясь со всеми чувствами вины. Он обидел самого дорогого человека. Он ударил её сильнее, чем, если бы просто сказал ей, что не любит её. Он назвал её предательницей, записал в проходимки, когда она была той, кто никогда ему не лгал. Она. Ни Мейз, ни братья с сёстрами, ни какие-то там Джеды. Она была с ним рядом и вела его по верной дорожке. Его Хлоя. А его ли теперь?

Их прерывает звон лифта и он собирается уже наорать на незваного гостья, когда видит на пороге Джона.

— Привет, Люцифер, — говорит он, придерживая руку в повязке, — Мне нужно было поговорить с Хлоей, но она не берёт трубку. Можешь позвать её?

Сердце падает в пятки, когда он, вдруг, понимает, что она не вернулась домой. Её отец пришёл к нему, будучи уверенным, что она у него… Она должна была быть у него, с ним.

Он смотрит на него и не может сказать ни слова.

— Но её у меня нет, — бормочет он. Её нет.

Комментарий к Часть 10

Вы говорили, что Люцифер слишком милый, слишком понимающий. Ну, похоже, что вы сглазили)

Немного стёклышка и трындеца Вам перед финалом, вместо того, чтобы готовиться к зачёту по предмету, который я не понимаю и на котором я ни разу ещё не была)

Всех люблю, целую. Спасибо, что Вы со мной)

========== Часть 11 ==========

Джон набросился на Люцифера, как только тот ему всё рассказал. Абсолютно всё. Он умолчал лишь тот факт, что вывернул её запястье и возвышался над ней, как последний урод, когда она упала. Она боялась его. Ей было страшно рядом с ним в тот момент. Его Хлое было страшно рядом с ним. Он никогда такого ещё не видел. Она единственная, кто доверился ему, кто его принял. И почему-то все хорошие воспоминания с ней вернулись только сейчас, а не тогда, когда она обливалась в слезах и больше всего нуждалась в любви и ласке.

Если бы он мог повернуть всё назад, он бы не позволил всему этому случиться. Не позволил бы Мейз проникнуть в его разум и разрушить их с Хлоей отношения. И сейчас, когда её отец лупасит его и он, почему-то, чувствует боль, он вспоминает всё, что было связано с ней. Как она обнимала его, тот момент на пляже, их первая встреча, которая больше не кажется токсичной, её тонкие пальчики на его теле, как их разъединяла эта проклятая бутылка. Она настолько хрупкая, ей так легко сделать больно и он, кто должен был защищать её от этого, причинил ей боли больше, чем кто-либо другой.

— Ты сказал, что не обидишь её, — кричит Джон, — Ты сказал, что с тобой она будет в безопасности. И что происходит сейчас? Где она? Ты знаешь, где она?!

Почему он так слабо бьёт его, когда он поступил так с его дочерью? Даже чёртов Джед причинил ей боли меньше, чем он. Она сейчас неизвестно, где находится, пока они разбираются, что произошло.

— Вы звонили ей? — спрашивает Морнингстар, когда у мужчины уже иссякли все силы. У него болела грудь, в которую ему стреляли, а он сорвал повязку, чтобы навалять дьяволу.

— Я пришёл сюда с этими словами, — воскликнул он.

— Может стоит ещё раз позвонить? Если позвоню я, она точно не возьмёт трубку, — с печалью в голосе говорит сатана. Он ведь действительно знает её. Если она обижается, она ни за что не заговорит ни с кем. Так было с Эллой и теперь будет и с ним.

Деккер вытаскивает телефон из кармана и набирает её номер. Дьявол слышит протяжные гудки, но без ответа. В конечном итоге их переносят на голосовую почту. Кулаки сжимаются от осознания того, что это он отпустил её одну. И, возможно, их преследователь этого и добивался. Могла ли Мейз быть с ним заодно?

— Где она может быть? — спокойно спрашивает мужчина. — Ты хоть знаешь, где она любила проводить время? — не унимается Джон.

— Знаю, но вряд ли она пошла бы туда, — отвечает Люцифер.

Он предлагает Джону присесть, чтобы рассказать ему всё, что поведал его брат. Он рассказывает спокойно, пытаясь держать себя в руках. Почему этого ублюдка не забрали в психиатрическую лечебницу в тот же раз, когда он впервые обвинил отца Хлои в убийстве своего отца?

— Хлоя долгожданный ребёнок, — начинает мужчина, улыбаясь от воспоминаний, — Пенелопа плохо переживала ту беременность, была вероятность, что ребёнок не выживет, но, когда она доносила её до седьмого месяца, уже можно было с лёгкостью выдохнуть. Хлоя решила появиться на свет именно тогда, когда началась вся эта суматоха с сыном того мужчины. Я не мог с точностью ему ничего сказать, потому что мне позвонили из роддома и сказали, что моя жена родила. Родила на седьмом месяце беременности, и мой ребёнок недоношен. Снова появились риски, что она не выживет и я ушёл с головой в семью. Я не стал обращать внимания на все его обвинения, а потом, когда их выписали из больницы, совсем забыл об этом. Она была совсем крошечной и я не мог больше ни о чём думать, кроме как о ней. Это сейчас я понимаю, что именно этим и подверг её такой опасности.

— Он не звонит нам и не требует ничего взамен, — размышляет сатана, — Быть может ещё не всё потеряно? Мы обязательно найдём её. Главное, что мы должны засечь место, откуда он будет нам звонить.

— Он не будет звонить, — Джон смотрит вперёд, словно не замечая ничего и никого вокруг, — У нас нет времени, Люцифер. Ему не нужны деньги. Ему ничего не нужно. Он убьёт её. Он будет издеваться над ней. Это тот человек, который ни перед чем не остановится, добиваясь мести.