— Там было страшно. — Мира зашла в комнату, слишком явно стесняясь. Не решаясь сказать то, что хотела, она уткнулась взглядом в пол, продолжая молчать и краснеть.

— Ну… — Эрен кашлянул, подкладывая подушку под спину, усаживаясь поудобнее. — Не будешь же там стоять, верно? Мне кажется, в этой кровати не так страшно. Если хочешь, залезай, проверишь. Вдруг тут будет удобнее?

Она тут же залезла на кровать, накрываясь одеялом до носа и с подозрением глядя в сторону коридора.

— А если сюда придет чудище? — Мира перевела взгляд на Эрена.

— Во-первых, ему придется пробраться через замки. Во-вторых, если оно увернется от сковородки Микасы, то здесь уже буду я. А меня боятся все монстры. Потому что я… Умею превращать их в добрых чудиков с помощью щекотки! — Эрен моментально принялся щекотать Миру, вызывая смех, и довольно быстро отстранился. — Если правда страшно, то можешь поспать здесь. А потом мы научим тебя секретному приему, чтобы прогонять любое чудище.

— А что это за рисунок? — Мира ткнула в татуировку, с интересом разглядывая узоры. — А если чудище съест Микасу? Воспитательница говорила, что если мы не будем слушаться — за нами придет большой и страшный монстр, который будет ждать, пока мы не уснем.

— Микаса успеет позвать меня. А я ее всегда смогу защитить. Как и тебя. Потому что я ведь мужчина. И я могу охранять тебя, пока ты спишь. Потом я докажу тебя, что воспитательница просто странная женщина… И ни один монстр к тебе не подойдет никогда. Я сделаю тебе оберег, а потом выберем светильник, если хочешь. Давай, ложись удобнее, я расскажу тебе про этот рисунок сказку.

Опустившись с подушки, Эрен вытянул руку, позволяя Мире лечь на нее.

Мира послушно легла на руку, готовясь внимательно слушать рассказ.

— Просто мы с Микасой очень сильно полюбили друг друга. Хоть и пришлось нам проверять это, чтобы убедиться полностью и окончательно. В жизни многое случается, поэтому мы все же проверяли. — Йегер поглаживал ладонью Миру по волосам, наблюдая, как она начинала моргать все медленнее. Не обязательно ей сейчас знать, что и проверки-то эти от них не зависели, и без них они прекрасно разобрались бы в своих чувствах. — Но однажды так случилось, что попала она в беду, а после и я. Только вот если ей повезло, но мне меньше. Я потерялся, и Микаса тогда нашла меня, вывела обратно. Она показывала мне путь. А я ради нее сразился с монстром и победил. В знак этого получил такую вот татуировку. Чтобы всегда об этом помнить. Видишь, здесь нарисовала Микаса, если присмотреться. Такая вот история. — Эрен вовсю зевал, слова уже путались, и глаза было все сложнее разлепить.

— А ты, правда, мой настоящий папа? — Мира смутилась, глядя ему прямо в лицо. — Я подслушала миссис Ривз. Прости.

Чуть потерянный взгляд — застала врасплох. Йегер кивнул, и все вокруг остановилось, возобновив не сразу. Он потерял ход времени. Все начало тянуться в совсем ином темпе, чем обычно. Наверное, к этому вопросу он никогда бы не был готов. Но сейчас — тем более. Пришлось сделать усилие над собой, чтобы не поддаваться панике и волнению. Эрен попытался улыбнуться, но наверняка вышло неумело. Усталое сознание отказывалось контролировать эмоции, и чувство вины горело не меньше, чем любовь к Мире.

— Твой. Настоящий. — Эрен кашлянул, и его взгляд начал блуждать по детскому лицу, надеясь найти ту самую нужную реакцию. — Прости, что не нашел тебя раньше, — добавил он совсем тихо.

— А моя мама? Настоящая. Почему она меня бросила? — Мира серьезно посмотрела на Эрена, готовая вот-вот заплакать она вдруг сжала его в объятиях.

— Лисенок. — Он прижал ее, вобрав бесконтрольно много воздуха, не имея возможности толком выдохнуть, пряча ее, крепко обнимая, проводя пальцами по влажным глазам. — Я ничего толком не знаю о поступках той девушки, что все это время скрывала тебя от меня. Но я уверен, что Микаса очень хочет быть твоей настоящей мамой. Позволишь нам быть твоими родителями? Мы очень сильно этого хотели бы. И никогда-никогда не отдадим никому. Мы улетим отсюда в наш очень большой дом. Все вместе. Хочешь ведь?

— Хочу. — Она сильнее прижалась, утыкаясь носом в его грудь.

— Ну и славно, — на выдохе произнес Эрен, прикрывая устало глаза. Натянувшиеся до этого момента до самого предела нервы сдали, вырвав все же слезу и улыбку, позволяя, наконец, отдаться сну.

Комментарий к Глава 40

Глава не бечена

========== Глава 41 ==========

Завершив все бумажные проволочки окончательно, купив билеты на самолет, можно было бы, казалось, выдохнуть, но вот только все случилось для нервной системы Эрена с точностью до наоборот. Мира, никогда прежде не летавшая на самолетах, тихо всхлипывала, не желая никак успокаиваться. На короткое время помогли леденцы, коими угостила ее понимающая стюардесса. Но на протяжении всего перелета Йегер понял, насколько все-таки не был готов к какой-либо ответственности. Он переживал, что что-то не так сказал, сделал, что никак не мог найти подход к дочери, да и вообще — самый ужасный отец на свете, раз его ребенку было настолько некомфортно.

Сейчас бы прижать к себе Микасу, помогая ей поспать удобнее, но вместо этого приходилось вновь и вновь то сажать к себе на колени Миру, то ходить с ней по салону самолета, то бегать и просить очередной стакан с соком… Это был не перелет, а настоящий кошмар, из которого выйти получилось только спустя десять часов. И то не полностью. Даже разговор с одной мамочкой еще в самолете принес временное успокоение. Она попыталась объяснить, что ребенок может капризничать не по причине отношения к родителям, а из-за усталости, переутомления и личных переживаний. Всего этого Мире хватало с лихвой. Только как можно было унять собственное волнение, если Эрен видел с одной стороны не выспавшуюся и уставшую Микасу, а с другой — упиравшуюся и ревущую Миру.

— Я пить хочу, — всхлипывала она, сминая ткань платья.

— Тогда подожди здесь, я принесу воды, хорошо? Посидите пока с мамой здесь, я мигом, и поедем уже домой. — Изо всех сил Эрен старался выражать спокойствие, хоть еще немного, и начал бы дергаться глаз. Либо уже, но он этого не заметил.

— Нет! — Всхлипывания переросли в конкретный плачь.

— Да что «нет»? Почему? Ты же хочешь пить, сама сказала.

— Я не хочу воду! Я не хочу, чтобы ты уходил! Не хочу сидеть здесь. Не хочу-у-у! — Плачь только усилился, когда Йегер все же попытался отойти, поэтому ему пришлось остаться на месте.

— Знаешь что? Мы попьем. Да. Обязательно попьем. Сейчас. Вот прям очень скоро. — Урвав рядом стоявшую телегу для багажа, Эрен погрузил туда их багаж и ловко усадил в нее Микасу, буквально всучив ей Миру, не слушая ни слова в свой адрес. — Еще раз услышу всхлипы… Ехать будем долго.

Толкая перед собой телегу, игнорируя странные взгляды, Йегер был чрезвычайно рад минутной тишине. Такси уже ждало их, поэтому оставалось только переложить все вещи. Расположив все еще хнычущую Миру в середине, Эрен устало сжал переносицу. Если все так и будет продолжаться, ему точно придется обращаться за какими-нибудь успокоительными. К такому он совсем не был готов. Но на удивление что Мира, что Микаса вырубились, стоило машине тронуться.

Уже возле дома Йегер сперва выгрузил все вещи, а после ему уже пришлось поочередно переносить и своих девочек. Устроив Миру в ее кровати, Йегер вернулся за Микасой, подхватывая ее на руки, благодаря таксиста за помощь — донес багаж ровно до двери. В виду усталости, Эрен не рискнул нести Аккерман в спальню, поэтому осторожно опустил ее на диван в гостиной, сразу же ложась рядом, выдыхая, прижимаясь к плечу Микасы, чуть успокаиваясь. Только вот сна после такого перенапряжения уже не было.

Микаса не хотела открывать глаза, лишь лежала, проводя по его влажным из-за дождя волосам, массируя виски.

— Быть родителями очень сложно. Если честно, у меня сейчас лопнет голова. Из-за этого дурацкого отравления так трудно переносить перелеты…

Протяжно выдохнув, Йегер зажмурился. Признаваться, что было тяжело, он не хотел.