Нанаба вздохнула, пока Саша втихаря провела-таки бумажным платком по щеке Эрена.
— Да не издеваюсь я. Просто замазался в чем-то, — оправдалась она, — в чем-то соленом и прозрачном, что обычно течет из глаз.
— Саша, прекрати издеваться, — прочистив горло, сказала Микаса, немного хмурясь. — И сколько я спала?
Браус, вздохнув, положила платок рядом с Эреном и молча вернулась на диван.
— Осталось работы ну на полчаса максимум, — предположил Майк, увлеченно продолжая выводить линии. — Может и меньше. С тобой приятно работать.
— Конечно приятно, как же иначе. — Она сморщилась от боли. — Клиент ведь спит.
— Вот видишь, Эрен, расслабься, она тоже проснулась, потому что ей тоже стало неприятно, — успокаивала Нанаба, — поэтому и обезболить можно было бы согласиться. Это нормально.
— Давайте уже просто закончим, — сдерживаясь, попросил Йегер, продолжив гипнотизировать стену. Оставалось только потерпеть, и результат покрыл бы все мучения. Покосившись все же на то, как игла проходилась по его коже, он заметно побледнел, непроизвольно вновь закусывая нижнюю губу, на которой и так уже отражались попытки выдержать пронзающую боль. Это казалось несправедливым, ведь он должен был терпеть, а в результате… — Очень еще долго, да? — спросил он шепотом.
— Не очень, если не будешь меня отвлекать. — Нанаба вздохнула, делая очередной короткий перерыв. — Может, и правда на потом перенесешь?
— Нет, — отрезал Эрен, кивая, давая понять, что готов продолжить. Даже не смотря на дрогнувшую кисть, когда к предплечью Нанаба поднесла машинку. Он должен был выдержать, иначе не смог бы себе простить такую слабость.
— Ты там скоро, Майк? — нервно спросила Аккерман, закусывая губу. — Ощущения такие, словно душу рвешь своей иголкой.
— Это было последним. Ребра всегда болезненные. — Машинка перестала жужжать, и Майк перешел к обработке сделанной работы. — Заживет, буду рад видеть тебя снова.
— Потом, когда придумаю что-нибудь еще. — Аккерман расслабленно выдохнула, пытаясь рассмотреть итоговый вариант, но заметила, что у нее на руке та самая парная тату. — Ого, здравствуйте. Я не думала, что вы набьете ее во время забивки змеёй.
— Это было несложно, — усмехнулся Майк, сделав несколько снимков, и принимаясь убирать инструмент. — Эрену пришлось дать передохнуть, вот Нанаба и помогла.
— Просто ты так крепко дрыхла, что вообще ничего не замечала, что вокруг тебя происходило, — рассмеялась Саша, подойдя ближе, чтобы оценить результат работы. — Вау! Это нечто, подруга.
— Вы можете пойти в соседнее кафе, если хотите, пока мы продолжим пытки, — предложила Нанаба. — Там вкусный кофе и отличные пирожные. Просто пальчики оближешь!
— Нельзя нам пирожные, — оборвал мысль Йегер, вдруг испугавшись того, что мог остаться один.
Микаса усмехнулась, оглядывая бедро в зеркале.
— Вышло даже круче, чем было на эскизе.
Она поправила свое платье и, стараясь не потревожить пленку, села рядом с Йегером.
— Саша, если хочешь — сходи. Я здесь побуду.
— Весьма рад, что все понравилось, — улыбнулся Майк. — Пойдем, я покажу тебе, где здесь что. — Забирая с собой начавшую было упираться Браус, он вышел из кабинета.
— Мне надо было точно оставить тебе своей крови на случай, если я здесь умру, чтобы ты помнила обо мне, — прошептал Эрен, сглатывая. Он пытался шутить, чтобы отвлечься. — Я ненавижу иглы после больницы, — добавил он еще тише, улыбаясь. Резко вобрав в себя воздух, когда машинка прошлась по более болезненному месту, он нервно усмехнулся.
— Понимаю, Нанаба почти закончила, так что терпи. — Она уткнулась в телефон, просматривая историю Саши, снятую пока она спала. — Хорошо, что я не храплю.
— Ну вот и все, — прозвучало, спустя время, как манна небесная для Эрена, — осталось обработать, и ты свободен. Вытерпел же! Зато смотри, какая прелесть получилась. Похожа ведь хоть немного? — Нанаба довольно улыбнулась уголком рта, демонстрируя работу в первую очередь Микасе. — Зато был смысл мучений. Уверена, что скоро и за новыми придешь к нам.
— Нет уж, не приду, — слишком резко ответил Йегер. — Только если уж совсем будет нечего делать или заделаюсь в мазохисты, — рассмеялся он.
— Похожа. — Микаса встала рядом, оглядывая его руку, ободряюще сжимая его плечо своей. — Вот видишь, делов-то.
— Теперь точно никаких гостей на долгое время, — бросил Эрен, устало проводя ладонью по лицу. — Думаю, я заслужил единоличного внимания, — рассмеявшись, он вздохнул. — Ладно. Шучу. — Рука все еще болела, из-за чего он периодически морщился.
Нанаба хлопнула его по плечу, выходя из кабинета.
— Смотри, — протянула Микаса, поднимая платье так, чтобы была видна вся татуировка. — Охренеть!
— Блять, — вырвалось само собой, и Эрен зажал рот рукой, забыв о ноющей боли. Он потянулся рукой, но остановил себя, помня, что пока что трогать было нельзя, но, черт, как же хотелось повторить изгибающиеся линии, изображающие изящную змею на гладком бедре. Вместо этого его ледяные пальцы коснулись ее свободной кожи, придерживая платье. — Это просто охуеть как красиво, — на грани шепота произнес он.
— Ага. — Она сжала его пальцы, отнимая их от своего тела. Платье сразу же упало вниз, скрывая большую часть красоты. — Пальцы такие холодные…
— Да? Не специально, — он пожал плечами, — не знал. — Сжав пальцы одной руки второй, он согласился. — Тогда надо ехать домой, чтобы восстановить силы. — Эрен хотел было взять Аккерман за руку, но передумал, криво улыбнувшись. — На точку поедем потом. — Было немного неловко признавать, что делать крюк сейчас совсем не хотелось.
— Устал? — Она подошла ближе, начиная поглаживать его лицо, поправляя выбившиеся пряди волос.
— Нет, просто… — начал Эрен, но, вздохнув, едва заметно кивнул, соглашаясь. От проявленной ласки он прикрыл глаза, наслаждаясь.
Расплатившись, и уже сидя в машине, Саша все-таки упросила Йегера заскочить в дом, чтобы осмотреть его и прикинуть, что еще необходимо было докупить для комфортного проживания. Эрену пришлось нарисовать ей маршрут на всякий случай. Как добраться до ее квартиры, заставив несколько раз повторить адрес.
— И не забудь позвонить, когда будешь уходить, — велел он, вручая Браус ключи.
— Да запросто! — выкрикнула она, выскакивая их машины.
Эрен вывернул на дорогу, пока Микаса выглядывала в окошко, наблюдая за тем, как сгущаются тучи.
— Опять будет моросить. Как думаешь, она любит дождь?
— Возможно. Ведь есть в такой погоде что-то завораживающее. Но наверняка полюбит берлинский дождь. Когда находишься с любящими людьми, то дождь становится теплым, приятным. С тобой у меня всегда так. Уверен, что и ей понравится. — На его лице заиграла улыбка.
Дожди в этом году были реже, чем он помнил. Йегер не рассказывал, но больше всего любил именно такую погоду. Тогда можно было почти бесшумно ускользнуть из дома, не боясь, что за ним тут же кинутся родители. Сейчас же убегать было незачем, и дожди навевали тоску.
Уже в доме Йегер быстро закинул в микроволновку приготовленную заранее картошку с фрикадельками, которые хоть и были постными, но зашли на ура.
— Послушай, — домывая посуду, начал Эрен абсолютно серьезно, — у меня тут было время подумать кое над чем. — Даже его мышцы напряглись, стоило фразе разрушить тишину.
— М? — Микаса отвлеклась от просмотра видео о правильном развитии детей, вопросительно глядя на Эрена. — Над чем ты думал?
— Как-то не завершен твой обряд, знаешь ли. Я прочел, и… Ты отдала мне часть себя, но ничего не взяла взамен. — Он повернулся, вытирая руки об полотенце, внимательно смотря на Аккерман.
Микаса засмеялась, прикрывая свое лицо.
— И что ты мне дашь? Я не стану говорить вслух ту шутку, которая пришла мне на ум. Ладно, теперь серьезно. Что ты хочешь?
— Вот не надо тут, я стараюсь быть серьезным, — закатил глаза Эрен, чуть надувшись. — Ты сама начала это. Я пытаюсь привести к логическому завершению. — Нервно повесив полотенце на крючок, он вытащил первый попавшийся нож. — Идем.
