Молниеносным движением хватаю черный прямоугольник и с замиранием сердца смотрю на Криса, который, слава богу, даже не шелохнулся. Прижимаю сотовый к себе, спрятав его между складок одеяла, и так же на цыпочках медленно иду к двери, проскальзывая в коридор. Чувствую, как от адреналина жилка на шее бешено бьётся, но телефон, зажатый в руке, придает мне чувство уверенности и триумфа. Это было проще, чем я думала! Залетаю в ванную и плотно закрываю дверь, щёлкнув замком, чтобы уж точно никто — а именно Шистад — не зашёл и не увидел, чем я занимаюсь. Скинув одеяло, присаживаюсь на край ванны и ещё раз лихорадочно смотрю на закрытую дверь, а затем резко выдыхаю, готовая познать все тайны телефона Криса. Прикусив нижнюю губу от нетерпения, нажимаю на кнопку блокировки, и на экране высвечивается фотография нескольких молодых людей, стоящий в обнимку: я узнаю лишь Криса и Элиота, остальных ни разу не видела. Снимок сделан на природе, во время какой-то вечеринки, парни, явно подвыпившие, смеются, наслаждаясь атмосферой тусовки и друг друга. У Криса за ухом торчит сигарета, а волосы мелированные — этой фотографии год, не больше. Оторвавшись от созерцания изображения, провожу пальцем по экрану, чтобы разблокировать его, но вместо рабочего стола высвечивается панель для ввода пароля и выползает клавиатура с цифрами. Вот чёрт, очевидно, что у него на телефоне пароль. Я мысленно бью себя за то, что не подумала об этом, но решаю не сдаваться на полпути, поэтому пробую простую комбинацию из четырех единичек, но система отрицательно реагирует на запрос. Ввожу «1234», но и это не является верным. Пытаюсь раскинуть мозгами и мыслить логически, чтобы отгадать пароль. Может, это дата его рождения? Год? Ввожу необходимые цифры, но телефон отказывается принимать такой код. Может, это число и месяц? Но я не знаю день рождения Шистада, поэтому отбрасываю этот вариант и на рандом пробую четыре нуля, а затем, разозлившись, ввожу произвольную комбинацию. На экране высвечивается оповещение о том, что лимит неправильных паролей превышен и необходимо подождать минуту, чтобы попробовать снова. Я смотрю на время, которое уже близится к семи и терпеливо слежу за таймером. Какой пароль мог придумать Шистад? Это что-то простое, связанное с его жизнью, или просто набор цифр, пришедший в голову? Возможно, это последние четыре цифры его номера телефона — у меня стоял такой пароль несколько лет. Проблема в том, что я лишена даже минимальной информации о Крисе, поэтому вслепую тыкать по кнопкам — единственный вариант для меня. Я раздражённо чешу голое бедро, отчего на коже тут же появляется красный след от ногтей и область начинает немного покалывать. Прикусываю губу, мысленно проклиная себя за глупость.
Через минуту я ввожу «9876», «1590», «3570», следуя просто расположению цифр на клавиатуре, поэтом просто наобум ставлю «0211» и «1312», отчего-то решив, что это может быть дата рождения Шистада, но все пять вариантов оказываются неправильными, и на экране высвечивается новое сообщение о том, что мобильник заблокирован ещё на пятнадцать минут.
В 7:05 я снова пять раз подбираю неверные пароли, и телефон сообщает, что попробовать снова его разблокировать я смогу только через полчаса. Понимаю, что система вообще может заблокировать данные, поэтому со вздохом решаю вернуть телефон владельцу. Дело безнадёжно, и я откровенно злюсь на саму себя, понимая, что заполучить телефон ― это только полдела. Но теперь я знаю, что на нём стоит код, который я должна каким-то способом угадать; карты таро разложить мне, что ли? Опасаясь того, что Шистад может проснуться и не найти свой телефон, я недовольно поднимаюсь и хватаю одеяло, раскрываю дверь и выглядываю в коридор, обнаруживая щёлку в комнату Криса. Но теперь идея вернуться в его спальню кажется немного рискованной, и я решаю просто оставить телефон на кухне, как будто бы Шистад сам забыл его вчера вечером на стойке. Быстрым шагом покидаю коридор и оставляю мобильник на столе, а сама спешу к себе вниз, скрываясь с места преступления. Да, сыщик из меня так себе.
***
Остаток выходных и всю следующую неделю мы никак не общаемся с Крисом, что только усложняет мою миссию по выяснению пароля, зато мать откровенно отыгрывается на мне за выходку на бизнес-ужине Томаса и заваливает идиотской работой по дому. С отцом мы не разговариваем и не созваниваемся, и я всё списываю на его рабочую занятость, хотя отсутствие связи и отдает тупой болью где-то в середине груди. Я подавлена всем происходящим и очень раздражена. Но зато Эмили, будто бабочка, порхает и излучает радость: её перемены мне непонятны, но в своем неожиданном счастье девушка довольно мила, поэтому я пытаюсь не портить настроение и ей. Уроки идут своим чередом, физкультура тяжким грузом лежит на моей учёбе, но я так устаю, что даже не могу укорить себя в недостаточном старании. Волейбол мне кажется какой-то пыткой, потому что играю я откровенно плохо. В бассейне мне легче, ведь я могу крутиться в воде и делать вид, что проплываю хотя бы один раз до конца бассейна, но правда в том, что я боюсь глубины и доплыть могу только до середины, отсутствие дна под ногами вызывает у меня чувство паники. Слава богу, тренер не особо обращает на меня внимание, но это до поры до времени, ведь в конце семестра будет необходимо сдать норматив.
***
― Может, сходим в кафе? ― распластавшись по парте, спрашиваю я, подняв взгляд на Эмили.
Флоренси уже собрала свои вещи и теперь в ожидании смотрит, когда я закину учебники в сумку и пойду вместе с ней в сторону бассейна. Четверг выдался особенно холодным и пасмурным, сентябрь уже подходит к концу, а это значит, что ожидать солнечных деньков не придётся. Я со вздохом поднимаюсь и стягиваю своё пальто со спинки стула, продев руки в рукава, и, подхватив рюкзак, следую за подругой, которая, не обратив внимание на мой хмурый вид, двигается в направлении выхода из класса. По расписанию у нас стоит плавание, а на то, чтобы дойти до зала и переодеться, остаётся только двадцать минут, но я все равно не спешу, не чувствуя настроя на пребывание в воде.
―Извини, я сегодня занята, ― обернувшись, отвечает Флоренси и взглядом подгоняет меня идти быстрее.
― Понятно, ― поджав губы, протягиваю я, решая оставить свой упрёк при себе.
В последнюю неделю Эмили всё время занята: возможно, дело в том, что я слишком приставучая, или Элиот запретил ей со мной общаться, но я не настаиваю на своем, радуясь хоть какому-то времени, проведённому в компании девушки. Сейчас дома практически невыносимо из-за злости матери на меня и такого же чувства со стороны Шистада, который, впрочем, предпочитает просто игнорировать меня. Он больше не подвозит меня до школы, что на самом деле причиняет некоторые неудобства, ведь на улице слишком холодно для пеших прогулок. Я предложила Эмили посидеть в кафе после школы, чтобы не возвращаться домой слишком рано, но раз уж у подруги свои планы, то я могу, наверное, сходить и одна, а потом списать всё на совместную работу над проектом в оправдание перед мамой. На секунду я задумываюсь о том, что и не должна оправдываться перед ней, но поделать я ничего не могу, потому что даже рассчитывать на поддержку отца, который, кажется, совершенно забыл обо мне, не приходится.
Мы сворачиваем на дорогу, ведущую к спортзалу, и на улице начинает моросить дождь, отчего мои волосы намокают и превращаются в какое-то кучерявое месиво. Я раздражённо вскидываю сумку над головой, скрываясь от холодных капель, а Эмили, будто не замечая дискомфорта, весело идёт рядом, лишь слегка увеличив темп. Вместе мы заходим через стеклянные двери в помещение и направляемся к раздевалке, где уже практически все девушки надели купальные костюмы. В комнате стоит гул из-за разговоров, и я недовольно морщусь, ощущая, как что-то покалывает в висках. Быстро переодеваюсь в купальник и собираю волосы в пучок. Поджав губы, рассматриваю торчащие завившиеся волосы, а затем надеваю шапочку, пряча пряди за эластичной тканью. Выгляжу я слишком по-уродски, поэтому, не желая долго смотреть в зеркало, дергаю Эмили, и мы вместе идем к бассейну.
