— Никто больше не имеет ничего против вас, — Амелия произнесла на удивление длинное предложение с первого раза. — К тому же, со стороны Мапеля была подозрительных активность.

Мы замолчали. Амелия смотрела на меня как обычно пустыми глазами секунд пятнадцать, прежде чем я не выдержал:

— Ты ведь собираешься развивать тему? Тебе стоит быть разговорчивее, понимаешь?

Горничная, похоже, смутилась. В её взгляде промелькнуло что-то, похожее на обиду, прежде чем она отозвалась:

— Ходит слух, что Мапель Эльдалиэва вступил в какой-то культ. Ничего более неизвестно — только эмблема. Перевёрнутый знак Двенадцати.

— Культа мне для счастья не хватало, — выдохнул я и вдруг вспомнил о вещице в своём кармане. Я вытащил нашивку, снятую с воротника мужчины, проникшего в мою комнату. — Похоже?

Амелия взяла кусок ткани. Пригляделась, повертела его в руках; наконец, девушка вернула его мне и кивнула.

— Точная копия.

И цыкнул. Вот же! Хоть бы одна жизнь без охоты на мою тушку.

И вдруг я задался вопросом…

— Откуда ты вообще так много знаешь?

— Наблюдаю. Собираю информацию, — невозмутимо сказала Амелия. — Выполняю свою работу.

— Что-то я не уверен, что это типичная работа горничной. Ты без вопросов избавилась от трупа, — фыркнул я. — У тебя есть от меня секреты?

Конечно же, Амелия ответила нет. Впрочем, мне нужно лишь взглянуть на её лицо в момент, когда она это сделала: как и ожидалось, у неё были свои секреты. Ну разве может она узнать, что натворил Мапель, о котором так хорошо отзываются мои сокурсники, просто благодаря наблюдательности? В каких это кругах сплетничают, кто в какую секту вступил, а?

Я не стал давить на Амелию; всё нормально, пока она выполняет свою работу. Сейчас это похоже на сотрудничество. В конце концов, если бы она хотела мне навредить, то уже сделала бы свой ход. Или, на крайний случай, не помогать с телом — а она могла отказать!

Как сказала Амелия, у неё был осколок магии. Тот самый слабый тип внизу страницы; оказалось, это слабый магический остаток с ограниченным использованием, который нельзя развивать. Его можно сравнить с отсутствием магии вовсе. И всё же, у Амелии он был поразительно сильным. Что-то мне не верится, то так называемая «малая кроха энергии» запросто испаряет трупы. Ну не может это так работать!

— Хорошо, — выдохнул я. — Храни свои секреты. Только придётся честно ответить на несколько вопросов и никому об этом не говорить. Для начала, какое сегодня число?

Амелия была растеряна, но сделала, что я просил. Очевидно, она поняла, что с головой у меня что-то не то; не то чтобы переселение души было простой для понимания вещью, о которой догадался бы любой обыватель. Зато я теперь знал несколько основных вещей: какой сегодня день, как зовут мою новую семью, откуда я приехал, кто наныче король…

Должно быть, было странно отвечать на вопросы человек, будто свалившегося с Луны. Особенно если раньше он казался вполне нормальным.

Я поблагодарил Амелию за помощь, поудобнее перехватил книги, которые вынес из библиотеки, и мы вместе отправились в общежитие. Мы оба думали о чём-то своём. Амелия, должно быть, пыталась понять, что со мной не так, в то время как я прикидывал шансы «Альбериха» пожить подольше. Воистину, брат-сектант — горе в семье.

Вдруг в голову пришла мысль разузнать, как тут получают должность ректора. Или хотя бы как в этом мире открывают академии — в конце концов, этот мир заслужил хотя бы парочку квалифицированных магов. Судя по всему, Типрихс — то самое заведение, после которого уже не учатся, и я даже знать не хочу, почему с таким изобилием учебников и информации они просто…

Да что они делают вообще? Ни-че-го.

Организацию наёмников построил, и тут должен справится. Дети, конечно, ужасные существа, но не настолько же это сложно? Правда, для начала нужно закончить Типрихс. Желательно живым.

— Амелия, — позвал я. — А ты не могла бы разузнать об этой сек… О культе, в который вступил Мапель?

Бровь Амелии насмешливо дёрнулась.

— Могла бы.

— Не издевайся, — я махнул рукой. — Что ты хочешь?

— Не издевайтесь, — повторила она, то ли передразнивая, то ли ещё что. — У вас большое содержание.

— Верно, — я кивнул, знать не зная, сколько денег папаша-граф выделяет Альбериху.

Амелия замолчала. Я тоже молчал в ожидании ответа. Казалось, ни один наш разговор не может обойтись без этой глупой паузы. Десяток шагов, затем другой. Амелия маячила рядом, находясь всего лишь на расстоянии вытянутой руки.

Затем она остановилась.

— У меня маленькое жалование, — намекнула она. — И скоро у меня День Рождения.

Серьёзно? Что ж, по крайней мере, часть про жалование мне понятна.

— Хорошо-хорошо, — я закивал. — Всё, что захочешь, только делай, что прошу. Ты что, на меня злишься?

— Нет.

В этот раз различить было сложнее; лицо Амелии действительно будто у марионетки, не понятно, двигается ли оно вообще. И глаза, как у мёртвой рыбы. Альберих ведь не сам выбрал именно такого человека?

Мы снова замолчали. На самом деле, это не напрягало, если это не была пауза посреди разговора. Когда Амелия не тянула кота за хвост, будто играя с моими нервами, тишина была комфортной.

Недолгим было счастье; эту самую приятную тишину прервало содрогание земли. Оно было едва заметным, но я тут же уловил его источник: одно из тренировочных полей, раскиданных на территории академии.

Кто-то тренируется в вечернее время?

— Сегодня ни у одного курса нет занятий, — сообщила Амелия.

— Тогда мы можем заглянуть? — спросил я. — Интересно, кто тут вовсю устраивает землетрясения.

На самом деле, такой силы не было ни в одном из моих сокурсников. Без сомнения, мания большинства из них была хорошо, но ещё никто не заставил задрожать хотя бы половину поля.

Я действительно хотел бы увидеть сильного мага в деле!

— Думаете, стоит? — сказала Амелия скорее задумчиво; впрочем, было сложно понять.

— Что мы потеряем? Просто поднимемся на смотровую площадку, — предложил я, решительно двигаясь к огороженному полю.

Амелия помчалась за мной, цокая каблуками. Благо, лестница, ведущая на площадку, была и снаружи; мы преодолели её так быстро, как могли, в то время как где-то на тренировочном поле поднялся столб пламени. Многообещающе.

Наконец нам открылся вид на происходящее; на поле было пятеро подростков чуть старше моих сок… чуть старше нас; к неожиданной молодости стоит привыкать.

Двое из трёх самозабвенно боролись. Очевидно, обладатели стихийной магии: высокая девушка с копной огненно-рыжих волос и смуглый юноша, который теснил её, не боясь ожогов.

Бум. Бабах. Бам.

Так бы я описал этот бой, если бы кто-нибудь спросил. Я глянул на Амелию; та выглядела настолько же незаинтересованной пустым обменом ударов, сопровождаемых магией. Сильно, но без размышлений и техники; студенты просто били кулаками без изысков, словно в этом и был весь смысл.

Хорошая драка? Будь это платным зрелищем, я бы не стал платить за билет. Что эти двое вообще делают?

Впрочем, если сравнивать это с тем, как в Типрихсе учат колдовать, всё сходится: ничего, кроме как направить силу вперёд за кулаком, студенты и не должны уметь. Вряд ли они все так же сознательны, как Обель и его кузина, чтобы тратить целые дни на самообучение и поглощать информацию, как губки.

Я вздохнул.

— Ты понимаешь, что происходит?

— Выносливость, — отозвалась Амелия. — Вкладывать магию в тело на протяжении долгого времени тяжело.

Правда что ли? Что-то никогда не замечал. К тому же, я ожидал чего-то большего после гигантского огненного столба.

Наконец девушка отскочила, усмехнулась и взмахнула рукой. Перед ней возникла стена огня, не позволявшая оппоненту приблизиться. Но тот пошёл напролом: он бросил вперёд десятки каменных обломков, валявшихся вокруг, и снова приготовился к удару.