Эмми, кажется, смутилась, когда вернулась. Она стояла у двери такая растерянная, такая… влажная… В смысле, её кожа и волосы были влажными. А аромат весны, как и прежде, сводил его с ума.

— Я тут немного… Тебе нравится?

— Красиво.

— Ты не подумай, я ничего такого не имел ввиду, — ему самому стало неловко за это глупое оправдание. Конечно, он имел ввиду, прямым текстом почти сказал… И конечно, она тоже поняла. Но сделала вид, что нет.

— Ну да, ты для красоты это всё сделал, верно?

Он кивнул и отвернулся, чтобы собраться духом, стряхивая с постели несколько лепестков (и зачем он их туда положил?! Так пошло. Она наверняка тихо смеётся над ним). Раньше обещал, что не станет трогать, если она не захочет, и выполнит. Но ему так хотелось… Увидеть её снова, касаться её тела, целовать… На большее он и не рассчитывал. Лишь хотел сделать приятное ей, чтобы она хоть разочек посмотрела на него с нежностью…

Эмми подошла и обняла его сзади.

— Мне нравится то, что ты сделал.

— Ммм… Я рад.

— И всё?

— А что ещё?

— Ты украсил комнату просто, чтобы меня порадовать? И теперь мы можем лечь спасть, так?

Он даже растерялся. Она же поняла, зачем … И обернувшись на неё, заметил в голубых глазах едва видимые смешинки. Так она шутит с ним? Или над ним… Разница была существенная. Но кажется, всё же «с ним», потому что девушка обошла его и поцеловала, как почти всегда — первая.

Укладывая её на постель, он шептал, чтобы она не боялась, что он будет самым нежным, самым ласковым и что достаточно одного её слова — и он уйдет прочь. Не станет настаивать и продолжать. Она отвечала на его поцелуи, но словами никак не комментировала то, что происходит.

Предварительно закрыв дверь в этот раз, Азар наслаждался тем, что ему было позволено. Эмми не была против того, что он раздел её. Совсем. И несколько минут он завороженно гладил её тело, останавливаясь в тех местах, где были прежде шрамы от плети…

Он помнил их так хорошо, будто они всё ещё на ней. Он почти видел их. Чувствовал, когда прикасался немного грубоватую кожу в этих местах. Хотя рубцов уже не было совершенно точно. И Эмми их не чувствовала.

Поэтому ему пришло в голову, что Великий намеренно оставил это напоминание только для него. Чтобы он не мог забыть. Чтобы каждый раз его грызла вина. Чтобы больше никогда он не причинил и капли боли…

Проводил кончиками пальцев по тем едва ощутимым полоскам и надеялся, что она этого не понимает. Его затапливало сожаление, порождая всё новые и новые волны щемящей нежности. К ней.

И Азар вновь смотрел на неё, как на божество, он пожирал глазами её реакцию на его действия. То, как она прикрывает глаза, как то распахивает, то закусывает губы, как цепляется ладонями за простыни, но почти не касается его…

Он начал медленно целовать её лицо, губы, шею, плечи, самую прекрасную на свете грудь, её живот, и не встретив сопротивления или протеста, решил спуститься ниже… Голова кружилась от нахлынувших чувств и их контраста: от отчания из-за невозможности изменить прошлое до поющего счастья от того, что она здесь, с ним, а ещё — от её аромата, от вкуса её кожи на губах, от её едва слышных вздохов, когда он прикасается…

Глава 6

Азар наслаждался этими мгновениями с ней, забыв на какое-то время о том, что Эмми может остановить его и прогнать. Даже без объяснения причин. И всё же когда она это сделала, он не смог не задать вопроса…

— Ммм, не надо… — То ли попросила, то ли простонала она.

— Тебе неприятно? — Тихо уточнил он, поймав её затуманенный взгляд. И так страшно было, что она скажет «нет».

— Приятно, — так же прошептала она.

— Тогда почему не надо?

— Ты не делал так тогда.

— Я много чего тогда не делал и жалею. Можно мне продолжить? — Она так смотрела на него, что было понятно, что ей тоже хочется, но неловко. И тогда он разбавил её неловкость своей. В таком непросто было признаться, но если чтобы получить от неё искренность, нужно быть честным самому — то это самая малая цена. — Ты… подскажи мне, ладно? Я никогда этого не пробовал. Но хочу.

— А вдруг тебе будет неприятно? — Неуверенно спросила она.

— Это невозможно. Мне приятно целовать и касаться тебя везде. Ты же меня так ласкала прежде… — Он вспоминал те моменты как наивысшее чудо, произошедшее в его жизни. Пусть её действия были неопытными, но она делала всё, что он говорил, она доверялась ему… Жаль, что тогда он этого не понял. Щечки Эмми покраснели. — Можно и мне?

Он продолжал целовать её живот и нежно поглаживать её бедра, пока она думала. Как вообще с такой комплекцией она смогла выносить настоящего дракона? Возможно, Аман интуитивно ещё поддерживал и её физическое состояние. Хотя если бы между ней и Азаром был проведен обряд, то ей бы точно ничего не угрожало…

— Угум, — сдалась Эмми, и он опустился ниже, касаясь губами того, чего думал вообще больше никогда даже не увидит…

— Мммм…

— Азарррр…

— Чуть выше…

— Да!

И то, как она произносит сейчас его имя, как вцепляется в его волосы, то ли притягивая, то ли отталкивая, но выгибается в спине — всё это делало счастливым его.

И уже не страшно показаться ей недостаточно хорошим в этой сфере, не страшно, что ей не понравится, потому что уже нравится…

Прежде он никогда, и правда, не делал такого. Потому что считал это ниже своего достоинства. Да и думал, что женщины испытывают с ним удовольствие по умолчанию. Без каких-либо его особенных действий.

Эмми — единственная, прикасаясь так к которой, он сам загорался. Сам получал удовлетворение от её реакции. Он снова испытывал счатье.

И всё же не выдержал:

— Тебе же хорошо? — Спросил, смотря на неё снизу.

Девушка лежала, откинувшись на подушки, такая нежная, раскрасневшаяся, такая невероятно красивая… И кажется, недовольная тем, что он остановился.

— Ты можешь не отвлекаться на вопросы хотя бы сейчас? — Раздражённо говорит она, зажмурившись, а он возвращается к постижению новых для себя горизонтов. Но почти сразу слышит протяжный стон, и замирает, чувствуя её удовольствольствие.

Как же это волшебно, когда она вот такая с ним…

Азар уложил её, обессиленную, на свою грудь, ласково поглаживая её спину, и улыбался от того, что счастлив.

Он может вновь касаться её. Она позволила ему такое… Она испытала с ним оргазм… Он готов ради этого на всё…

— Азар…

— Что, моя королева?

Её тонкая ручка ползёт по его груди к животу и поглаживает его пресс. Он сжимает зубы. И так едва сдерживается всё это время, а она дразнит.

Очередное наказание?

— Эмми, я не железный.

— Так и не надо быть железным.

— Я не понимаю.

Её глаза горят, но она снова недовольна.

— Ты хочешь, чтобы я тебя обязательно просила?

— Нет, просто… О чём? Я и так бы всё сделал, но не понимаю…

Её пальчики развязывают тесемки на его пижамных штанах.

— Ты хочешь проверить мою выдержку или помучить меня, Эмми? — Сквозь зубы цедит он.

— Какой же ты… недогадливый… я хочу… тебя.

— Что меня?

Она даже приподнимается на локте, заглядывая ему в глаза, проверяя что-то. А он серьёзен, хмурится, стараясь не концентрироваться на её прикосновениях.

Но кажется понимание всё же приходит.

— М-м-меня… в смысле… чтобы… мне можно тебя…?

— Да, Великий! Неужели!

— Ты уверена? Если это шутка, то очень жестокая.

— Мне уговаривать тебя?

— Нет! Не надо!

И он кидается на неё с поцелуями, попутно избавляясь окончательно от своей одежды. Пока она не передумала. Трется об неё, изнывая от нетерпения, но все же ждёт, что вдруг она остановит сейчас. И только когда она сама подаётся навстречу, он решается войти. Сначала медленно осторожно, чтобы не сделать больно. Азар хорошо запомнил, что в прошлый раз, она сказала, он был груб. Больше он никогда не будет груб с ней…

«Ещё осторожнее», — подсказывает дракон, и Азар даже ругнулся вслух.