Мне сейчас тоже не выходок папули, пусть для начала расскажет, что он здесь делал почти тридцать лет назад. И что за история с пропавшей женой Малиновского.

Вот только разговор мы начать не успели, потому что на террасу ураганом влетел Мележ. Не надо быть бихевиористом, чтобы понять, насколько он зол. И я даже предполагаю, кому сейчас влетит. Не сложно сделать вывод, поскольку на террасе больше никого нет.

Схватив стул возле соседнего столика, Андрей с грохотом поставил его между мной и Ботаником и уселся вроде как во главе.

— Ты! — ткнул он в меня пальцем.

Костик приподнял бровь, папа оторвался от завтрака и уставился с интересом на Андрея, а Ботаник нахмурился.

— Я, — не стала отрицать очевидное.

— Почему, — чуть наклонился ко мне, — как только ты появилась в городе, здесь начала твориться чертовщина?

— Может, я ведьма, — пожала в ответ плечами.

Мележ грохнул кулаком по столу, на что папа возмутился:

— Молодой человек, что за девиантное поведение?

Андрей, кажется, только заметил, что в нашем полку прибыло, и спросил:

— А вы вообще кто?

— Это мой отец, — честно ответила я.

— Водитель бетономешалки?

Теперь папа одарил меня взглядом, который не сулил ничего хорошего, а Ботаник закашлялся, подавившись кофе.

— Он самый, — все-таки не стал спорить папуля.

Видимо, показательная порка откладывается.

Андрей чуть остыл и уже спокойнее спросил, снова переключив внимание на меня:

— Не хочешь рассказать, кто ты такая и зачем сюда приехала? Журналистка?

— А что, — захлопала я глазами, — ВИН машины не помог определить?

Мележ едва заметно поморщился. Значит, все-таки его рук дело. Фигурально, конечно. Вряд ли он самостоятельно вскрывал мою тачку.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

Я не поверила, но кивнула. Видимо, родимая сигнализация не подвела в самый ответственный момент.

— Она иногда бредит, — вставил свои пять Костик. — Уже который год заставляю ее сходить к психиатру, но не давлю, а то еще проснусь с ножом в шее.

Андрей тряхнул головой, как будто пытался избавиться от галлюцинации, уже наверняка жалея, что вообще сюда пришел.

— Вы все ненормальные, да?

— Нормальность — понятие относительное. Это я тебе как водитель бетономешалки говорю, — папа уже откровенно издевался, но с таким видом, словно выступал в международном суде Гааги.

Пока Мележ приходил в себя, хотя не думала, что такого парня вообще можно вогнать в ступор, я спросила:

— В тот вечер, когда мы впервые встретились, кто за вашим столиком заказывал зеленый салат?

Мой вопрос еще больше дезориентировал Андрея, и он машинально кивнул:

— Я.

А вот и наша несостоявшаяся жертва.

Глава 20

Повисло молчание. Я даже, кажется, слышала, как у Мележа крутятся шестеренки в голове. Ну что поделать, если у нас за столом филиал дурдома? Только привыкать.

— А какие у тебя отношения с работниками ресторана? — спросила я, пока Андрей окончательно не пришел в себя.

— Что? — нахмурился он и тут же возмутился: — Ты мне допрос устраиваешь, что ли?

— Просто интересуюсь, — пожала я плечами.

Мележ немного посверлил меня взглядом и, посмотрев на экран мобильного, поднялся:

— Мы с тобой еще не закончили, — предупредил меня угрожающе.

Пф, да мы даже не начинали. Знал бы он, что такое работа юриста, когда нельзя просто прийти и сказать в суде: «Вы что, не видите, какой цирк тут творится?»

Нет, хотя и судья, и прокурор, у которого при виде меня начинает дергаться глаз, тоже прекрасно понимают, что цирк. Но нам всем надо играть в «Судопроизводство». Иногда это веселее, чем в казино.

— Интересно, — задумчиво почесал подбородок Костик, когда Мележ вышел, — я бы мог осмотреть тело? Очень интересный случай.

— Ну не за столом же об этом, — возмутился Ботаник.

Ой, какие мы нежные. Как по пещерам шариться, так нормально, а как о трупе поговорить, так нос воротит.

— Мне надо встретиться с Малиновским, — сказал папа, которого подобные разговоры совсем не смущали.

— Подожди, — теперь я возмутилась. — Может, ты сразу нас введешь в курс дела?

— Потом, — как обычно отмахнулся мой старик.

У меня уже начинается аллергия на это слово.

— Но…

— Ивонна, потом!

— Не ори на меня!

— Не ори на отца!

Вот и поговорили. Осталось только тарелки на пол побросать для пущего эффекта. Но на драматизм нет времени — надо связаться с Лешей и спросить, сможет ли он организовать Костику экскурсию в морг. Времена и места меняются, но что-то остается прежним. Нам в морг сходить — как кофе утром выпить.

А еще, раз папуля все так же не дается в руки, все-таки стоит самим попытаться что-то узнать о Малиновском и его пропавшей жене, вернее, уже погибшей жене. Ах, да, еще история с зеленым салатом.

Наверное, Мележ был прав. Столько всего случилось за пару дней, будто мы магнитом вытаскиваем все тайны этого города.

Я написала Леше сообщение, провожая папу недовольным взглядом.

Ответ пришел почти сразу: «Вечером сообщу».

Так, значит, поговорим с официанткой. Как ее там? Таисия Васнецова, если не ошибаюсь. А если и ошибаюсь, то с таким круговоротом событий это позволительно.

— Ванечка, — заговорила я, и Ботаник на меня подозрительно покосился. Но теперь хоть не падает в обморок от такого обращения. — Адрес официантки же у нас есть?

— Есть, — вздохнул он, быстро сообразив, куда я собралась.

— Тогда поехали, — расплылась я в улыбке.

— А я? — ожил Клементьев, который наверняка и весь разговор не слышал.

Мыслями Костик явно был не здесь. Вот ему дался этот труп, конечно, с медицинской точки зрения.

— А ты… Черт, пропавшая администратор, — вспомнила я.

Нет, ну это даже для нашей компании слишком.

— И?..

— Походи тут, поспрашивай, — напутствовала я своего старшего товарища. — В общем, сам разберешься.

Костик поморщился, наверное, уже заскучал по своим молчаливым клиентам, но кивнул.

Мы с Ботаником вышли на парковку, и он заметил:

— Странный городишко.

— Не то слово, — подтвердила я.

Но самое интересное ждало нас впереди…

Таисия жила на окраине города в частном доме, хотя с определением я все-таки погорячилась. Скорее, это деревенский дом в самом конце улицы. Упирался он почти в обрыв и стоял как-то обособленно от других.

— Мы точно по адресу? — повернулась я к Ботанику.

— Ну да, — кивнул он, тоже рассматривая деревянный дом.

— Тогда идем, — вздохнула я.

Моему протеже, кажется, как и мне, идти не хотелось. Ну это неудивительно, я будто в фильме ужасов оказалась. Тишина, ветер воет, калитка на ржавых петлях скрипит. Этот город решил проверить мою психику на прочность.

— Смотри, — шепотом сказал Ботаник, кивнув на стену под одним из окон. — Будто поджигали с этой стороны.

Я остановилась и увидела еще несколько таких очагов. Дом не пострадал, но потемнения от огня остались.

— Вы кто? — раздался сбоку скрипучий старческий голос.

Я обернулась, навесив улыбку, но тут же вцепилась в руку Ботаника.

«Ведьма», — пронеслось в голове.

По крайней мере именно так их изображают в сказках. На пороге строения, вроде как сарая или помещения для хранения чего-нибудь, сидела старуха в темной одежды. Седые волосы выбились из-под платка, сморщенное лицо в пигментных пятнах, а на месте правого глаза пустая глазница с видневшимся еще за морщинами шрамом. А левый смотрел прямо на меня, наверняка когда-то голубой, а сейчас почти выцветший до белизны.

Ботаник очнулся первым:

— Мы ищем вашу внучку.

Старуха потянулась за палкой у дверного косяка и поднялась. Вот у меня действительно было впечатление, что сейчас нас этой палкой восвояси и погонят.

— Вы же не местные, — старуха подошла ближе и будто принюхивалась к нам.

Господи, так же и в чертовщину можно поверить! А Мележ еще на меня что-то говорил.