– Мы потеряли пять сотен человек и десять танков, лорд-генерал. Когда защитников в крепости почти не осталось, и они были лишены поддержки тяжёлого огня, я бросил на них несколько рот пехоты, что должно было окончательно их уничтожить. Но ошибся, – в этот момент было видно, как толстый полковник Лекернс усмехнулся, – в траншеях был большой запас заряженного клафира, они подорвали его вместе с собой и нашими солдатами. Выживших не было.

– Под конец революционеры выкинули блестящий ход, – подвел итог Акерфорн, – но я не вижу ничего критичного. Солдатского мяса у нас предостаточно, мне интересны только результаты.

Вот так всегда. Этой стране уже давно плевать на собственных граждан. Клафф мысленно усмехнулся. Пока весь народ считал магов притеснёнными и жалкими, их всех самих притеснили звери, которых они самолично пустили к власти более столетия назад. Как говорится – что посеешь. Не будь их – чародеев, в рядах «великой» армии, такие люди как Акерфорн и впрямь завалили бы своих врагов трупами собственных солдат, пока те не задохнутся.

– После взрыва траншей, в крепости еще оставались мятежники. Я отправил всех своих солдат в атаку, разобраться с оставшимися, решил, что подобные фокусы у них уже исчерпаны.

– Как я слышал, под конец боя к вам на подмогу подоспел конный отряд боевых магов во главе с генералом Фурмом, – Акерфорн откинулся на спинку стула, – почему это не исправило ситуацию, и крепость не пала в ближайшее время.

– Я попросил у генерала часть чародеев, чтобы под их прикрытием пехота прорвалась к крепости, но они все погибли от магического взрыва вместе с остальными.

Клафф помнил, как он отговаривал полковника от этой затеи. Он чувствовал сильный магический след со стороны крепости, но командующий заявлял всем, что это след детей-магов, собравшихся внутри. Из-за этой ошибки погибло пятнадцать отличных боевых магов. Мог ли Клафф назвать их друзьями? Вряд ли. Что есть для него друг? Он никогда не знал этого.

– Потери революционеров?

– Пара сотен, лорд-генерал, точное число неизвестно. Беженцы из Сиракира смогли ускользнуть. Им помогли афы, мы слишком поздно заметили баржу, они использовали невидимую пелену.

– Хе-хе, – на лице Акерфорна проскользнула улыбка, что удивило всех присутствующих, – значит, эти зверьки в конец потеряли стыд… Их можно понять, они будут болванами, если до сих пор верят в наш договор о ненападении. Эх, жаль, что все попытки изучения их телепатического мозга оказались безуспешны, только зря стольким пленным вскрыли черепа. То, что вы потеряли большое количество солдат и упустили магическое отродье – это плохо, но как я уже сказал, цель оправдывает средства, война окончена и это главное. Лекернс, можете объявить народу Анта о повышении налогов для восстановления страны после революции. Конечно, вреда от неё пришло немного, но казне это не повредит. Что с фортом?

– Форт практически разрушен, нетронуты только пристань и пристройки у реки.

– Форт восстановить. Это единственная пограничная речная крепость. Она будет нужна нам в грядущих войнах. И последний вопрос. Генерал Фурм, говорил, что вам пришлось спешно покидать поле битвы из-за наступившей ночи. Были ли проблемы с плакальщиками?

– Нет, лорд-генерал, солдаты не имели контактов с плакальщиками, я отозвал их вовремя, и мы успели достигнуть лагеря, прежде чем твари появились. Если в форте и оставались выжившие, то прятаться им было негде, плакальщики довершили дело за нас.

Клафф вспоминал, как пошел искать выживших революционеров, когда все отступили, но жив был всего один. Каково же было разочарование Клаффа в том, что целая толпа солдат так и не смогла прикончить всего одного полумертвого мятежника. Тогда Клафф подумал, что будет слишком несправедливо, если революционер погибнет от руки антийца. Ведь его даже нельзя назвать проигравшим. В любом случае плакальщики сделали своё дело, ради которого видимо и появляются в Междумирье. Хоть Сейфер и был опытным передовым командиром, но он так бы и топтался вокруг того форта до наступления темноты пока безуспешно пытался уничтожить пушки. Благо рядом вовремя оказался Клафф, который всего одним заклинанием заставил одно из орудий замолчать.

– Ну что же, с вами закончили, полковник Сейфер. Полковник Удон, – лорд-генерал обратился к худощавому гладко стриженому мужчине, – я просил вас подготовить статистику, озвучьте.

– Да лорд-генерал, – полковник Удон открыл небольшую записную книжку, – в результате войны мы потеряли десять тысяч солдат, двести боевых магов, тридцать шесть танков, десять из которых в последнем бою, – взгляды всех присутствующих на пару секунд застыли на полковнике Сейфире, – двадцать четыре аэроплана. Флот не пострадал, так как на море военные действия не проходили.

– Цифры небольшие, – задумчиво произнес лорд-генерал, – это хорошо. Очень хорошо, эта революция не испортила наши планы как предыдущая, после которой пришлось восстанавливать силы много лет. На самом деле прекрасно, что колонисты на Пилилио не выступили на стороне революционеров.

– Но они также не выступили на нашей стороне, хотя являются нашими подчиненными, – возмутился один из генералов.

– Черт с ними, с островитянами, они прекрасно знают, что будет с ними, если снова выступят против нас. Наши предки допустили ошибку, когда начали свозить всех сторонников прошлого режима на эти острова, на работы. Пускай и дальше выращивают для нас фрукты и тростник, но держите их под контролем, генералы. Расстреляйте десяток, другой бунтовщиков и другие более не шелохнутся, мне ли вас учить. Что с Сиракиром?

– Комендантский час, – начал генерал Фурм, – когда мы отбывали оттуда, всё было под контролем. Люди сдали всех, кто был заодно с революционерами.

– Толпа никогда не меняется, – лорд-генерал помотал головой, – отними у них свободу, и они предадут все свои идеалы лишь бы вернуть её. Войска из города не выводить. Посмотрим год–другой на их поведение и потом решим, а пока что даю солдатам в Сиракире полную свободу действий. Полковник Удон, какими силами мы обладаем на данный момент?

– С учетом ближайшего призыва, двести тысяч солдат, три тысячи боевых магов, ещё полторы тысячи в лагерях, триста шестьдесят пять танков, четыреста сорок аэропланов, двадцать пять боевых дирижаблей и флот из пятидесяти боевых кораблей. Самая могущественная армия Междумирья, лор–генерал.

– Отлично. Мы не только восстановили все свои силы после второй революции, но еще более их нарастили. Теперь господа мы готовы вырваться за пределы нашей засушливой страны, наконец, сможем поставить на место этих звериных недоумков с пустыни. И тогда мы откроем себе путь на север.

– Лорд-генерал, – обратился к главнокомандующему Лекернс, – вы ведь понимаете, что, если мы нападём на пустынников, то есть вероятность того, что мертвецы перестанут поставлять нам ночное стекло. А ведь вся наша боевая техника работает в основном на нём, и плакальщиков может убить лишь оно.

– Чтобы вы понимали полковник, – вмешался Фурм, – если вы попадёте в окружение плакальщиков во время затянувшегося, до ночи, боя, то никакие пули с наконечниками из ночного стекла вам не помогут. Вы умрете, мой друг, и от ночного стекла не будет никакой пользы, всех плакальщиков перебить невозможно, а ваш страх и всех, кто будет с вами, приманит их ещё больше. А насчет техники, то это терпимо. Революция не сильно ударила по нашим запасам стекла, а он не мал, плюс ко всему у нас всегда есть резерв заряженного магами клафира. Вы как штабной офицер должны это знать.

Эти слова заставили пухляка растеряться.

– Полковник Лекернс сегодня сам не свой, – лорд-генерал, как и всегда не одаривал взглядом того, к кому обращался, – думаю, будет лучше, если всё оставшееся совещание вы просидите молча. И так, теперь обсудим план вторжения в Ливри.

Ну вот, теперь придётся ещё больше часа выслушивать этих напыщенных болванов, считающих себя вершиной этого мира. Клафф напрягся от злости. Спасибо тебе Фурм, знаешь, как насолить.