Краем глаза я заметила саркастическую улыбку, похоже, Альд понял причину смены моего настроения.

– А внутренности, – добавил он, – у всех людей одинаковые. И некромантия стала этому еще одним подтверждением.

Я пожала плечами, не зная, что на это ответить. Впрочем, вряд ли ему вообще требовался ответ. Да и в целом непонятно, зачем Альду было изображать, будто ему вообще есть дело до того, что я думаю о нем или его предках. Мне остро захотелось съязвить, но воспоминания о произошедшем в саду были еще слишком свежи в памяти, так что остатки здравомыслия еще не успели выветриться из моей головы.

– Может, для разнообразия, ты о расскажешь о себе?

Поставив локоть на подлокотник, подселенец подпер ладонью подбородок с уже знакомым выражением вежливого интереса о лице. Широкий рукав мантии съехал, и я увидела, что находившийся в под ним рукав черной рубашки был прихвачен чуть выше запястья тонкой металлической полосой, похожей на браслет. Подселенец нетерпеливо забарабанил пальцами второй руки по другому подлокотнику.

– Издеваешься? – вскинулась я. – Ты же и так обо мне все знаешь.

– Что ж я, совсем страх потерял открыто копаться в твоей памяти? – хмыкнул Альд. – Это не прошло бы бесследно ни для тебя, ни для меня. Так что… – он прекратил барабанить пальцами и приглашающе повел свободной рукой.

– И о чем тебе рассказать? – мне потребовалось немало усилий, чтобы сдержать свою язвительность.

Одновременно с моим вопросом парившие под сводчатым потолком магические светляки вдруг замерцали и погасли. Подселенец, до этого расслабленно сидевший, резко выпрямился, будто прислушиваясь. В сумраке, едва разгоняемом светляками возле перил, его глаза засветились холодной зеленью.

– Сиди здесь, – отрывисто приказал Альд.

– Что?

– Что слышала. Сиди здесь. Не выходи из этой комнаты, что бы тебе не привиделось.

Глубоко вздохнув, Альд поднялся на ноги и широким шагом направился к двери в прихожую. На ходу он преображался, и за металлическую дверную ручку взялся уже скелетированный лич, в черепе которого мягко мерцали драгоценные камни.

Задавать вопрос о том, что случилось, я не решилась.

Потому что догадывалась, каким будет ответ.

Ему потребовалось все самообладание, чтобы сохранить внешнюю невозмутимость в тот момент, когда в убежище вторгся чужак. Деактивация сразу нескольких заклинаний отозвалась острой болью в затылке и едва слышным хрустом у основания черепа. Давненько Альдауар не испытывал подобного. Тем более, в чьем-то присутствии. К счастью, Шиз в кои-то веки оказалась достаточно понятливой, чтобы переспросить всего один раз, возможно, действительно не расслышав его приказ. А о причине, скорее всего, догадалась сама. Эмоциональная встряска однозначно пошла ей на пользу. Надо бы запомнить.

Килир нашел способ проникнуть в убежище. И Альдауар не знал, как именно это ему удалось. Но это, пожалуй, уже было и не важно. Пришло время показать ему, кто здесь хозяин.

Входная дверь с щелчком закрылась за его спиной. Скелетированный лич медленно поднялся в воздух, расправил плечи и поднял подбородок, впервые за многие столетия принимая вид того, кем был на пике своей силы и славы.

Камни в черепе засветились. Это свечение медленно вытягивалось вверх, формируя острозубую призрачную корону того же холодного зеленого оттенка, что и огонь в глазницах. Сам Альдауар предпочитал демонстрировать власть и могущество иными способами. Но Суртаз желал видеть своего первого ученика в облике, который будет под стать его собственному в Одеждах Смерти. Да и народная мудрость была на его стороне: первое впечатление складывается по одежке. Потому что шанса на второе может и не быть.

Плавно слетев с крыльца, Альдауар завис в воздухе, расправил рукава мантии и скрестил руки на груди. Ему незачем было торопиться. Чем позже Килир найдет сердце убежища, тем легче будет его оттуда выдворить. А в том, что жрец его найдет, Альдауар не сомневался.

И случилось это довольно быстро. Звоном в висках отозвалась деактивация последнего заклинания – того самого, что так напугало Шиз. Быстро справился. Впрочем, даже низшая форма посмертия означала какое-никакое могущество. И, насколько Альдауар успел понять, недостаток могущества Килир с лихвой компенсировал хитростью и упорством. Что ж, кто на что горазд. А его целеустремленность в какой-то степени даже вызывала уважение.

От размышлений лича отвлекла показавшаяся из-за поворота фигура. Жрец медленно летел над дорожкой. Осанка и плечи выдавали некоторое напряжение, но в целом он старательно пытался выглядеть как можно увереннее. Зря.

Килир дернулся, застыв на месте. Как хозяин этого места, Альдауар видел, что от стволов деревьев на укрытую листьями землю легли тени – куда более темные, чем окутывавшая сад ночная мгла. В отличие от застывших в безветрии деревьев, эти тени шевелились и медленно тянулись к светлому песку дорожки, а затем поползли и по нему, обретая объем и глубину.

Жрец что-то прошипел. Прозвучало, как базовое заклинание снятия чар.

Не угадал.

Второй попытки не будет.

Тени метнулись к Килиру и вцепились в подол его жреческих одеяний. Если бы Альдауар мог, то презрительно поморщился бы от того, как эти многослойные тряпки затрещали под натиском созданных его волей сущностей. Суртаз не поощрял свое обожествление. И отдаляться от людей начал именно тогда, когда устал с этим бороться.

А не случись этого, как знать, по какому пути протянулась бы нить судьбы самого Альдауара. Но сам он уже давно устал строить теории на этот счет. Надоевшее за столетия заточения занятие.

Килир же тем временем с хрустом рухнул на землю. Тени уже опутали его поясницу, крепко удерживая на месте. Первый ученик Суртаза медленно и степенно полетел над дорожкой к плененному чужаку, наконец-то обратившему на него внимание.

Жрец удивленно распахнул сухие шелушащиеся веки, за которыми скрывались безжизненные глаза оттенка мутной болотной воды.

– Не может быть… – прошептал он, но этого было достаточно.

– Ты знаешь, кто я.

Альдауар не спрашивал, он утверждал. Килир – высокопоставленный жрец. Если об истинном имени первого ученика не знает он, тогда его, пожалуй, не вспомнит никто.

– Да… Лорд Рихс.

Обращение к себе, которое он так долго не слышал, прозвучало музыкой для его слуха. Но следом нахлынули воспоминания о столетиях, проведенных в ловушке. Альдауар привычно отмахнулся от них в своих мыслях. Не сейчас.

Повинуясь его воле, тени отступились, схлынули и скрылись под листвой у корней деревьев. Килир медленно и с достоинством поднялся в воздух и застыл напротив, внимательно его рассматривая с уже более спокойным и сосредоточенным выражением лица.

Пусть смотрит. Пусть поверит.

– Но… как?.. – осторожно спросил жрец.

– Не важно, – отрезал Альдауар. – Зачем ты здесь?

– Девчонка… она прячется тут… где-то, – взгляд Килира оторвался от призрачной короны и заскользил по деревьям слева и справа от дорожки.

– Я знаю. Зачем ТЫ здесь?

Килир заметно вздрогнул, но тут же опомнился и еще демонстративнее выпрямился. Выглядело забавно.

– Я пришел, чтобы вернуть ее обратно.

– Зачем?

– Мы… – жрец то ли намеренно сделал паузу, то ли просто пытался подобрать слова, – не договорили.

– Чего ты от нее хочешь? Возможно, – Альдауар издал зловещий смешок с ноткой издевки, – я смогу тебе помочь.

Слабо верилось в то, что Килира не посещала эта мысль. Но загоревшийся в его глазах восторг и энтузиазм выглядели очень даже правдоподобно.

– Мой лорд… – он выдохнул эти слова с раболепным восхищением, – я не смею просить вас о такой милости. Я искал девчонку, чтобы…

– Конкретнее.

– Я хочу узнать, как девчонка сумела обрести священную форму, – выпалил жрец.

– Я ей помог.

– То есть я правильно понял, что она… – взгляд Килира заметался, – не сама…

– Правильно.