– Ну что же, раз обещал помочь, я помогу – как смогу. Вот только стоит сказать, если что-то пойдет не по уговору. Некоторые из числа магов, могут и огорчиться, – с блефовал я, если не считать ушедшей эльфийки, но глядя на главаря троицы, дабы убедиться, что он понял, и дождался кивка.
Уже обращаясь к деду:
– Мне нужно, пару-тройку женщин, теплую воду и материал для перевязки ран.
Кивнув мне, соглашаясь, дед поймал двух мальчишек, отправив их выполнять распоряжение. Вызвав у меня удивление, откуда они взялись? Солнце еще не поднялось, хотя, о чем это я. Такое событие, уже вся деревня в курсе, небось. Но сейчас не до этого. Возвращаясь к делам, дал распоряжение, заодно и прося о помощи:
– Так мужики, помогаем раненым снять одежду, оголяя пострадавшие места, иначе я со всеми и тем более быстро не управлюсь.
Постояв немного, я дождался шорохов, от тех – кто внял просьбе. Что позволило мне, не особо отвлекаясь, двинуться к первому раненому. Им оказался, молодой на вид паренек, от шестнадцати – до восемнадцати лет, зажимавший окровавленный бок. Парню повезло, его не глубоко зацепило, но длина разреза была не мала. Из-за чего и пролилось немало крови, вынуждая меня поторапливаться. С плетением не возникло затруднений. Кроме тех, что я не мог наполнить его слишком сильно и нужно было прикинуть, сколько же требуется силы, чтобы он от кровопотери не помер. Помня, что впереди еще чуть больше или меньше двадцати человек. Как позднее оказалось, это было не зря. Наложив заклинание, двинулся к следующему из раненых, бывшему мужичком лет сорока, ему повезло меньше, он лежал бледный. Осмотрев его колотую рану на животе, пощупал пульс и двинулся к следующему, понимая, что воскрешать я не умею. Третий, на первый взгляд, показался мне стариком из-за поседевших волос. Но вблизи было видно, что ему самое большее, около сорока пяти. Он прямо-таки требовал, повозиться с собой и внушительной раной. Кто-то стиснул с его ноги, добротный кус плоти, благо его успели перевязать. Но состояние было критическое, от чего и пришлось потратить больше силы. Четвертый, был подстрелен. Посмотрев на осколок стрелы в его спине, двинулся дальше, понимая, что с ним, я провожусь слишком долго и остальные истекут кровью за это время. Дальше пошло все быстрее. Подходил, накладывал плетение и шёл дальше. Нередко, попадались мужи с несколькими ранами, у тех лечил только самые серьезные. Пару раз не успевал, подходя к уже мертвым. Почти всегда у них были, колотые раны с серьезными повреждениями. Но парочку из таких, удалось спасти. Удачливые люди, у коих внутренние органы, были не задеты или не сильно повреждены. Все также пропуская всех со стрелами. Следовал от одного к другому, не всматриваясь в лица. Вот только, как бы не старался отстраниться, мне запомнился больше всех мужичек, ему не посчастливилось, и он лишиться руки. Посмотрев на перевязанную конечность, начавшую синеть. Наложил плетение чуть выше среза, позволив впитываться, наблюдая, как из раны хлынула черная кровь. С этим, я не мог ничего поделать, плетение работало и прочищало рану, вот только кричать от этого он тише не стал. Повалившись на землю, не зная куда деть, терзавшую его боль. За ним потянулось все, как и прежде, так что пробежать остальных не составило труда. Как оказалось, большинство из них, были просто задеты. У некоторых сломаны руки или ребра, но им я помочь не мог. Кроме объяснения подоспевшим бабам, как делать шины и применения к повреждениям плетения, подстегивая их лечение. Минут сорок прошло с момента, как я начал, но они казались вечностью. В которой я, наконец-то закончив с последним из тех, кого можно было обработать быстро. Возвращаясь к первому со стрелой в спине. Здесь уже пришлось постараться, стрела не хотела выходить, хоть и казалась не глубоко застрявшей. Органы защитил позвоночник, но дрожащие руки не могли действовать, как того требовалось. Заметив, что я не справляюсь, мне вновь помогла Ринара. Цепляя окровавленный осколок ножом, она выдернула его, выплескивая вместе с ними и успевшие свернутся сгустки. Пришлось полить на рану воды. Высматривая, нет ли посторонних осколков. И удовлетворившись увиденным, понадеялся, в случае чего, на заклинание. Со следующим было сложнее. Стрела застряла в груди, и я решил оставить его напоследок. Зато третий порадовал, пока я занимался с остальными ранеными, ему со стрелой помогли товарищи. Она пробила бедро, и мне осталось только осмотреть, не притаились ли осколки и наложить плетение. Ибо ожидать, да ещё и видя мои методы, мужики не захотели. Облегчённо вдохнув, вернулся к предыдущему. На моё счастье и на его несчастье, он оказался в сознании. Попытка с его слов аккуратно достать стрелу, привела к тому, что он сжался, не позволяя к ней притронуться. Пришлось звать подмогу из мужиков, что были повнушительнее и готовых его придержать. Вот только ещё одна попытка, привела к тому, что он обмяк, теряя сознание. Не дав никакого положительного результата. Если не учитывать мысль, что стрела цеплялась за что-то и тянула внутренности вместе с собой, грозя ещё больше навредить. Поразмыслив, подозвал девушек, так и стоящих у меня за спиной. Объяснив, что от них требуется. Сделал надрезы от стрелы в обе стороны, по направленью к паху и подбородку, что заставило мой желудок нервно дернуться. Приходя в себя, отдышавшись. Пока, у девушек был трудный момент, они раздвигали у раны кроя, позволяя действовать и мне. Спустившись по древку стрелы, освободил её от плоти и аккуратно достал. Накладывая конструкт на подрезанный живот и кишки в целом, предварительно осмотрев и промыв на всякий случай. Чувствовалось, как начинает кружиться голова. Пару-тройку раз, глубоко вздохнул, приводя себя в порядок, поднялся. Закончив с последним из раненых, не слыша криков боли и стонов. Разве можно считать таковыми, когда мужик или парень, вспоминал – некоторые особенности у перематывавшей его бабы. В ответ на что, та вспоминала его достоинства, на другом поприще и как бы небрежно потуже стягивала повязку. Над чем, смеялись их окружающие люди, коих скопилось довольно много. Что я не переменно бы оценил, если бы не усталость, давившая на меня, затмевая практически все. Но дело стоило довести до конца. Подозвав хозяина дома, проговорил:
– Ну, вот дед, я сделал все – что мог. Теперь и твоя очередь, – одарив его взглядом, в котором было практически все моё состояние.
Достойно выдержав, он ответил:
– Не волнуйся юноша, как постарался, такая и оплата будет. А пока отдохни немного, вижу, тяжело тебе сейчас.
Потому, как он сказал, было понятно, что напрасно я посчитал, одного из тех трёх разбойников, местной властью. Видимо боязнью, что я откажусь лечить, и было обусловлено то – нетерпеливое поведение старика. Да и взгляд, по которому я посчитал, что глава другой. Было всего лишь беспокойством, что из-за них, я могу отказаться. Теперь-то стало ясно, что большинство из раненых все знают. Еще раз – осмотрев, как женщины переходят от одного к другому, перематывая мелкие ранки и те, что не до конца затянулись. Решил, что и в правду, стоит отдохнуть. Добираясь до выделенной нам комнаты, с трудом скинул сапоги, натянутые на скорую руку. И едва прилег, как меня отрубило, даря облегчение – от давящей на разум усталости и заворачивающей нутро, пульсации в груди.
Элания.
Ночь прошла хорошо. Запах травы и хвои, разносившиеся по округе, даровали отличное настроение с частичкой нереальности. Как давно я последний раз, была один на один с лесом. И чувствовала его энергию, заставляющую мою душу сжиматься – от радости и в тоже время – от тоски по родному дому. Посмаковав, этот смолистый запах, старалась не вспоминать о прошлом. Вместо того собираясь в путь, все-таки мои метки, оставленные на лошадях, в скором времени исчезнут. Так что стоит немного поднапрячься, если я хочу догнать остальных. А в этом вот и кроиться проблема. Выбраться-то из леса на дорогу – не трудно, волновало другое, не догоню ли я кого-нибудь из тех, кто напал на караван? Хотя и навряд ли, они смогут поймать меня в лесу. Но терять скакуна, как-то не хотелось. А с другой стороны, что мне ещё делать. Так что стоит поспешить. Пришпорив пятками ещё вялую помощницу, чтоб перешла на легкий бег, осмотрела на всякий случай пустую дорогу. Порадовавшись хоть тому, что караван ещё не успел пройти. Караванщики и торговцы, ещё тратили время на восстановление и подсчеты убытков, а они – я думаю, есть и немалые. Мельком вглядываясь, в валявшиеся окровавленные тряпки и пятна на дороге. Говорившие, что разбойники, похватав товар из первых телег, а может и с ними самими, не стали переть на остальных защитников и мужественно дали деру. Вскоре этот след перестал попадаться. Видимо, кто-то заметил, что они себя им могут выдать. Хотя я все же могла различить, оставшийся полосы от груженых телег. Но и они, впрочем, так же хотели затеряться у развилок и съездов с дороги. Хоть и так было понятно, что нападали не профессиональные войны. Да и их часть, там – на дороге, так лежать и осталась. Посему, если среди оставшихся наёмников, найдется, кто-то опытный, он с легкостью выяснит, куда направились телеги. Опять же навряд ли, кто из близлежащих деревень, что-то скажет. Кроме того, что разбойников развелось много в этом году или, лихие люди совсем распоясались. Не упоминать же им о том, что часть добычи, давно лежит у старост деревень. Припрятавших все в своих схронах, где-то глубоко под землёй. И вскоре часть от неё перепадёт; брату, свату или отцу, не суть. Поразмышляв на эту тему, машинально отслеживала следы и просматривала местность. Желая без излишних неприятностей приблизиться к девчонкам, продвижение у которых не чувствовалось, что вызывало беспокойство. Но осознание того, что они с хозяином не так далеко успели отъехать, видимо не особо спеша, радовало.
