— Ведьма, - Тони пожал плечами.

— Расслабьтесь, просто под утро встретила такого же полуночника, как я, - Брукс налила себе горячий кофе и села за стол, протягивая подопечному ладонь. Джеймс смущённо хлопнул по ней. Сегодня у неё хорошее настроение? Мстители удивлённо перегляделись. Перепады настроения подруги вводили с ступор.

— Это был Глок? - Романофф демонстративно проверила подлинность купюры в лучах утреннего солнца.

— Кольт.

— Оказывается ты знаешь её не так уж плохо, Баки, - Стив по-дружески прихлопнул Барнса по плечу. Кэр сразу же почувствовала две пары глаз, которые уставились на неё. И если Джеймс вскоре опустил их в тарелку, то Тони пялился ещё пару секунд.

— Я знаю не её, а оружие, - первое, что пришло в голову. Бак вовсе не хотел делиться прошлым даже со своим лучшим другом. Он считал, что Стив может отвернуться от него, после того, как узнает правду. Конечно этого бы не произошло, но… Страх сидел внутри грудной клетки от одной мысли.

— Что решили с Гидрой? Когда начинаете?

— К концу недели. Нужно хорошо подготовиться, будем брать базы в случайном порядке, чтобы сбить их с толку.

— Почёму вы не начнёте с базы в Сибири? Там криокамеры с пятью такими же, как я. Что если Гидра решит их активировать? - Барнс подал голос и сразу же встретился со взглядом Железного человека.

— И ты говоришь нам об этом только сейчас?! Черт возьми, вчера ты сидел с нами пол вечера и слова не проронив, летал в облаках!

— Простите, я не подумал сразу. Они были созданы с помощью сыворотки, которую синтезировал Говард Старк. Что-то пошло не так, они не поддаются приказам, точнее… Им нельзя приказать, только убедить. Нужно чтобы они приняли это за свою цель сами захотели с ней справиться.

— Ты… Ты..! Просто невыносим! - Старк вскочил на ноги и упёрся руками в стол. Он шумно втягивал носом воздух.

— Тише, Тони, не кричи, - Брукс накрыла его ладонь своей, — Ты сам отбиваешь у него желание что-то рассказывать. Нужно быть более дипломатичным.

— Издеваешься?!

— Ну ты же поиздевался надо мной, - девушка хмыкнула и допила кофе, — Идём, Джеймс, наш рабочий день вот-вот начнётся.

— Стойте, нам нужно знать что-то ещё о этих солдатах? - Романофф окликнула их, когда временные напарники были уже у самой двери.

— Не пытайтесь их спасти. Лучше даже не размораживать. Убить их так… будет милосердно с вашей стороны, - ответил Джеймс и вышел, опустив голову.

Сперва они спустились в лабораторию, забрать составленный вчера план, а затем отправились к лесу, недалеко от базы. По пути они почти не разговаривали, только если по делу. Кэролайн привела его к поляне и остановилась, прикрыв глаза и делая глубокий вдох. Поляну окружал смешанный лес, но пахло там больше хвоей и свежестью.

— Зачем мы сюда пришли?

— Тут нет камер, нет прослушки. Ты же не хочешь, чтобы твоё лечение фиксировалось ещё где-то, помимо моих отчётов?

— Не хочу, если это не обязательно.

— Брюс набросал тут несколько протоколов, как отменить код. Гарантий нет, но попробовать стоит. Это будет нелегко. Ты доверяешь мне?

— Да.

— Я могу тебя контролировать, могу приказать что угодно. А учитывая наше прошлое, я могла бы приказать тебе убить себя. Страшно?

— Ты сказала дать тебе время, чтобы научиться принимать настоящего меня, Джеймса Барнса. Думаю, что ты не станешь ничего такого приказывать. Я верю тебе.

— Честность твоя сильная сторона. Мне нравится, - девушка искренне улыбнулась, но вскоре снова стала серьёзной, — Желание. Семнадцать. Ржавый…

— Господи, только не снова… Пожалуйста, остановись. Я не могу! - голубые глаза быстро наполнялись слезами, губы некрасиво изогнулись, будто от боли. Его пугало не столько подчинение ей, сколько в целом подчинение. Последние дни он был собой и это так приятно.

— Через не могу. Ты сможешь. Борись с этим. Рассвет. Печь. Девять.

— Кэрри, остановись, - Баки упал на колени, сгреб листву и землю в кулаки. Мозг кричал ему заставить её замолчать. Любыми способами. Даже если она перестанет дышать. Тело противилось подсознанию. Сердце не хотело причинять боль. Никому. Тем более ей.

— Добросердечный. Возвращение на родину. Один.

— Неееет! - Барнс потерял контроль. За доли секунды он преодолел расстояние между ними и прижал Кэролайн к дереву. Он скалил зубы, глаза покраснели, по щекам бежали слезы.

— Товарный вагон, - Брукс оттолкнула его от себя, увидев хорошо знакомый стеклянный взгляд.

— Я готов отвечать, - даже голос его изменился. Перед ней теперь был Зимний солдат.

— Ты не справился, сержант, - прежде приятный голос стал жёстким, она чеканила слова грубыми нотками, сильно сжимая челюсти. Хоть её глубоко поразил этот протест, она злилась. Неужели вдова позволила себе размечтаться, что все получится с первого раза? Не может быть так просто. Не может.

— О чем ты думал в тот момент, когда я читала код?

— Я хотел тебя задушить, - Баки не признался бы в этом никогда, но перед ней не он. Кэр развернулась к нему так резко, что волосы ударили её по лицу. Страх. Вот, какое чувство овладело её телом и душой на той чёртовой поляне.

— Почему не задушил?

— Не смог. Ты мать моих детей.

— Моих детей! Не твоих, не наших, моих! - в её глазах вспыхнули молнии, — Старайся лучше. Код - лишь набор слов. Он не имеет власти над твоим сознанием. Вспоминай все. Бери контроль в свои руки, Джеймс Бьюкенен Барнс.

— Кэрри, я… - его голос дрогнул, контроль над сознанием вернулся. Он помнил всё, что сделал и сказал, благодарил Бога, что не сказал большего. Не сказал о тех чувствах, что трепещут внутри, когда она рядом. Не сказал что, хоть это невероятно эгоистично с его стороны, он капельку рад - она принадлежала только ему одному.

— Желание. Семнадцать… - Брукс не хотела слушать его оправдания, хотела лишь делать свою работу, через боль и не могу. Пусть её не слабо напугали те слова про удушение, следующие тут же успокоили. Не смог.

Со стороны это было похоже на своеобразную пытку. Баки корчился, кричал, бил кулаками по деревьям, но больше ни разу не коснулся к ней, что не могло не радовать. Так продолжалось раз за разом, не принося никаких результатов. Брукс называла код, он пытался противостоять внушению, но в итоге становился Зимним солдатом. Он выдохся морально ближе к трём часам дня, как и Кэролайн. Несмотря на прошлое, смотреть на его мучения было неприятно. В Гидре на него воздействовали не только ментально, но и физически. Подключали к аппаратам, чтобы обнулять его при помощи шоковой терапии, если он вспоминал что-то из прошлого или задавал вопросы. С ним обращались хуже чем с животным, на протяжении десятков лет. Никто не думал о его чувствах, ни одна живая душа. Кэр понимала причину такой бурной агрессивной реакции во время прочтения, Баки просто хотел быть собой. Он устал от вида крови, от смертей, от заданий. Устал быть ведомым. Джеймс хотел нести ответственность за СВОИ решения, за СВОИ действия. А ещё он боялся того, что когда-то попадёт обратно на базу Гидры. Его усадят в специальное кресло, вставят капу в рот и обнулят, как бывало сотни раз. Затем прикажут вернуться в криокамеру и он покорно пойдёт. Со стороны кажется, что процесс заморозки длится пару мгновений, но Баки чувствовал всё. Холод, который сковывает сперва пальцы, а потом и каждую мышцу. Боль, когда холод поднимается к сердцу и оно перестаёт стучать. А при разморозке тело пронзают тысячи игл. Обычный человек, без ускоренной регенерации, никогда не переживёт разморозку. Кровь замерзает в кристаллы, которые при разморозке режут сосуды, по сути человек умрёт от внутреннего кровотечения.

— На сегодня достаточно, Джеймс. Продолжим завтра и послезавтра, и будем пробовать до тех пор, пока что-то не сработает, - Брукс села на землю и уперлась спиной в широкий ствол дерева.

— Прости меня. За мои мысли и слова. Я не хотел, чтобы это звучало так грубо, я вообще не хотел этого говорить.

— Но сказал. Я не в обиде, это нормально в нашей ситуации. Я всё понимаю. Не бойся говорить то, что чувствуешь. Было бы странно, если бы ты получал удовольствие от порабощения твоего сознания.