Стайлз уснул, и Лидия зашла пожелать ей спокойной ночи, когда она стояла в ванной с полным ртом зубной пасты и думала о Коре, которая ложилась между ними с Олби в трусах и футболке с «Трансформерами» и говорила голосами из «Улицы Сезам».

И она вспоминала, как за пару недель до появления Джей-Джей они с Олби лежали головами на ее огромном животе и ели фисташковое мороженое из ведерка на ночь прямо в пижамах.

И даже со Скоттом и Малией они всегда были вместе: сначала они с Малией спорили из-за пиццы и Скотт сдавался и брал обе, а потом Элли таскала куски с салями и брынзой из коробки Малии тайком и чувствовала себя самой счастливой. А тут. Тут все по-другому.

Утром у Томаса поднимается температура, он лежит в гостиной с мокрым полотенцем на лбу под одеялом с героями из «Тачек» и смотрит мультики. Стайлз рядом гладит его по маленькой руке, свесившейся с дивана, как у зомби.

– Пап?

- Да, малыш?

Элли отворачивается и размазывает апельсиновый джем по тарелке.

– Я лучше на школьном автобусе поеду, - кричит она, отодвигая завтрак от себя и заводя лямку рюкзака за спину. - Он остановится в паре кварталов отсюда. Фигня, - она ведет плечом, зная, что автобус давно ушел. Если она побежит, то успеет к началу математики.

– Я тебя отвезу, - Питер заходит в кухню через заднюю дверь со стаканчиком из «Старбакс» как раз в тот момент, когда она поднимается, одергивая шорты между ног. - Я сделал тебе ланч. Фалафель, китайская лапша и пудинг. Крис говорил, ты не ешь тыкву, поэтому я приготовил морковный суп с карри.

– Лидия собрала ей ланч.

Элли оборачивается: Стайлз упирается ладонями в раздвижные двери, и Элли кажется, он становится в несколько раз больше, словно может удержать всю Северную Америку у себя на голове.

– Ну зачем же? Мы с Лидией разговаривали утром, и я предложил забрать Элли на весь день, раз уж парнишка заболел. Я взял два билета на новый эпизод «Звездных войн», но могу вернуть, если ты хочешь пойти на что-нибудь другое, - говорит он уже ей. - Хотел провести отпуск за ненавязчивой игрой в гольф в Западной Калифорнии, но можем прокатиться по побережью, и я покажу тебе места, где выросли мои племянники.

– Нет, не можете, - перебивает Стайлз. - Сперва ты должен был поставить меня в известность.

– Ее отца, - поправляет Питер. - Я должен был поставить в известность ее отца. Так вопрос давно решен. Кристофер считает, ей полезно узнать, что на куске картона с изображением ее генеалогического древа должно быть больше имен.

И тогда это происходит. Стайлз встает к Питеру лицом, как перед дракой в фильмах с Чаком Норрисом, и Элли становится страшно, что Стайлз может убить его.

– Я ее отец. И лучше бы тебе пойти на хер отсюда вместе со своей проснувшейся совестью.

– Слушай-ка сюда. Думаешь, те китайские побрякушки, которые ты ей возил на дни рождения, или это жалкое подобие нормального общения из забегаловок с бесплатным вай-фай в Виргинии делают тебя ее отцом? Тогда ответь мне, где же ты был, когда у нее резались зубы или когда она попробовала свое первое мороженое? Где ты был, когда твоя девушка узнала, что беременна? Где ты был, когда в этой истории вдруг появился твой лучший друг? Брейнсторминг - хорошая вещь. Может, есть идеи насчет того, почему была годовщина ваша, а праздновали мы с твоей женой вдвоем? Нет, еще одно. Что общего между Санта-Клаусом и твоим достоинством? Тут уже я отвечу. Их не существует. Так что никакой ты не отец и не муж, мальчик мой. Ты кусок дерьма.

И сразу после этого левый кулак Стайлза вылетает вперед, как шарик, привязанный к ракетке для пинг-понга, и попадает Питеру в голову. А потом все происходит, как в этих фильмах, которые дети смотрят через щелочку между пальцами, и Элли кажется, что это все не по-настоящему, потому что только по телику может быть столько крови и маленький мальчик в пижаме с Дартами Вейдерами может так кричать.

– Какого черта вы делаете?! - Лидия, злая на 101 процент из 100 и продолжающая выглядеть так, словно только что взяла корону Мисс Вселенной, бросает мокрые пакеты из «Уолмарт» и отталкивает Стайлза от того, что еще недавно было лицом Питера.

- Пошли вон! Вы, оба! - одной рукой она держится за живот, как будто он у нее болит, и Стайлз почему-то тяжело морщится из-за этого.

– Самый простой пример убедительнее самой красноречивой проповеди. Я прав?

– Закрой рот, - Стайлз влепляет Питеру по зубам. Томас визжит, когда кровь брызгает на его пижаму.

– Это кетчуп. Это кетчуп, - шепчет ему Элли.

– Ты мне противен, - говорит Лидия Стайлзу, и в одной вселенной одна Мэри Джейн бросает одного Питера Паркера. - Лучше уйди, - она поднимает Томаса на руки, как обезьянку, и смотрит на нее. Элли тянется к носу. Если кто-то и заметил, что у нее пошла кровь, тогда это не имело никакого значения. У нее всегда идет кровь. Она к этому привыкла.

Комментарий к Микеланджело с пульверизатором в порыве гнева

3 главы + эпилог до конца :)) 55 глав - я говорила себе, что уложусь в это число.

========== семья - инструкция по эксплуатации ==========

[Я вспоминаю то, что я видел

Той ночью на полу, когда мы были совсем одни].

Стайлз глушит мотор у ветклиники и через запотевшее лобовое стекло замечает Скотта. Он протирает стойку, словно работает в баре, и отхлебывает из банки «пепси». Дитона нет. Ветклиника открывается только через час, и Стайлз не знает, зачем все-таки приехал. Он опускает зеркало заднего вида и прикуривает спичкой.

Стеклоочистители стоят на быстром режиме, из магнитолы какая-то херня по кругу поет о Белом кролике, как безумный контрапункт радио. Скотта больше не видно. Припев крутится у Стайлза в голове, как дерьмовая музыкальная тема к никсоновскому фильму.

Он закуривает еще один «Данхилл» и скребет пальцем по колесику незаправленной «Зиппо». Ее отдала ему Кора в его позапрошлый уик-энд в Мексике, когда они вдвоем пили мескаль в паре десятков миль от аэропорта на станции техобслуживания, где они застряли на всю ночь из-за урагана, и он почему-то ее сохранил.

Дешевые стеклянные дельфины, типа тех, что продают на гаражных распродажах, звенят над входом, когда Стайлз толкает плечом дверь. Его форма промокла и прилипла к телу, значок Шерифа болтается на дне оттянутого кармана.

Внутри пахнет чесночным рисом, лимонным средством для мытья полов и сухим теплом - приятные ощущения после его промерзлой, как подвал, «хонды» с пустым детским креслом и запахом антибактериальных «клинексов», промокших от крови. Курчавая голова Скотта показывается из-за стойки, и его рука с пластиковой вилкой замирает на полпути ко рту.

– Не хотел мешать, - говорит Стайлз и щелкает пальцем по керамическому лабрадору на стойке. Скотт пододвигает к нему свой контейнер с жареной спаржей.

– Понятия не имел, что рихтовка кузова столько стоит. За эти деньги можно взять у перекупщика старый мерседес вроде двухсот тридцатого спорткупе. Так что с утра пришлось отогнать «додж» обратно. Закажу запчасти с «ДиДжиУай» и займусь этим, как только закончу с полом в детской.

– Когда ребенок родится, ты будешь думать только о количестве подгузников и подогреве молочной смеси ближайшие месяцев пять, - и, начав эту тему, Стайлз понимает, что тянуть нет смысла. - Так как она? Мы с ней вроде как сильно поругались.

– Знаю, - Скотт нагибается к холодильнику, и у него это непроницаемое лицо, как у бейсджамперов с «Ред Булла», и не поймешь, что он об этом думает. - Льда нет, - он закрывает дверцу и протягивает ему рыбные палочки с мордой щенка на упаковке. Она скользкая, как использованный презерватив, и пахнет собачьим дерьмом.

– Сойдет, спасибо, - Стайлз прикладывает упаковку к разбитой голове. Всю дорогу ему казалось, что его стошнит. Пару раз он даже останавливался и вываливался наружу, но ничего не произошло. Рекламный щит на последней стоянке рекомендовал обратиться к Иисусу и/или его взбесившимися фанатами, пытающимися пропихнуть «Тему сегодняшней молитвы» в «Таймс». И умрешь ты в возрасте тридцати трех, в точности как Иисус Христос.