Я глубоко вдохнула и двинулась дальше. Лестница была деревянной, полукруглой и изгибалась вокруг огромного ствола. Я делала твёрдые, уверенные шаги, волнение и трепет пробегали по моим венам по мере того, как я приближалась ко дну. На уровне земли меня встретила небольшая каменная комната с одиноким пьедесталом в центре. И там было оно. Так и должно было быть. Я сделала паузу, любуясь чистой красотой зеркала, которое было выставлено на всеобщее обозрение. Изготовленное из того, что казалось сочетанием перламутра и необработанного лунного камня, это была самая великолепная вещь, которую я когда-либо видела.

Оно светилось изнутри. Я стояла перед ним, едва замечая слезы, стекающие по моим щекам, пока капли не упали на зеркало и не зашипели. Я поставила сумку на пол и потянулась к нему, когда в комнате внезапно зажглись свечи.

Семь призрачных теней замерцали на свету. Они не разговаривали. Не сделал ни одного движения в мою сторону. Они ждали. Прибыли Семь Сестер. Это был не страх, а благоговейный трепет, который я испытывала глубоко в своей душе. И ощущение чего-то знакомого.

— Здравствуйте, я…

— Собираешься сделать решающий выбор. То, что ты привела здесь в движение,

не может быть отменено. — Селестия появилась из противоположного конца комнаты, ее странные, освещенные звездами глаза сияли. Я должна была быть удивлена ее появлением, но я не была.

— Я даю тебе последний шанс, дитя. Уходи.

— Я не могу.

Она посмотрела на меня долгим взглядом, затем улыбнулась. Это была та, кого я видела раньше, наполовину скрытая плащом, глубоко в Кровавом Лесу. Теперь я была удивлена. Я смотрела на нее еще секунду, не в силах поверить в открывшуюся передо мной правду.

— Ты — Старуха. — Она кивнула, и я сделала быстрый вдох, чтобы переварить

информацию. — А Гнев знает?

— Мы не должны тратить время на разговоры о нем. Я взываю к одолжению, дочь.

— Она подошла к Тройному Лунному Зеркалу и с любовью посмотрела на него. — Как только ты активируешь зеркало, я прошу тебя вернуть мою книгу заклинаний.

— И только?

— Нет, дитя. Она снова обратила свое внимание на меня. — Это все.

Селестия махнула мне рукой, и странное покалывание пробежало по моей коже, как будто невидимые нити были перерезаны и быстро пронеслись по моему телу.

Волна магии поднялась во мне, и я нырнула в свой источник, чуть не вскрикнув от восторга, когда пробила туннель мимо взорвавшейся стены.

Она бросила на меня понимающий взгляд и указала в сторону теней. Они оторвались от стены и встали рядом с ней.

— Когда ты получишь свои ответы, приходи и найди меня. Я буду ожидать платы

без промедления.

35

Я опустилась на пол внутри волшебного дерева и пролистала книгу заклинаний, бумага шелестела, как сухие листья, а мои пальцы дрожали. Выпала записка, которой раньше там не было. Я осторожно подняла ее и прочитала тщательно написанные строки.

Некоторые истины не дают той свободы, которую ты ищешь. Однажды узнав, ты

уже никогда не сможешь вернуться. Выбирайте с умом.

— С.

Самаэль. Гнев. Его записка была жутко похожа на предупреждение, сделанное Старухой, но для меня, несмотря ни на что, не было пути назад или движения вперед, пока я не даровала своей сестре вечный покой и мир. Я проследила за буквой «С», которой он подписал сообщение, его правду, которую я больше никогда не смогу отрицать.

Я не удивилась, что Гнев нашел украденный гримуар. В конце концов, он искал заклинание, чтобы восстановить свои проклятые крылья. Однако я была удивлена, что он оставил книгу заклинаний в покое, даже после того, как понял, что я заберу ее из его Дома Греха.

Он не понаслышке знал, как правда может ранить так же сильно, как и исцелять. Я показала ему это. Своими действиями он доказал, что не был таким злым, как считал мир. Он был клинком справедливости и рубил тех, кто был осужден без эмоций. Солдат, выполняющий приказы, руководствующийся долгом и честью.

И я не смогла сказать ему, что видела это. Видела его. Он был балансом добра и зла. Он не был ни добрым, ни злым; он просто существовал, как однажды сказал мне.

Свечи дико мерцали, отбрасывая тени по темной комнате. Старуха и Семь Сестер исчезли, оставив меня наедине с моей задачей.

Я проигнорировала давящий страх, от которого перехватывало дыхание. Может быть, это было мое столкновение с настоящей богиней — что — то, что я не совсем осознала, — или, может быть, это была эта подземная комната, но я никогда не была из тех, кто брезгует маленькими пространствами или пребыванием в подвалах. Я отказалась начинать. Я была так близко. Так близко к истине, которая ускользала от меня все эти месяцы.

Если все пойдет хорошо, через несколько минут я наконец узнаю, что случилось с моей сестрой.

Я сделала паузу. Тройное Лунное Зеркало могло бы показать мне моменты, предшествующие смерти моего близнеца. Или, что еще хуже, я могу стать свидетелем ее убийства из первых рук. Одно дело наткнуться на ее изуродованное тело постфактум, но наблюдать, как это происходит… Я вздрогнула.

— Будь храброй. — Я нашла заклинание, которое отметила несколько ночей назад,

и выдохнула. Это было оно. Что бы я сейчас ни увидела, я бы узнала, кто отнял жизнь у Виттории. — Прошлое, настоящее, будущее, найди. Покажи мне мое самое большое желание, скрытое глубоко в разуме вселенной.

Сначала, как и с заклинанием вызова, которое я использовал на Гневе, ничего не произошло. Я уставилась в ручное зеркальце, желая, чтобы самое большое желание моего сердца вышло на передний план моих мыслей. Я представила свою близняшку и впервые за несколько месяцев смогла представить ее кристально чисто. Я слышала ее беззаботный смех, вдыхала аромат лаванды и белого шалфея, чувствовала силу ее любви ко мне.

Связь, столь сильная, что смерть не могла ослабить ее.

В зеркале замерцал свет, за которым последовали клубящиеся темные облака. Казалось, в стекле назревает буря. Магия жужжала сквозь металл, пугая меня, но я держалась крепко, не желая отводить взгляд или ронять Тройное Лунное Зеркало теперь, когда оно у меня было.

Буря внутри него продолжалась, но теперь в нее проскользнули приглушенные голоса. Мой пульс бешено колотился. Я пожелала, чтобы шторм, закрывающий мне обзор, утих, чтобы дать мне шанс увидеть моего близнеца.

Медленно, как будто сцена была запечатлена в банке с медом и лениво прояснилась, показываясь в поле зрения, появилась комната. В укромном уголке были окна. Снаружи над туманом возвышались заснеженные горы. Потребовалось мгновение, чтобы определить, но это было похоже на камеру, где Гнев держал Антонио в плену.

Точка обзора зеркала сдвинулась еще дальше назад, позволяя видеть больше пространства.

Я моргнула, когда стало ясно видно огромное кожаное кресло. Вместе с человеком, который убил моего близнеца. Он был в середине разговора, но с кем бы он ни разговаривал, его просто не было видно. Затем я услышала другой голос. И мое сердце замерло.

— …мои ставки хороши.

Виттория. Непролитые слезы защипали мне глаза, когда я поняла, что это, должно быть, иллюзия. Антонио не разговаривал ни с кем — кто-то, вероятно, послал ему зачарованный череп. Я понятия не имела, как это звучит так близко к реальности, особенно когда мая звучала немного неправильно, но я отчаянно хотела, чтобы оно заговорило снова. Не важно, что голос был резким и грубым, как сталь, это было самое близкое, что я услышала от своего близнеца за последние месяцы.

Я молча умоляла голос заговорить снова.

Услышав молитвы, женщина подошла к Антонио и присела на подлокотник его кресла. На ней была сиреневая кисея, которую, казалось, развевал какой-то волшебный ветерок. Темные волосы каскадом спадали свободными локонами по ее спине, а ее бронзовая кожа практически светилась. Она была похожа на ожившее изображение римского божества. И все же в ее непринужденной позе было что-то такое знакомое.