Если бы я была Первой Ведьмой, это также имело бы смысл, почему Гнев ненавидел меня в ту ночь, когда я вызвала его. Тогда он назвал меня тварью, поклявшись, что никогда не соблазнится мной, когда я ошибочно полагала, что сделки с демонами скрепляются захватывающими поцелуями.

— Поздравляю, Эмилия, — усмехнулась я. Ты полностью поддалась безумию. И

паранойе.

Разговор вслух с самой собой не помогал успокоить беспокойство и растущее безумие. Я чуть не захихикала при этой мысли. Может быть, я теряла всякое чувство реальности.

Возможно, я могла бы принять какое-нибудь тонизирующее средство, чтобы избавиться от всех воспоминаний и глупых мыслей. Стереть все и начать заново с чистого листа.

Я фыркнула. Это было нелепо и… и вполне возможно. В этом замке был кто-то, кто был одарен способностью создавать зелья и настойки. Кто-то, кто мог бы обладать навыками, необходимыми, чтобы снять любое наложенное на меня проклятие. Первая ведьма или нет, я могла бы воспользоваться ее помощью.

Я поспешила навестить Матрону Проклятий и Ядов, молясь каждой богине, о которой только могла подумать, чтобы она была в своей башне.

***

— Дочь Луны. — Селестия бросила на меня ошеломленный взгляд, когда я

пронеслась мимо нее и жестом велела ей закрыть дверь. — Что привело тебя сюда?

— Ты знаешь, кто я?

Трудно было сказать, была ли ее нерешительность вызвана заботой о моем благополучии, или она осторожно обходила правду.

— Да, миледи.

— Я не моем титуле почтения. Мы раньше не встречались?

Теперь ее внимательность стала острее.

— Ты проглотила что-то необычное?

— Нет. — Я ходила по кругу взволнованная — Я пережила некоторые воспоминания,

которые, казалось, поначалу не принадлежали мне. Теперь я уже не так уверена. Ты можешь дать мне какое-нибудь тонизирующее средство? Что-то, чтобы обнаружить проклятие или разрушить его?

— Садись. — Она скользнула к маленькому столику и табуреткам, на которых

обычно работала. Я последовала за ней и присела на край, подергивая коленом.

— Дай мне свои руки. — Я наклонилась над столом и сделала, как она просила.

— Иногда забвение может быть подарком.

Я обхватил ее руки своими, большие пальцы легли на ее запястья.

— Ты говоришь по собственному опыту?

— Я говорю как человек, который желает такого подарка.

— Я Первая Ведьма?

Выражение лица Селестии смягчилось.

— Нет, дитя.

— А ты?

— Нет.

Я отпустила ее руки и откинулась на спинку стула. Ее пульс не участился ни на один из моих вопросов.

— Я признаю, что испытываю лишь небольшое облегчение. Чем больше я узнаю о

ней, тем больше она не похожа на героя наших басен.

— Каждый злодей считает себя героем. И наоборот. По правде говоря, в каждом из

нас есть немного злодея и героя. В зависимости от обстоятельств.

Я оглядела круглую комнату, мое внимание остановилось на резном черепе.

— Я пыталась разгадать одну загадку. О ключе, который не обязательно открывает

замок. И о семи звездах, и грехах, и ангелах смерти.

— Ты ищешь Ключ Искушения. — Селестия тяжело вздохнула. — Я могу сказать тебе

вот что, Дочь Луны, ты уже нашла его. — Я снова переключила свое внимание на нее. — На твоем месте я бы передумала. Как только ты пойдешь по этому пути, возврата с него

не будет.

— Тот, кто убил моего близнеца, должен был подумать об этом. — Я встала. -

Находится ли Ключ Искушения здесь, в Доме Гнева?

— Это опасно. Божественные объекты… к ним нельзя относиться легкомысленно.

— Но он здесь.

Селестия сжала губы. Для меня этого было достаточным подтверждением. Я вспомнила свой разговор с Завистью, когда приняла его бредни за пьянство в ту ночь, когда мы пили вино истины. Он упомянул, что не все ключи выглядят так, как все обычно думают.

Например, кровь была ключом к раскрытию магии демонов. Так что, имея это в виду, не было никаких ограничений на то, что могло бы на самом деле открыть Тройное Лунное Зеркало. Ключ Искушения мог быть эликсиром, насколько я знала. И все же… что-то играло с моей памятью.

Если у Гнева был божественный объект и он хотел его спрятать, то не было более безопасного места, чем на виду. Гнев сделал очевидное сомнительным, бросая тень сомнения. Точно так же он вел себя, когда я впервые назвала его Самаэлем в Палермо.

Я сомневалась, что он будет держать Ключ от Искушения в своих спальнях. Что привело меня к мысли, что ключ был в одном из двух мест. Его личная библиотека или оружейная комната.

Я встала, готовая броситься и разворотить и то и другое на части, если придется.

Селестия схватила меня за рукав платья, останавливая меня на ходу.

— Если ты сделаешь это, приготовься к последствиям, которые выйдут из-под

твоего контроля.

— Очень мало сейчас находится в моей

власти. Единственное, что изменится, — это то, что я наконец узнаю правду.

Селестия отпустила мою руку и отступила в сторону. Я, не теряя времени, помчалась в оружейную комнату. Я почти боялась, что Гнев будет там, отрабатывая лишние эмоции после нашего разговора. Там было тихо, пусто. Я торопливо просматривала каждую часть, пробегая руками по каждому золотому узору, в поисках любого секретного отделения или предмета, который мог бы быть ключом.

Я остановилась в задней части комнаты возле мозаики со змеями. Как и в первый раз, когда я увидела ее, то поклялась, что в ней было что-то знакомое… Мой разум лихорадочно работал в поисках воспоминаний.

— Кровь и кости. — Я ухватилась за корни

своих волос и осторожно потянула. — Думай.

Я видела это раньше. Я бы поставила все, что осталось от моей души. Если бы я только могла

— Коварный демон. Ты великолепен. — Я

зажала рот рукой, чтобы не закричать от радости. — Я поймала тебя.

***

Я встала над столом Гнева и взял пресс-папье со змеей.

Или то, что я изначально приняла за пресс-папье. Перевернув его, я изучила гребни и геометрический рисунок другим взглядом. Это, безусловно, может быть ключом. Учитывая форму, он прекрасно поместился бы на ручном зеркале. И это объяснило бы, почему Зависть поделился этой информацией.

Без приглашения в Дом Гнева он не смог бы сам обыскать замок. Появиться в саду на минуту или две — это одно, но прогуливаться по личной библиотеке Гнева — совсем другое. Хотя, зная Гнева, он, скорее всего, защитил внутреннюю часть, чтобы не впускать своих братьев. Ничто из этого не имело значения.

Я прижала Ключ Искушения к груди, чувствуя первые проблески надежды. Я не была уверена, почему Селестия так беспокоилась о прикосновении к божественному предмету. До сих пор это только успокаивало меня. Радовало. После всех начинаний и остановок это было ощутимое преимущество. Настоящая нить, за которую можно потянуть. Теперь все, что мне нужно было сделать, это найти Тройное Лунное Зеркало. И, вооружившись ключом, я разработала новый план.

Вернувшись в свои личные покои, я достала заметки и перо. Если бы я только могла понять послание зачарованных черепов, у меня было бы направление.

— Заколдованные черепа~

Череп первый: Angelus mortis lives. Ярость. Почти свободен. Дева, Мать, Старуха. Прошлое, настоящее, будущее, найди.

Череп второй: Семь звезд, семь грехов. Как вверху, так и внизу.

Я постучала пером по губам, уставившись на записи, желая, чтобы ответ проявился сам собой. Теперь послание первого черепа стало немного яснее. Я была уверена, что это связано с Тройным Лунным Зеркалом и его способностью видеть прошлое, настоящее и будущее.

Это было сообщение второго черепа, на котором я все время ловила себя. Зная, что я сделала сейчас о том, что семь звезд — это еще одно имя, данное Семи Сестрам, и тот факт, что Зависть был заинтересован в том, чтобы найти их, я задумалась…