Москва

08.07.2020

Тишина может оглушать. До звона в ушах, до бешеного стука крови в голове. Удары сердца начинаешь чувствовать всем существом, сознание переключается на аварийный режим, и ты словно выпадаешь из мира на его изнанку. Что-то подобное, наверное, испытывает солдат, когда рядом рвет взрывом землю. Остальных разбросало, как кегли, – не повезло, – а одного лишь накрыло безобидным дождем из глины. Служивый смотрит в одну точку, зажимает уши и раскачивается из стороны в сторону. Или бредет потом куда-то, не разбирая дороги. Ему орут в лицо, трясут за плечи, а он не слышит и не видит, уставясь глазами «за грань». Или, как безумец, повторяет одно и то же слово, кажущееся ему бесконечно важным, будто от повторения этих звуков зависит чья-то жизнь.

– Аридил!

Никогда бы не подумал, что судьба подкинет мне эту роль и придется испытать нечто подобное. Предметы, люди, сам трактир – все подернулось пеленой, отдельные голоса слились в размеренный гул где-то на пределе слышимости. Чувство нереальности происходящего затопило меня. Мысли стали тягучими и непослушными, как и окружающий мир. Я дернулся всем телом, но так и не смог встать – что-то удерживало меня за руку. Повернув голову, с удивлением увидел, что Валена с искаженным то ли от страха, то ли от ярости лицом изо всех сил пытается тянуть меня к лестнице на второй этаж. Она что-то кричала, ее рот раскрывался и закрывался, но, как в немом кино, слов не было слышно. На грани сознания мелькнуло недоумение: «Что происходит?» – и пропало. Я выдернул ладонь из ее пальцев, потерял равновесие и упал.

– Аридил!

Извернувшись по-паучьи, я перекатился со спины на живот и бросился в сторону неподвижно лежавшего эльфа. Загрохотала опрокидывающаяся мебель – я словно превратился в маленький ураган, расшвыривая все на своём пути. В памяти отпечаталось, как рядом, словно израненный носорог, среди обломков ворочается Оррик. Инквизитор получил множество ран, выглядел так, что краше в гроб кладут, но, не являясь главной целью для нападавших, – выжил, потому что его старались лишь обездвижить, замедлить, но не добивали любой ценой.

За спиной грохнулось об пол что-то тяжелое. Моего лица коснулся лёгкий сквозняк, который всегда возникает, когда в помещение, наполненное запахами пережаренной пищи, кислого пива и немытых тел, впускают свежий, с вечерней прохладцей, воздух с улицы. Гул изменил тональность, краем глаза я отметил, что зал трактира стал быстро заполняться людьми, ошарашенно взирающими на царивший внутри разгром, но это сейчас нисколько не волновало меня. Мой взгляд оказался прикован к эльфу: Аридил всем своим немалым телом растянулся на полу. Когда я дополз до него, руки угодили во что-то липкое и горячее – память немедленно подсунула кадры моего собственного воскрешения. У Аридила такого шанса не будет. Его смерть – окончательная. Я боялся увидеть бездыханное тело, но эльф ещё дышал. Он с трудом нашел меня глазами и улыбнулся одними уголками губ.

– Передай сестре, что ее младший брат исполнил свой долг до конца. Пусть Инглан проводит мой дух, как подобает обычаям… – прошептал он, но я с яростью оборвал его.

– Не пори чушь!

Слова, сказанные эльфом, словно разорвали пелену безмолвия, сотканную вокруг, и со всех сторон на меня обрушились звуки: голос Валены, выкрикивавшей мое имя, изумленные возгласы остальных людей, грохот сдвигаемой мебели, хруст побитой посуды под ногами и отборная ругань Бардварта, напропалую крывшего неизвестных налетчиков. Я же сидел на коленях в луже крови своего друга и боялся до него дотронуться, как будто искорка жизни эльфа могла исчезнуть, едва его коснется моя рука.

– Молчи! – я, наконец, пересилил страх и положил руку ему на плечо. – Сам все расскажешь. Мы сейчас пошлем за тем магом, и он живо поставит тебя на ноги!

Эльф слабо улыбнулся и тут же закашлялся. В его груди что-то захрипело и забулькало, воздух из лёгких вырывался тяжело, с присвистом. Вся одежда, некогда такая светлая и парадная, от горла и до живота потемнела и свисала ошметками, как будто после выстрела картечью в упор. В нескольких местах ткань почернела, подозрительно поблескивая гранями, и мне стало понятно, что кровь продолжает толчками выходить из ран.

– Бездушные всегда исполняют свою работу на совесть. Если они ушли, значит, достигли своей цели.

Только тут до меня дошло, что нигде не видно тех пятерых, что так удачно воспользовались моментом, когда все любопытные выбежали из трактира поглазеть на пожар. А вообще случайность ли это? Стал бы кто-то доверять случаю, или приложил к нему свою руку, чтобы пустить ход событий по только ему ведомому пути?

Сзади послышалось кряхтение, на мою спину легла тяжёлая ладонь. Я оглянулся и увидел Оррика. Инквизитор выглядел, как будто побывал в преддверии ада, и разве что не дымился. Правая рука висела плетью, он стоял, скособочившись, как башня из моего прежнего мира, такая же большая, древняя, вся в выщерблинах. Я встретил его взгляд – он молча покачал головой, разом убивая во мне надежду.

– Аридил, ты ведь не такой наивный как наш молодой друг? – прохрипел он.

По губам эльфа промелькнула тень слабой улыбки.

– Мне четыреста семьдесят шесть лет, – голос эльфа был едва слышен.

В другой момент и в иной ситуации слова моего друга заставили бы меня улыбнуться, но сейчас мне оставалось лишь сжимать кулаки.

– Тогда ты понимаешь, что князь должен узнать все, что пока известно лишь тебе одному. Все, понимаешь?! Без этих ваших вечных уверток и недомолвок, – Оррик склонился над ним. – Хуже смерти может быть только смерть понапрасну.

– Да о чем ты?! – перебил я. – Есть же маг! Я видел, как он исцелил тебя за пару минут! Нужно позвать его…

– Иан, мы теряем время. Аридил не протянет и пары минут. Он вообще должен был уже отдать богам душу, – Оррик пытливо посмотрел на эльфа. – У ведь тебя амулет?

Тот едва заметно кивнул.

– Сколько осталось времени? Может, и правда…

Эльф едва заметно мотнул головой.

– Нет, инквизитор, у вас его нет. Я помню, что пропустил как минимум два смертельных удара. Осталась пара минут, не больше, – такое длинное объяснение далось ему тяжело: Аридил закатил глаза, но спустя несколько секунд все-таки пришел в себя.

В это мгновение в наши ряды, как смерч, ворвалась волшебница. Я ухватился за нее, как за спасательный круг.

– Валена, ты же целитель! Сделай что-нибудь! Оррик скакал целый день…

– Иан, я… – волшебница попыталась что-то сказать, но ее перебил слабый голос эльфа.

– Иан, не проси о невозможном, – он положил ладонь на мою руку. – Дай слово, что ты не позволишь этого делать! Попытка убьет ее, и вместо одного покойника, вы получите двух. – Он на мгновение прикрыл глаза, было видно, насколько тяжело ему даются слова, но он нашел в себе силы и приподнялся на локте. – Инквизитор прав – то, что я узнал, слишком важно, чтобы думать о щепетильности, – последнюю фразу он произнёс едва слышно, откинулся назад, и его глаза опять стали закатываться.

Речь Аридила ввергла меня в пучину отчаяния. Разум не желал мириться с мыслью, что человек (фиг с ним, что он на самом деле эльф!), который стал мне дорог, с которым я съел уже не один пуд соли, меньше чем через несколько минут превратится в неподвижное, бездушное нечто. История повторялась: как и в случае с мамой, на моих глазах умирал друг, а я ничего не мог с этим поделать. Разница лишь в том, что рак забирал ее медленно, и мстить за смерть было некому.

Я смотрел на эльфа и чувствовал, как мои кулаки сжимаются, обломанные ногти впиваются в кожу, но даже боль не давала спасения от ощущения беспомощности. Все мое естество восставало против этой бессмысленной смерти. Бессилие гвоздем впивалось в сердце и циркулярной пилой резало душу. Да что я за Властелин такой, если не могу защитить своих людей?!