Мат – вольная кавалерия словесности, рябь, чешуя, волынка и барабанная дробь, плеск голубей и выстрел в затылок.

Ну, и вот.

А где вы видели, чтобы поэт умел похвалить поэта в сердце своем? Поэт – поэта, музыкант – музыканта?

Психиатры – те могут, но так они сумасшедшие. Все без исключения. В нашем представлении. Равно как мы все – сумасшедшие в представлении психиатров.

Практически все.

Это – любя, с любовью, не подумайте. Кого же любить, если не сумасшедших?

Еще свиней, собак и лошадей.

Словом, этакий незамысловатый лабиринт получается. Колесо доверия. С белкой и свистком. Шучу. Лабиринт незамысловатый, а попробуй-ка найти выход. Непростое дело, совсем непростое.

Выход из того лабиринта видят, пожалуй, агностики. Вроде бы догадываются, да что там, знают, но… обмолвиться не имеют права. Иначе, какие же это агностики? Потому хранят молчание.

Молчание – золото.

Один из базовых постулатов агностицизма.

Все мы в той или иной степени агностики. Храним.

С некоторых пор нахожу, что мой агностицизм крепчает. Число позабытых знакомцев растет. Имена забываю, напутствия, некоторые значимые события.

Всё чаще приступы стихосложения.

Не поймите превратно, сочувствие, сострадание нам, агностикам знакомо. Равно, как и психиатрам, и поэтам, и музыкантам. В той же мере, если не больше.

Но – ни гу-гу. Палец к губам. Так что для кого-то молчание – золото, а для кого-то крест. Хотя, знаете, молчание – тоже поэзия.

Да еще какая!

Так что плохих стихов не бывает.

Справедливости ради, хороших тоже не бывает. Не может быть по определению. По чьему определению? Тех же самых агностиков. Вот вам в двух словах, как говорится, суть набившей оскомину фразы Евтушенко, поэт в России… Ну, дальше вы знаете. Не хочу повторять. Оскомина.

Спр’осите, что такое интеллектуальные жмурки? Насколько мне известно – это коллективное молчание на заданную доктором Эрдманом Ю.К. тему с погружением на самое дно подсознания. При участии белого сухого вина или красного сухого вина, в зависимости от времени года и заданной темы. А вино пятьдесят лет назад было отменное, что бы там не говорили.

И сейчас можно встретить неплохое вино. И неважно где и при каких обстоятельствах. А вот Эрдмана Ю.К. уже так запросто не встретишь.

Что происходит на четвергах Стравинского кроме чтения стихов? Скажу прямо, не знаю. Никто не знает. Да и в том, что там читают стихи, сомневаюсь.

Существуют ли так называемые смутные стихи на самом деле – большой вопрос. Вот я привел выше поэтический пример. Вам эти стихи не знакомы, мне – тоже. Скорее всего, таких стихов нет и быть не может. Ну, что это за стихи, в самом деле? Вообще, что это? Нет таких стихов, и точка. Вместе с тем, то, что это стихи – сомнению не подлежит.

Вывод.

Не всегда нужно доверять своему слуху и зрению.

Вот вам еще один постулат агностицизма.

Имейте в виду, агностицизм крайне заразителен. Достаточно и пяти минут пребывания в компании агностика, чтобы самому сделаться законченным агностиком. Даже не почувствуете. И не узнаете. Никогда. И никто не узнает. Однако, как говорится, распишитесь и получите. Так что противопоставление жмурок Юрия Карловича и Сергея Романовича явная поспешность.

Зачем же, в таком случае, городился весь этот огород, справедливо спросите вы?

Очень просто – вспомнился Юрий Карлович, вот я его и упомянул.

Мне вспомнился или Ивану Ильичу, одному из учеников, посещавших знаменитые сумерки, не важно. Кто-то из нас вспомнил, следовательно, упоминанию быть.

Выдающийся был человек, Эрдман Юрий Карлович. Близкие звали его «барон». Он из баронов был, Юрий Карлович. Почитайте его дневники-этюды, и сами убедитесь.

А Сергей Романович с его четвергами здесь ни при чём. Скорее всего.

А, может, visa versa,*** как говаривал Игорь Федорович, композитор, отличающийся изумительным сходством с только что упомянутым Иваном Ильичем, психиатром. Даром, что последний – альбинос.

Кто же этот агностик Стравинский, и кто такие его гости? Бывают ли вообще такие агностики и такие гости?

Придумать можно что угодно и кого угодно. И уж если нечто или некто придуман, он непременно уже существует. Персонажи – такая же реальность, что и наши соседи с их запоями и дрелями. А также с их прохудившимися чайниками.

А мог бы я, к примеру, вместо чайниками сказать чайками? А почему нет?

Персонажи – такая же реальность, что и наши соседи с их запоями и дрелями, а также с их чайками.

Пожалуйста.

Сказал. И тут же – нате вам. Будьте любезны, ступайте и выгляните в окно.

Можно и не ходить, и не выглядывать – знакомое по морским путешествиям курлыканье прежде даст о себе знать.

Чайки, прошу любить и жаловать!

С другими пернатыми не спутаешь. Явились тут как тут. Как говорится, не было бабе горя – купила порося.

Обожаю поросят. Уже объявлял. Не важно. Даже хорошо.

Ритм.

Ритм – главное, не уставал повторять Игорь Федорович.

Он о ритме говорил, я – о поросятах. Принцип – один и тот же.

Обожаю поросят. Может быть, даже больше, чем чаек.

А начиналось всё с чая, помните?

Цейлонский со слонами, помните?

У слонов и поросят много общего. Чайки – все же другое. И слоны – другое. Хотя если долго рассматривать слона, а потом резко перевести взгляд на чайник… Только это нужно делать резко.

Видите, что получилось?

Всё и все в этом мире связаны намертво невидимой бечевкой. Как письма из прошлого. Или будущего. Ибо всё возвращается на круги своя.

Однако что теперь с этими чайками делать? Серьезная проблема. Моря поблизости нет. Кормить их колбасой что ли? Покупать замороженный минтай? Придется каким-то образом выкручиваться.

Вообще фантазии опасны, доложу я вам. Да, но что мы без фантазий? И кто мы без фантазий? И вообще – кто мы? На каком основании рассуждаем о персонажах в интонации превосходства?

Если откровенно, некоторые, не скажу все, но некоторые из них точно лучше нас. Потому и живут дольше. Значительно дольше. Некоторые вообще не умирают.

Ох уж эта задачка бессмертия! Неразрешимая задачка. Философы веками бьются, что твои мухи о стекло.

Тщетно.

А мы – вот что, мы эту задачку прямо сейчас и решим. Поменяемся местами с персонажами – и вся недолга.

Чего проще, казалось бы? Но только этого нельзя. Ибо несправедливо, коль скоро уже прозвучало – некоторые из них лучше нас. Мы же захотим меняться местами исключительно с хорошими, во всяком случае, благополучными персонажами? Факт. А что делать подлым, сирым и убогим? И здесь, и на том бережке? И потом, совсем не обязательно персонажи захотят меняться с нами местами. Наверняка не захотят, уж я-то их знаю.

Что же делать? Силком тащить прикажете?

Ответ сам напрашивается. Упразднить категории времени и пространства.

Попробовать, конечно, можно. Другое дело, нужно ли? Решать вам.

Свинки – не осы.

Хотя, если увеличить ос или уменьшить свинок, сходство найти можно. И те и другие – крепыши, и те, и другие стремятся к местам обитания человека, что часто является причиной их гибели.