Мне еще придется разбираться со всем этим. Придется узнать, что означала сегодняшняя присяга. Придется быть достойным членом стаи лунаров. Придётся не терять связь с полуночниками. Придется как-то регулировать конфликты между Сирином и Найтом. Обязанностей будет много. Слишком много. Но сегодня…

Сегодня я хочу просто лежать, смотреть на потолок и ни о чем не думать…

Пожалуйста.

Сев в автомобиль, я будто вернулась в обычную жизнь. Словно не существует стаи лунаров и их грозного вожака с кучей беспричинного недовольства.

— Приятно познакомиться, Лилит, — сказал Орион Лупул, заводя двигатель машины, пока мы с его сыном удобно устроились на заднем сиденье.

Вблизи мужчина показался еще больше похожим на Сирина, чем раньше. У него были такие же зеленые глаза, непослушные волосы и четкий овал лица.

— А мне как приятно, — ответила искренне. — Вы столько всего для меня сделали! Спасибо.

Пожалуй, я никогда не смогу, как следует отблагодарить этого задумчивого зрелого оборотня. Он пожертвовал годами своей жизни, чтобы спасти чужого ребенка. Невиданная щедрость и доброта.

— Это самое малое, что я мог сделать в той ситуации, — спокойно ответил старший Лупул и направил автомобиль вперед, по узкой грунтовой дороге, через густой сосновый лес.

Сирин привычно прижал меня к себе и ласково поцеловал в лоб. А я впервые не почувствовала его прикосновение волной трепета и волнения. Внутри было пусто, будто возможность чувствовать эмоции иссякла. Что за черт? Но рассказать о своих чувствах — плохая идея, поэтому молчала и смотрела в окно, наслаждаясь летними пейзажами.

Лето к лицу Аляске. Наконец она расцвела и позеленела до того невозможного зеленого оттенка, что глаза болели. Кажется, что я могла наслаждаться ее видами, целую вечность. И неважно, какая погода за окном: туман, или дождь, или снег, или солнце.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил полуночник и переплел мои пальцы со своими.

— Более или менее, — не соврала, но и не сказала правду.

А что я ему скажу? Что чувствую отвращение к себе? Что не припомню, как сильно его любила еще три месяца назад? Что запуталась и устала?

— Я уже сказал Артуру, что мы поехали за тобой. Он очень ждет вашей встречи.

— А далеко ехать?

— Нет, — покачал головой Сирин. — Где-то полчаса. Лунары хоть отшельники, но не настолько, чтобы прятаться в чаще.

Парень невесело улыбнулся, а Орион включил старую кассету с песнями. Это было удивительно уместно, ведь разговоры меня напрягали. Подсознательно не хотела лишних расспросов, потому что еще не пришло время для откровений.

Тревожная и мрачная мелодия заполнила салон автомобиля, а вокалистка, будто пересказала мое душевное состояние своим мелодичным и глубоким голосом. Казалось, что она пытается меня в чем-то убедить. Поэтому я смотрела на зелено-черную полосу леса и слушала ее:

— Но моя любовь никогда не умрет, — сказала шепотом.

Но так ли это? Сможет ли моя любовь пережить все испытания, которые выпадут на ее судьбу? Достаточно ли она сильна? Пальцы Лупула были переплетены с моими. Я чувствовала его тепло, слышала сердцебиение и запах тела, ярче, чем когда-либо. И почему-то голову упорно не покидала мысль, что впереди еще столько горя… Что выпускной класс — будет особенным в негативном ключе. Не знаю, как это назвать: депрессией или интуицией, но душа рвалась в клочья, и хотелось визжать от горя. Хотя пока ничего не случилось. Ключевое слово: пока.

Наконец, на горизонте появилась таблица с надписью: «Джуно». Я с облегчением выдохнула, ведь скоро увижу отца, но радость длилась недолго… Ровно до того момента, когда автомобиль приблизился к дому.

Вокруг было много машин, репортеров, больших камер и незнакомых людей, которые эмоционально между собой переговаривались, топтались туда-сюда и явно кого-то с нетерпением ждали.

Я громко глотнула воздух и уставилась на свой дом, облепленный корреспондентами, как мухами.

— Черт… Откуда они узнали, — рассердился Сирин.

— Что? Кто это? Кто все эти люди? — пролепетала шокировано, пока Орион парковал авто на своем дворе.

Как это я домой попаду сейчас? Они что с ума сошли все?

— Журналисты. Твоя история разлетелась, как горячие пирожки по новостным каналам. Каждый хочет получить эксклюзивное интервью девушки, которая выжила в тайге. Не расстраивайся. Я что-нибудь придумаю, — попытался успокоить меня полуночник.

— Что? — сказала напряженно и вжалась в сиденье, как кот, которого запихивали в воду.

Вот чего точно не хочу — так это давать интервью, чтобы меня показывали по телевидению. Нет, нет и еще раз нет. Какая публичность? Я — молодой оборотень, который недавно едва не умер. Это все явно не для меня.

Лупул вручил мне свой свитер с капюшоном и сказал, что сначала пойдем к его дому. Ведь так будет безопаснее. И, видимо, так действительно было бы безопаснее, но незамеченной убежать не удалось. Когда выходила из машины, кто-то заметил наше трио и, видимо, узнал, потому что начал громко кричать всем, что я в соседском доме. Пришлось бежать, как крысы с корабля и закрывать дом на семь замков.

— Вы можете вызвать полицию, чтобы их выгнали оттуда? — спросила затравленно, и вернувшись в коридор увидела отца, который стоял возле Веги, и смотрел на меня, как на ожившую икону.

В уголках его глаз были слезы, а на лице расцвела улыбка, которая стыдливо пряталась за длинной спутанной бородой. Отец за это время постарел еще больше. На лице прибавилось морщин, тело сгорбилось, а одежда стала еще более старой.

— Лили, — сказал он тихонько и я не выдержала.

Бросилась его обнимать, совсем забыв о репортерах, Сирине и Веге с Орином, которые остановились, возле прохода в кухню. Я не чувствовала никакого стыда и дискомфорта. Отец не видел меня три месяца. Он думал, что его единственную дочь загрызли волки, затянув тело далеко в лес. Он пережил худший эпизод своей жизни, и я никак не могла этого изменить, хотя всем сердцем хотела. Единственное, что оставалось — это быть рядом и пытаться беречь его старость. Кое-как. Неумело, неуклюже, но как-то.