Неожиданная вибрация отбросила назад. Громко загудел холодильник в коридоре. Девчата опять над чем-то засмеялись. Электричество дали! Теперь Вовчику уже хватило смелости осознанно выдернуть вилку. «Тюльпан» опять смолк. Но – не открылся! Пришлось включить. По некотором размышлении, Емельянов успокоился. Ведь если холодильник ненадолго выключается, продукты в нём не портятся. А анабиоз – это та же заморозка! Или нет?.. Непроизвольно представил, во что превращается оттаявшее мясо.

Неожиданная вибрация отбросила назад. Громко загудел холодильник в коридоре. Девчата опять над чем-то засмеялись. Электричество дали! Теперь Вовчику уже хватило смелости осознанно выдернуть вилку. «Тюльпан» опять смолк. Но – не открылся! Пришлось включить. По некотором размышлении, Емельянов успокоился. Ведь если холодильник ненадолго выключается, продукты в нём не портятся. А анабиоз – это та же заморозка! Или нет?.. Непроизвольно представил, во что превращается оттаявшее мясо.

Глава 4

6699 год от Сотворения Мира, 8 июня. Королевство Норман.

Гонец в пропыленном плаще и балахоне поверх кольчуги, остановился перед каменной громадой замка, требовательно протрубил. Когда в бойнице показался стражник, открыл бармицу железного шлема, начищенного до зеркального блеска:

– Шевалье д`Гисборн. С известием к барону де Шансону!

Отважного помощника Фалезского шерифа здесь хорошо знали, поэтому подъемный мост почти сразу опустился, а кованая решетка, закрывавшая вход, гулко поползла вверх. Всадник неторопливо въехал во внутренний двор, спешился у каменного колодца. Хозяйственно проследил, чтобы его дестриэ сначала поводили по кругу, прежде чем дать воды, а затем насыпали коню полную меру овса. И лишь убедившись, что с соратником всё в порядке пошел за услужливо открывающим двери солдатом.

Вскоре гонец уже сидел за столом в полутемном зале донжона – центральной башни замка. Проёмы узких стрельчатых окон пропускали мало света, поэтому на стене дополнительно горел факел. Гость ловко орудовал ножом, разделывая прожаренную ляжку кабана. Рядом грудились краюхи горячего хлеба, тарелки с зеленью и большая деревянная кружка, ячменное пиво в которую регулярно подливал сам хозяин. После каждой новой порции д`Гисборн с силой чокался с бароном, чтобы от удара эль выплёскивался и попадал в чашу сотрапезника. После этого можно было пить, не опасаясь наличия в предложенном яда. Де Шансона злила пунктуальность шевалье, выполнявшего при шерифе полицейские функции. Но, зная его нрав, барон сдерживался.

Сам он лишь пробовал новые порции пива, демонстрируя их безопасность. Грива соломенных волос лежала на широких плечах, а пышные усы придавали угловатому лицу добродушное выражение. Но холод бледно-голубых глаз говорил о жесткости обладателя. Наконец, гость насытился и откинулся на спинку скамьи:

– Третьего дня этот мерзавец, Робин Худ, напал в пределах твоего феода на святого приора из Тюри-Аркура.

– Да в дупло приора! – де Шансон словно только и ждал этого. – Мне глубоко плевать на всех толстых ублюдков, вместе взятых! Включая кретина Худа. За моими кошельками он не охотится. Ты же знаешь, что я хочу услышать!

Д`Гисборн улыбнулся и потёр пальцем переносицу:

– К сожалению, мы ещё не располагаем точной информацией.

– Я уже второй год это слышу! А между тем моих солдат по-прежнему режут!

– Да, ты прав. Дело действительно несколько затянулось.

– Затянулось?! Да я уже почти полностью сменил гарнизон!

– Успокойся, барон! Собственно, поэтому я и приехал. Мы поделимся с тобой и недостоверной информацией.

– Давно бы так! – чуть поостыл де Шансон.

– Дело в том, что меж крестьян всё настойчивее расходится слух о «рыцарях-оборотнях» из Фалезского леса. Причём, напрямую о них стараются не говорить. Потому что якобы даже упоминанием уже можно накликать на себя несчастье.

– Надеюсь, ты, благородный сэр Гаий, этого не боишься?

– Я-то нет! – д`Гисборн усмехнулся. – Положение обязывает. Так вот утверждают, что эти твари никогда не показываются людям. А тех, кто их увидел, ждёт смерть. Так что совсем нетрудно понять отсутствие сведений у стражи.

– И что случилось? Кто-нибудь выжил?

– Нет. Но мы определили их почерк. «Оборотни» нападают только на солдат и священнослужителей. А в последнее время ещё и на одиночных владетелей или на свиты без рыцаря. То есть ищут не столько добычи, сколько схватки. Деньги для них – это что-то вроде приза победителю. Как не трудно догадаться, бой они всегда выбирают такой, победа в котором не вызывает у них сомнений. Складывается впечатление, что твари упражняются, убивая. Причём, успешно. Что характерно, в отличие от других разбойников, «оборотни» очень редко забирают что-то из оружия и снаряжения жертв. А также НИКОГДА не берут пленных! Что, мягко говоря, странно. Суммы от возможных выкупов просто несопоставимы… Но они, по всей видимости, довольствуются лишь тем, что забирают у мёртвых.

Де Шансон слушал с большим интересом, и шевалье продолжил:

– Помнишь щенков, напавших на тебя в позапрошлом году?

– Я же говорил, что был пьян и помню только драку! Да и то смутно. Причем тут те сопляки? Они же не убили меня, как эти твои «оборотни». Это я уложил двоих. Правда, когда упал без сознания, их сообщники раздели меня до нитки.

– Вот это-то и смутило. Но недавно на плаще жертвы я обнаружил кое-что!

Д`Гисборн достал испачканный бурыми пятнами плащ и расстелил на столе.

– Ну и что это? – де Шансон добросовестно попытался что-либо разобрать.

– Это отпечаток герба «оборотня». Очевидно, когда из живота жертвы хлынула кровь, она залила щит убийцы, и тут его накрыло плащом. А преступник не заметил этого, или же не обратил внимания. А теперь сделаем вот что…

Шевалье снял со стены новый щит барона, мазнул сажей из камина и оттиснул герб на белой скатерти. Увидев заметное сходство, де Шансон схватился за меч:

– Ах ты, сволочь! Ты хочешь сказать, что я…

Д`Гисборн мгновенно обнажил оружие:

– Надеюсь, что не ты! Даже почти уверен.

– Тогда ничего не понимаю!

– Я же спросил, помнишь ли ты щенков? Ведь их сообщники взяли твой щит.

Де Шансон в задумчивости опустил меч:

– Точно, мой щит!

На обоих оттисках угадывалась кабанья голова и роза.

– Вот сволочи-то!!!

– Успокойся! Теперь о деле. Мы предполагаем, что «оборотни», это такие же молодчики, как и убитые тобой. Необычная одежда, которая тебя поразила тогда, говорит, что эти мерзавцы, скорее всего, иностранцы. Потому и прячутся. Но кто-то им всё же помогает. Переводят же «оборотни» трофеи хотя бы в еду. Вот только на рынках Фалеза и вотчин иностранцы давно не появлялись. Так что мы решили покончить сразу с несколькими проблемами. А для этого необходим твой гарнизон.

– Я-то здесь при чём? – нахмурился барон.

Красивое лицо шевалье, со свежим рубцом от топора должника, расплылось в улыбке. Всё же, при всех рыцарских доблестях, барон до неприличия жаден.

– Тебе принадлежит большая часть леса. С нашей помощью можешь навести в ней порядок. Сразу разделаемся и с бандой Худа, и с «рыцарями-оборотнями».

– Заманчиво. Что предлагает твой шериф?

– С соседями мы договорились о неподвижном блокировании их частей леса.

– Правильно, эти трусы только на неподвижное и способны!

– Подожди, не перебивай. Латники шерифа, усиленные моей конницей, начнут прочесывание со стороны Фалеза. А ты, со своими вассалами, атакуешь со стороны Шансона. Мы зажмем этих бродяг в «клещи» и раздавим.

– И что? Мои солдаты смогут спокойно ездить с поручениями?

– Вне всякого сомнения! Кроме того купцы, рыцари, священники – все поедут через баронство, платя законный налог. На подготовку получишь 20 экю золотом. И, естественно, все трофеи с операции. А главное, закончишь историю с «оборотнями»!

Барон задумался. Всё, о чём говорил умница д`Гисборн, было верно. Ни купцы, ни соседи, с которыми де Шансон ещё не успел подраться, действительно давно не навещали его. И в первую очередь, из-за разбойников.