– Вот там они и прорвутся!

– Где? Что за ерунду ты несёшь? – неприязненно бросил маг-десятник.

Десятник вытянул шею, а Караву осталось только сильно толкнуть его плечом, сталкивая со стены. Десятник споткнулся об ограждение, перевалился через него, перекувыркнулся и со стоном рухнул на окованные железом колья у основания стены. Колья преграждали доступ к стене лошадям степняков, и этим здорово помогли защитника выдержать первый штурм нападающих. При падения с высокой стены острые наконечники пробивали лёгкие доспехи не хуже копий. Вот и десятник, прошитый остриём, повис на нём, пытаясь освободиться, но тут же получил ещё несколько стрел и затих, унося тайну предательства с собой в мрак небытия.

Карав же прикинул, едва сдерживая нервную дрожь в руках:

«Пятеро десятников уже пали в бою, с этим только что произошёл несчастный случай… остался сотник и старик-рыцарь. Без командования среди защитников стены скоро воцарит неразбериха и тогда я…».

Как он и предполагал, вскоре к стене побежал от казарм отряд последнего резерва.

«Значит сотника ждать недолго», – прикинул он, схоронясь за стволом толстого дерева.

А вот и сотник, прихватив копьё, который заспешил вслед за резервом.

Не дав ему пробежать мимо, Карав подставил подножку и тот с руганью упал. Факел в его руке окунулся в лужу и погас, ловко придавленный ногой Карава.

– Какого чёрта ты здесь шатаешься? – выругался сотник, заметив Коня у дерева.

Карав, униженно кланяясь и бурно извиняясь, с готовность протянул ему руку. А потом изо всей силы ударил под неё, пробивая острым кинжалом кольчугу подмышкой. Сотник сразу осел и замер, но не умер.

– Карав? … Ты? – прошептал он, нащупывая рукоять меча и судорожно глотая воздух.

Карав же в панике завертел головой, оглядываясь. При этом лихорадочно зажал ему одной ладонью рот, а второй начал лихорадочно ворочать в ране лезвие кинжала, нащупывая сердце. Наконец сотник перестал сопротивляться, дёрнулся и сник. Карав опять оглянулся и прислушался: никого. Все на стене.

Оттащив тяжёлое тело к укркплениям, он подобрал валяющуюся во дворе стрелу и воткнул её в дырку в кольчуге.

– И так сойдёт! – и переводя дыхание, поспешил дальше, к казармам стражников порта.

В толстостенном каменном здании главной казармы на первом этаже размещались помещения для рядовых охранников, а на втором помещался офицерский состав и казначейство. Целью же Коня теперь стал особый кабинет, в котором нёс дежурство рыцарь-казначей. Это был пожилой ветеран, клан Волка, в честной схватке с которым у дилетанта-Карава не было ни одного шанса. Приходилось учитывать и ещё одну неприятную деталь: в случае опасности казначею достаточно было потянуть рычаг и сундук с казной проваливался вниз, в глубокий каменный мешок с водой, откуда вытащить его требовалось немало времени и усилий.

Ни первого, ни второго у Карава в запасе не было.

Крадучись, он проскользнул мимо нескольких раненых стражников, которые были уже не в силах стоять, но сжимали в руках арбалеты, собираясь сражаться до конца. Поднявшись на второй этаж, Конь прошёлся по пустынному коридору. Справа из-под двери казначея просачивался жёлтый свет свечи.

– Дверь скорее всего заперта изнутри, – прикинул Карав. – Неожиданности не получится.

Сзади он услышал, как кто-то, гремя подкованными сапогами, поднимался по лестнице. Карав запаниковал, поскольку объяснить своё присутствие в штабу ему не удалось бы. И торопливо подпрыгнув к соседней двери, дёрнул её на себя, пытаясь спастись.

Заперта! Чёрт!

Он, мгновенно вспотев, ринулся к последней: тоже заперта!

У третей двери удача оказалась на его стороне. Вскочив, он аккуратно закрыл дверь за собой и привалился к ней, приложив ухо. В коридоре кто-то постучал в дверь к казначею, невнятно произнёс пароль, залязгали засовы, и он вошёл к рыцарю. Запоры заскрежетали снова, надёжно запирая дверь.

Карав выдохнув воздух, опустился на пол, переводя дух, вытирая обильный пот: пронесло.

И вдруг вздрогнул, едва не обомлев: к нему по полу ползла слабо светящаяся полуметровая багровая змея! Она ползла, тихо шурша и оставляя за собой след из мерцающих песчинок. Карав не дал себя взять на испуг и выхватив кинжал, всадил его в голову приблизившейся змее. Но произошло чудо: острый клинок прошил голову змеи, а она преспокойно обтекла клинок и приблизилась к стражнику вплотную.

– Тихо! – раздалось вдруг шипение совсем рядом в темноте. – А ты, Конь, ос-сторожнос-сть с-совсем потерял?

Карав подскочил как ужаленный, вытаращив глаза.

Он не смог воспользоваться своим оружием, поскольку сильные руки невидимок с обоих сторон надёжно припечатали его кисть к полу. И тут же стальное лезвие упёрлось Коню в горло и надрезало кожу. Карав сразу присмирел и залепетал враз осевшим голосом:

– Кто … кто тут?

Появился трепещущий язычок магического огня, сотворённое незнакомцем. В комнате оказалось четверо чужаков. Карав таких ещё не видел: маленького росточка, худые, но жилистые. Их острые лица и раскосые глаза чем-то напомнили ему морды голодных крыс – такие же беспощадные и холодные. Один из незнакомцев сидел в кресле, двое прижимали к полу Коня-Карава, а последний осторожно выглядывал в узкое окно-амбразуру, которые выходило во двор. Как раз туда, откуда прошёл недавно Карав.

Человек-крыса пошевелился в кресле и прошипел, нещадно коверкая имперский язык:

– Мы видели в окно, как ты, Конь, убиваешь с-своего командира. Плохо. Плохо убиваешь: с-совсем плохо умеешь. Только зачем вмес-сто с-стрелы кочевников воткнул с-свою? С-совсем тупой? А ес-сли затеют рас-следование с-странной с-смерти?

Карав чертыхнулся: в горячке и темноте он оперения не рассмотрел, а воспользовался тем, что оказалось под рукой. Теперь, если незнакомцы донесут, висеть ему в петле без суда и следствия, по закону военного времени.

– Ты, Конь, должен быть на с-стене? И зачем убегал в коридору и прятался? Скорее всего хочешь наложить руку на казну порта?

Карав промолчал, так как крыть стало нечем – всё сказал незнакомец верно.

– Тогда ты иди к казначею. Мы – за тобой. Ес-сли войдём – казна наша. Мы с-с тобой поделимс-ся, как братья. Ты вс-сё понял?

Карав лихорадочно соображал под нажимом стального лезвия на свой шее. Незнакомец же не успокаивался, давя словами:

– Хорошо, что не отказываешьс-ся с-сразу. Там в углу два стражника не захотели с-сотрудничать. Лежат с-себе и лежат, хе-хе…

Карав с содроганием разглядел в потёмках груду тел в углу, вокруг которых растекалась широкая тёмная лужа крови.

– Да-да, я всё сделаю. Всё! Только как мне потом убежать?

– Не бес-спокойся, Конь. Мы тебе потом дадим нужный с-совет. Хороший выход.

Кинжал отошёл от его шеи, но зажим рук не ослабевал. Конь кашлянул и прошептал:

– Я не смогу туда войти: не знаю пароля.

– Пароль мы знаем – я его ус-слышал через пес-счанную змею – «только победа».

В коридоре лязгнули затворы, и посланники ушли.

– Запомни, Конь: ты только войди, а ос-стальное с-сделаем мы. Придумай прос-стую причину – донес-сение … еда… помощь?

– Донесение! Здесь в столах должна быть бумага и сургуч. Офицеры ведь без приказов никуда не отправятся.

Скоро Карав, зажимая в потной руке конверт и прикрывая на сургуче отсутствие печати двинулся к заветной двери. План был аховый, но запасных вариантов не предвиделось.

Выдохнув перед дверью, он силой воли успокоил трясущиеся руки и постучал.

– Кто? – раздался из-за толстой двери недовольный голос рыцаря-Волка.

– Свои. Донесение. – едва выговорил от напирающего страха Карав. – Только победа!

Лязгнули затворы и дверь начала отворяться. Но внезапно остановилась на полпути. Карав обмер, сообразив, что это полный провал.

Рыцарь, как оказалось, поджидал любого подвоха и оказался одет в полный доспех. Волк опустил забрало на своём шлеме, перестраховываясь, и недоверчиво проговорил, придерживая дверь: