«Вся христианская религия основана на знании нашего происхождения, нашего нынешнего состояния, нашей судьбы. Она показывает, во-первых, как из единства мы попали в разнообразие и как мы можем вернуться в прежнее состояние. Во-вторых, она показывает, какими мы были до того, как стали разобщёнными. В-третьих, она объясняет причину продолжения нашего нынешнего разделения. В-четвертых, она наставляет нас относительно конечной судьбы смертных и бессмертных элементов в нашей конституции».
«Все учения Христа не имеют никакой другой цели, кроме как показать нам путь, как мы можем вновь подняться из состояния разнообразия и дифференциации к нашему первоначальному единству; и тот, кто учит иначе, учит ошибке. Все доктрины, которые витают вокруг этой основополагающей доктрины и которые не соответствуют последней, являются лишь продуктами мирской глупости, считающей себя мудрой. Это просто бесполезные украшения, которые будут украшать нас. Они лишь бесполезные погремушки, которые создают проблемы и предназначены для того, чтобы пустить пыль в глаза невеждам».
«Тот, кто пытается выставить себя духовным учителем, не имея духовной силы восприятия истины, думая служить Богу, обучая Царству Божьему, о котором он практически ничего не знает, не служит истинному Богу, но служит самому себе, питает и кормит своё тщеславие. Он может быть законно назначен на свою священническую должность, но он не является истинным пастырем. Христос говорит: „Кто входит в овчарню не дверью, а через окно, тот вор и убийца, и овцы не пойдут за ним, потому что не знают голоса его“. Он не владеет голосом Божьим, а только голосом своего обучения. Но Христос сказал: „Всякое растение, которое не Отец Мой Небесный посадил, вырву и погублю“. Как же безбожник может пытаться сажать небесные растения, не имея ни духовного семени, ни силы? Чтобы стать настоящим духовным учителем, человек должен учить в Духе Божьем, а не в духе эгоизма».
Что касается различия между верой и просто убеждением, Бёме говорит: «Историческое убеждение – это просто убеждение».
«Историческая вера – это просто мнение, основанное на каком-то принятом объяснении буквы написанного слова, выученное в школах, услышанное внешним ухом и порождающее догматиков, софистов и мнительных служителей буквы. Но Вера – это результат непосредственного восприятия истины, услышанной и понятой внутренним чувством, наученной Святым Духом и производящей теософов и служителей Божественного Духа».
Что касается вопроса о том, могут ли грехи быть прощены священником, его мнение не вызывает сомнений:
«Ни один грех не может быть снят священническим отпущением. Если Христос воскреснет в сердце, то ветхий Адам умрёт, а вместе с ним и грехи, которые он совершил. Если солнце взойдёт, то ночь будет поглощена днём и не будет существовать. Сколько угодно расходитесь, кричите, плачьте, пойте, проповедуйте и учите, всё это не принесёт никакой пользы, пока зло существует в вашем сердце. Если я буду 1000 лет ходить на исповедь, каждый день просить священника отпустить мне грехи и, кроме того, каждые четыре недели принимать причастие, это ничего мне не даст, если во мне нет Христа. Животное, идущее в церковь, выйдет животным, каким бы церемониям его ни заставили подчиниться».
«У современных христиан есть каменное здание, где они служат богине тщеславия, где они диссимулируют, где люди демонстрируют свои прекрасные одежды, а проповедник – свою образованность; но истинный христианин имеет свою церковь в своей душе, где он учит и слушает. Эта церковь с ним и в нём, куда бы он ни пошёл, и он всегда в своей церкви. Его церковь – это храм Христа, где Святой Дух проповедует всем существам, и во всём, что он видит, он слышит проповедь Божью».
«Истинный христианин не принадлежит к какой-либо определенной секте. Он может участвовать в церемониальном служении каждой секты, но при этом не принадлежать ни к одной из них. У него есть только одна наука – Христос внутри него; у него есть только одно желание – делать добро. Посмотрите на полевые цветы. У каждого из них есть свои особенности, но они не ссорятся и не дерутся друг с другом. Они не ссорятся из-за обладания солнечным светом и дождём, не спорят о цвете, запахе и вкусе. Каждый из них растёт в соответствии со своей природой. Так и с детьми Божьими. У каждого из них свои дары и качества, но все они исходят от одного Духа. Они наслаждаются своими дарами и прославляют мудрость Того, от Кого они произошли. Зачем им спорить о качествах Того, Чьи качества проявляются в них самих?»
«У всех нас есть только один единственный порядок, к которому мы принадлежим, и единственное правило этого порядка – исполнять волю, то есть, не дёргаться и служить инструментом, через который Бог может исполнять Свою волю. Что бы Бог ни посеял и ни проявил в нас, мы возвращаем это Ему как Его собственный плод. Царство Небесное основано не на наших мнениях и авторизованных убеждениях, но коренится в собственной Божественной силе. Наша главная цель должна заключаться в том, чтобы иметь Божественную силу внутри себя. Если мы обладаем ею, то все научные поиски будут простой игрой интеллектуальных способностей, которыми мы развлекаем себя, ибо истинная наука – это откровение Божьей мудрости в нашем разуме. Бог проявляет Свою мудрость через Своих детей, как земля проявляет свои силы, производя различные цветы и плоды. Поэтому пусть каждый радуется своим дарам и наслаждается дарами других. Почему все должны быть одинаковыми? Кто осуждает лесных птиц за то, что они не все поют одну и ту же мелодию, но каждая из них славит своего Творца по-своему? Тем не менее, сила, которая позволяет им петь, исходит от одного источника».
Его первая работа, озаглавленная «Аврора» (начало нового дня), ещё не была закончена, когда по неосторожности одного из друзей копии рукописи попали в руки духовенства. Главный пастор Гёрлица, которого звали Грегориус Рихтер, человек совершенно неспособный понять глубины той религии, которую он исповедовал, в неведении о божественных тайнах истинного христианства, о котором он не знал ничего, кроме его поверхностного аспекта и формы, слишком тщеславный, чтобы смириться с тем, что бедный сапожник может обладать какими-либо духовными знаниями, которыми не обладает он, сытый священник, стал злейшим врагом Якоба Бёме, понося и проклиная автора этой книги, и его ненависть была доведена до крайней степени кротостью и скромностью, с которыми Бёме принимал оскорбления и поношения, направленные в его адрес.
Вскоре фанатичный священник публично с кафедры обвинил Бёме в нарушении мира и еретичестве, просил городской совет Герлица наказать предателя и угрожал, что если он не будет удалён из города, то пробудится гнев Божий, и Он заставит всё это место быть поглощённым землёй, подобно тому, как он утверждал, что Корах, Дафан и Авирам погибли после сопротивления Моисею, человеку Божьему.
Тщетно Якоб Бёме пытался лично вразумить разъярённого доктора богословия. В результате его беседы с ним последовали новые проклятия и оскорбления, а пастор пригрозил, что арестует Якоба Бёме и посадит его в тюрьму. Городской совет испугался священника и, хотя тот не смог обосновать ни одного обвинения против Бёме, тем не менее, приказал ему покинуть город, опасаясь последствий, которые могут наступить, если они не выполнят просьбу преподобного Рихтера.
Бёме терпеливо подчинился несправедливому постановлению. Он попросил разрешения вернуться домой и повидаться с семьёй, прежде чем отправиться в изгнание, но и в этом ему было отказано. Тогда его единственным ответом было: «Хорошо; если я не могу поступить иначе, я буду доволен».
Бёме уехал, но в течение следующей ночи в сердцах членов Совета появилось больше мужества, а в головах – больше рассудительности. Они упрекнули себя за то, что изгнали этого человека, и на следующий день позвали Якоба Бёме обратно и разрешили ему остаться, сказав, однако, что он должен отдать им рукопись «Авроры» и впредь воздерживаться от написания книг.
В течение семи лет Бёме, повинуясь этому глупому указу, воздерживался от записи переживаний, которыми он наслаждался в царстве духа, и, вместо того чтобы нести свет людям, довольствовался починкой их обуви. Тяжёлая борьба потребовалась ему, чтобы остановить приливную волну Духа, которая с непреодолимой силой обрушилась на его душу; но наконец, ободрённый советами друзей, которые советовали не сопротивляться больше импульсу, исходящему от Бога, боясь ослушаться созданных человеком авторитетов, он возобновил писательский труд.
