В город Ростика поначалу не выпускали. Первые полгода он честно пахал на службе, доказывая, что он хороший и способный, благо задания ему главный усложнял постепенно, начав с самого простого: рытья траншей, колки дров, уборки двора их маленькой крепости. Потом приставил Ростика сначала к водоносу, после — на кухню, чтобы тот выучился готовить из местных продуктов. По словам главного, каждый солдат должен уметь и готовить, и убирать, и врага убивать, и нашивку на своей форме вышить. Так что Ростику пришлось снова браться за иголку с нитками, и на этот раз не только, чтобы пришить оторванную пуговицу. Вышивать символику местной гвардии было делом трудоемким и весьма тяжким, но он конечно же справился. Просто не мог не справиться, видя, как остальные безропотно шьют сами себе рубахи, куют кинжалы и мечи в кузне, готовят еду и занимаются всеми необходимыми делами. Женщин приглашали только для стирки и то только тогда, когда приближались местные праздники, и все бегали, как угорелые, готовясь встречать высокое начальство. Вот тогда во всей крепости наводился такой лоск, будто бы приезжал сам президент, а не какой-то там градоправитель из соседнего городка. Впрочем, Ростику было плевать на градоправителя, лишь бы его не трогали.
Кроме всех вышеперечисленных занятий, его обучали как рукопашному бою в местном стиле, так и бою на мечах и стрельбе с арбалета. Вот с арбалетом Ростик дружил плохо, но тоже старался, как мог, не желая ударить в грязь лицом. С мечом ему было проще и в чем-то легче — физической силы, ловкости и желания учиться себя защищать ему хватало.
А потом его стали брать в патрули. Обитатели крепости не только шили и варили похлебки, но еще и объезжали все окрестные дороги вокруг города и ближайших поселений, уничтожая всякую гадость, вылезшую из леса. Само появление Ростика было редкостью, обычно из леса перла разная зубастая и хвостатая дрянь, не знамо где там прячущаяся. И эту дрянь следовало уничтожать до того, как она соизволит пожрать всех селян в округе. Вот и велел местный король построить на всех дорогах около леса подобные крепости, а солдатам — патрулировать пути и уничтожать все, что не похоже на человека и нормальных животных.
Благодаря регулярной практике Ростик не только выучил, каких тварей нужно бить, а каких можно просто отогнать или даже подстрелить на обед, но и научился различать местное зверье и чужое. Местные звери в основном были невысокими, поджарыми, быстрыми. Это касалось и травоядных, и хищных животных. А вот чужие могли оказаться чем угодно. Хоть туманной дымкой, на которую неизменно вызывали колдуна из одной деревни, хоть шестиногими тараканами размером с лошадь, хоть червями, способными в один укус проглотить человека и попросить добавки. Вот тут-то и крылась загвоздка.
Ростик их будто чувствовал, знал, где вылезет очередная тварь и как ее убить. Солдаты быстро поняли, что с таким помощником они станут в разы лучше защищать город и поселки, а потому Ростик стал все чаще ходить в патрули. Его талант оценил и главный, наказав Ростику почаще проходиться вдоль леса и отменив некоторые его ранее обычные обязанности, передав работу новоприбывшим юношам.
Вот только была у Ростика одна беда — больно слаб был на передок. Женщины манили его неимоверно, жаль, приходили в крепость редко. И если поначалу на очередного заморенного тренировками парня всякие прачки-служанки внимания не обращали, то чем больше тварей убивал Ростик, тем дальше ширилась его слава и слухи о необычном таланте. И вот уже покорить очередное девичье сердце на одну ночь не стоило большого труда. Но с приходом славы гнет обязанностей стал тоже больше. Ростик все дольше пропадал в окрестностях города, трясясь на лошади (выучиться ездить все-таки пришлось, как ни крути), и все чаще думал о том, что нужно что-то делать. Как-то выбираться из глуши. Привыкший к активной жизни, к обилию красоток и выбору симпатичных девичьих прелестей, здесь он развернуться не мог. Оказалось, что местные дамы с гигиеной не заморачиваются, моются дай боги раз в неделю, а то и две, ноги не бреют, не говоря уже о всех остальных местах, не красятся, выглядят же так естественно и так натурально, что порой на таких и не встанет. Нет, Ростик был не против естественной красоты женщин, вот только оказалось, что естественная красота двадцать первого века и захолустного Средневековья в другом мире сильно отличаются. Женщины были жилистыми, невысокими, часто загорелыми от работы под палящим солнцем, имели множество шрамов, как бытовых, так и от сражений со всякой дрянью. У некоторых после болезней на теле оставалась россыпь пятен, что выглядело весьма неаппетитно по мнению Ростика. Некоторые картавили, иные же имели слишком невыразительные лица. Сначала Ростик считал это уродством, но потом из разговоров с солдатами понял, что это женщины, похищенные в качестве трофеев во время последней войны. Фактически, другая народность с труднопроизносимым названием.
Вот и задался целью Ростик выйти в люди. Чтобы и жилье получить свое собственное, и деньги иметь, да и красотки чтоб были получше, чем служанки и пленницы. А самые красивые дамы где? Правильно, в аристократии. Вот только простолюдину Ростику попасть к аристократам не грозило. Он их даже не видел, только слушал байки бывалых солдат и мечтал.
Но удача и тут не оставила его. Через год с небольшим после его чудесного прихода в этот мир, главный сказал, что в городе будет проводиться турнир. И всякий смельчак может как испытать свои силы, так и поглядеть на таланты других. И Ростик загорелся. Но увы, участвовать ему не дали, сказав, что он еще не достаточно подготовлен, а сражаться с местными силачами, конными мастерами и лучниками будут те, кто привык к противникам-людям, а не тварям. Отбрили его, короче говоря, качественно, вот только Ростик не унывал. И выпросил таки у главного взять его хотя бы посмотреть, как тут люди живут. И его даже взяли, наказав ничего не натворить.
Собственно, турнир сильно отличался от представленного им рыцарского турнира. Никаких тебе трибун с красивыми девственницами, никаких закованных в латы рыцарей с копьями и на могучих конях, никаких трубадуров и что там еще положено. Турнир проходил на специально огороженной площадке, для зрителей отводились высокие каменные трибуны, словно бы в колизее, а сами зрители распределялись в зависимости от знатности происхождения — чем знатнее, тем ниже можно сесть и тем лучше увидеть все происходящее. Понятное дело, что Ростик и еще троица ребят оказались где-то ближе к вершине этого колизея, что весьма так ухудшало обзор. Биноклей еще не изобрели, а подобие подзорной трубы было разве что у полководцев короля. Так что приходилось полагаться лишь на свои глаза.
Сначала прошла серия кулачных боев, победители каждой битвы затем дрались друг с другом и так до тех пор, пока судья не признавал одного чемпиона. Он награждался из городской казны и шел залечивать синяки. После них выступили какие-то танцовщицы, Ростик даже не смог рассмотреть их толком, закутанных в длинные платья и с покрытыми платками головами. Зато потом было соревнование лучников, заставившее его завистливо вздыхать. Уж что-что, а лук ему не поддавался совершенно. С арбалетом еще можно было как-то сладить, но лук… Чего не дано, того не дано.
Но не успел еще Ростик обзавидоваться победителю из числа лучников, как заметил гораздо ниже на трибунах ярко-рыжую макушку некоей барышни. Барышня тут же заняла все его мысли, и соревнования отошли на второй план. Вместо того, чтобы следить за показательным боем на мечах двух престарелых мастеров, Ростик вовсю пялился на сидевшую внизу девушку. Она была одета в светло-зеленое пышное платье, открывающее белые нежные плечи и шею. На шее, кстати, красовалось жемчужное колье, что показывало весьма не бедное положение девушки. А уж когда она повернулась к подружке, чтобы что-то шепнуть, Ростик успел заметить герб одного из знатных родов. Получается, что девушка далеко не простая. Вот только во всех тонкостях общения в аристократами он не разбирался и решил, что к девушке можно будет подкатить во время перерыва.
