Мы не единственные, кто решает уединиться. За углом встречаем соседку Джулс по комнате с парнем. А в пустынной кладовой — неизвестных мне семикурсников со Слизерина. Я их не знаю, а вот Малфой им важно кивает.

Мне начинает казаться, что за каждым поворотом нас ждут любопытные взгляды и сальные шуточки. Мне же хочется сбежать, драматично размахивая руками и по-дурацки всхлипывая на ходу. Не таким я представляла себе разговор с Фредом Уизли да и день рождения Джулс. Однако отвлечься и думать о чём-то хорошем наподобие парившего в воздухе торта или вкусных коктейлей не выходит.

Я понимаю, что как хорошая подруга обязана вернуться и радоваться жизни. Но чувствую острую необходимость побыть наедине с собой и своими мыслями хотя бы минут пятнадцать. Точнее — наедине с собой, своими мыслями и Драко. Если Джулс заметит мое исчезновение, то уход с вечеринки в компании бойфренда вызовет меньше вопросов, чем срочная прогулка в гордом одиночестве.

Мы отходим всё дальше от безопасной заброшенной аудитории и в одном из узких коридоров чуть не сталкиваемся с Филчем. Первым его замечает Малфой и реагирует молниеносно — не зря его взяли ловцом. Он практически вжимает меня в стену и издаёт многозначительное «тс-с-с». Будто я без него не разберусь, молчать мне или говорить.

Мы ждём секунд тридцать, пока шаркающие тяжёлые шаги Филча не смолкают.

— Наверное, нам лучше вернуться, — неуверенно бормочет Малфой, отстраняясь. Про себя зачем-то отмечаю, что от него приятно пахнет терпким огневиски и мятными конфетами.

Я колеблюсь. Возвращаться мне не хочется, и кажется, я знаю место, где мы можем спрятаться. Однако есть одна проблема: место секретное, о нём известно лишь некоторым пуффендуйцам. Стоит ли показывать его Малфою?

С сомнением оглядываю его с ног до головы и… решаюсь. Возможно, не выпей я три коктейля, поступила бы иначе. Пускай в них практически не было алкоголя — мне обычно хватает и пары капель, чтобы стать смелее и решительнее. Жаль, эффект недолгий.

— Я знаю, куда нам пойти, — быстро тараторю, словно боюсь передумать. — Мы немного отдохнём от обмана и шума, проветрим голову, а ты потом расскажешь своим друзьям, что я позволила тебе… ну, что там приличные девушки могут позволить после недели свиданий.

Надеюсь, он поведает им, что мы занимались старым-добрым «подержаться за руки». И только этим.

— Есть одно «но», — на этом моменте я делаю торжественную паузу. Пускай Малфой прочувствует важность моих слов, — это место пуффендуйцев. Ты никогда и никому не должен рассказывать о том, куда мы пойдём. И тем более о том, как мы туда попадём.

— Я выпил достаточно огневиски, чтобы завтра об этом и не вспомнить, — небрежно бросает Малфой. Однако выглядит он заинтересованным.

— Иди за мной, — я приосаниваюсь и уверенно шагаю.

Мы проходим несколько длинных коридоров, крадёмся по лестнице, постоянно озираясь по сторонам и подталкивая друг друга, и несколько раз прячемся. Скажу честно, каждый раз оказывается, что прячемся мы напрасно: нас пугает то шелест листвы за окном, то перешёптывания охотников с одной из картин.

— Не думал, что у пуффендуйцев есть секреты, — едко замечает Драко по пути. — Куда ты меня ведёшь? В теплицу?

Как он догадался?

— Эээ, именно туда.

На этой фразе Драко резко останавливается и отрицательно мотает головой.

— Мы не пройдём туда незаметно, нас увидят. Нам пора обратно на вечеринку.

Я не двигаюсь с места. Упрямо складываю руки на груди и поджимаю губы. Не подозревала, что Малфоя могут испугать подобные мелочи. С виду такой бунтарь, а на деле… почти я!

— Была бы хоть малейшая вероятность, что нас увидят, я первая бежала обратно на вечеринку, — даже не вру. Я та ещё трусишка. — Но я уже сто раз ходила этой дорогой, и меня не поймали.

Малфой не сдаётся. Он вкрадчиво говорит:

— Нам придётся пройти через вестибюль. Даже если нас не заметят преподаватели, это сделает Пивз. Он часто там торчит.

— Нам не нужно идти через вестибюль, — я закатываю глаза. Он меня совсем за идиотку держит? — Многие пуффендуйцы знают секретный ход к теплицам. Филч пытался его засыпать, но профессор Стебль взбунтовалась — она периодически и сама им пользуется.

Я вижу, Драко всё ещё сомневается. Ему трудно довериться мне. Конечно, я же не слизеринка с кучей мрачных тайн. Подозреваю, до этого мгновения Малфой и вовсе не предполагал, что я тоже умею нарушать правила. И нередко делаю это даже получше остальных.

— Теплицы закрыты на ключ, — он не сдаётся.

— Да, это проблема, — соглашаюсь и сразу же самодовольно добавляю. — И мы её решили уже давно. Пять лет назад шестикурсница Агата Уолтерс стянула у Стебль ключ от первой теплицы. Это было несложно. Ты же знаешь, в первой занимаются первокурсники и ничего опасного там не хранится. Поэтому профессор и не заметила пропажу. Агата сделала несколько копий с помощью смекалки и магии. И теперь мы передаём эти ключи друг другу.

Я стараюсь сильно не вдаваться в подробности. На самом деле, иногда мне кажется, что декан нашего факультета прекрасно обо всём осведомлена. Догадаться нетрудно — зачастую мятежные пуффендуйцы во время своих незаконных вылазок не могут пройти мимо растений и не полить их или убрать отмершие листы. Наверняка это не ускользает от взгляда профессора. Однако мы так редко нарушаем правила, что она «не обращает внимания».

— Кое-что не сходится, — задумчиво тянет Малфой. — Почему один из этих ключей доверили тебе? Ты же староста и одна из самых занудных гр.. маглорождённых, что мне встречались?

— Следовать правилам — не занудство, — немедленно огрызаюсь я.

Ладно, хотя бы слово на букву «г» он больше при мне не использует. Какой-то прогресс в нашем общении присутствует. Да и есть в его вопросе здравое зерно: изначально мне ключ и не давали. Моя однокурсница Азалия сжалилась надо мной после смерти Седрика. Она вручила мне его, чтобы я грустила и плакала в уютной теплице, а не нашей спальне. Мои жалкие всхлипывания не позволяли ей заснуть.

Если бы ещё месяц назад кто-то предположил, что я открою этот небольшой тепличный секрет Малфою, я не поверила. Сейчас я стою перед ним и терзаюсь от лёгких уколов совести. Не напрасно ли я ему доверилась? Впрочем у меня есть свои козыри: растреплет о теплицах, я якобы случайно проболтаюсь о нашем соглашении, и мы квиты.

— Мне надоело тебя уговаривать, — поворачиваюсь к Драко спиной и медленно иду вперёд. — Можешь возвращаться обратно. Я буду позже.

Слышу его тяжёлый вздох. За ним следуют мягкие шаги Малфоя. Он быстро нагоняет меня и наклоняется поближе. Его тёплое дыхание приятно щекочет ухо.

— Баттерс, ты умеешь быть убедительной, а не размазнёй как обычно. Ты сейчас даже ничего так… для какого-нибудь полукровки-когтевранца, конечно.

Пожалуй, это самое «приятное», что я от него слышала. Поэтому не знаю, обижаться мне на размазню или раскраснеться от второго предложения. В итоге, я решаю никак не реагировать. К тому же, Малфой и сам понимает, что сболтнул лишнего. Он явно сконфужен и теперь держится от меня на почтительном расстоянии.

В молчании мы добираемся до тяжёлого гобелена, спрятанного от любопытных глаз в тёмном закоулке неподалёку от кухни. Я кряхчу и не без труда чуть сдвигаю его в сторону. Драко не пытается мне помочь.

— Заходи, — я отступаю в сторону. За гобеленом скрывается небольшая полукруглая лестница. Малфой удивлённо вскидывает брови, но ничего не говорит.

Внутри мы почти синхронно произносим «Люмос» и осторожно ступаем по ступенькам, пока не упираемся в дверь. Драко нетерпеливо дёргает ручку, и уже через секунду мы оказываемся на улице. Я оглядываюсь на вход. Снаружи он практически сливается со стеной. Если не знаешь о его существовании, то и не заметишь. По этой причине я всегда боюсь не найти дверь в ночи.

— А теперь бежим, — шепчу я и срываюсь с места. До теплицы остаётся всего ничего. Но этот участок самый опасный — на открытой местности легко попасться кому-то на глаза. К счастью, на нашем пути никого. Я быстро поворачиваю ключ в замке и пропускаю Малфоя перед собой.