А еще через неделю основной состав временной оперативной группы, получал раннее закрепленное оружие и средства бронезащиты. За час до отправки, к зданию областного УВД приехали его проводить начальник розыска Головин и сослуживцы опера́. Кирилл постоянно курил, смеялся и глупо отшучивался на советы «в банду не соваться» и «под пули не лезть». Пришла и Нина, спокойно, без слов, стояла рядом держала Кирилла за руку. После напутствующей речи начальника УВД по N-ской области и окроплением священником святой водой дано разрешение на отправку. Когда колонна тронулась, под звуки марша «Прощание славянки», Кирилл, махая рукой, увидел, как Нина, продолжала быстро идти за автобусом, закрыв лицо руками.

Два автобуса, в сопровождении автомашин ГИБДД выехали в южном направлении с промежуточным пунктом назначения город Моздок. Больше половины личного состава, в том числе все его руководство, отправлялись в командировку впервые…

В Моздоке, еще перед движением колонны получили боевые патроны и снарядили автоматные магазины. Солнце накалило «бронекороб», стало невыносимо душно. Пятнадцатикилограммовый бронежилет, которые их заставили надеть давил на плечи, с непривычки ныла поясница. Кто-то, прикрыв глаза и запрокинув голову, дремал. Глаза резало от дневного света. Веки опухли и покраснели. От выкуренных сигарет и двух бутылок дагестанского коньяку, выпитых еще в автобусе, на пару со Степанычем, ломил затылок и виски.

За время следования до Моздока, Кириллу, отдохнуть и поспать, толком не удалось. Первые десять минут после отправки все молча, смотрели с тоской на город, проплывающий за окнами. Потом за этим все дружно зашуршали пакетами, извлекая припасы и емкости, выделенные в дорогу женами, матерями, боевыми подругами, а кому-то и отрывчатой соседкой по лестничной площадке. Послышался скромный стук кружек и стаканов, тихие пожелания «Ну, с богом!». Еще через час гул в автобусе стоял неимоверный, бренчала гитара. Нудный голос пел о девчонке, не дождавшейся молоденького мальчишки с войны, не смотря на то, что тот криво написал ее имя на стенах Дудаевского дворца. Кто-то, забравшись ногами на кресла, истошно орал с выпученными глазами «За спецназ!». Два ППСника уже еле стоявших на ногах, трясли друг друга за грудки, выясняли кто круче, Стивен Сигал или Доктор Албен. Толпой, без перерыва, курили на передней площадке, ежеминутно упрашивая водителя автобуса остановиться, чтобы «отлить». Водитель и его сменщик, два немолодых прапорщика, вяло отбрехивались, не испугавшись направленных на них стволов автоматов с пустыми рожками. Старший по автобусу, он же заместитель командира отряда по работе с личным составом, после двух кружек «свойского» самогона, и страшных слов «Ты что, нас не уважаешь?» мирно храпел на задних сиденьях. Все напутственные слова начальника УВД о «недопустимости нарушения безобразий» и введения «сухого закона» на время командировки, а некоторым возможно на всю оставшуюся жизнь, канули в лету. Угомонились уже за полночь.

Пошли вторые сутки как отряд сотрудников численностью восемьдесят человек следовал к месту прохождения службы, сроком на сто восемьдесят суток, с отметкой в командировочном удостоверении, «По поддержанию и наведению Конституционного порядка на территории Северного Кавказа». Пункт временной дислокации, куда следовала основная группа личного состава, располагался в районном центе горной части Чечни. Кирилл с интересом рассматривал через открытую дверь броневого короба, установленного на автомобиле «УРАЛ» проезжающую местность. Проехали по мосту через Терек. Ландшафт изменился, степную равнину сменили волнистые холмы. Легковые автомобили на высоких скоростях обгоняли колонну, не обращая на них никакого внимания. Отсутствие прямой угрозы вызывало необъяснимое чувство тревоги и ощущение полной неопределенности.

Степаныч стянул с себя тяжеленный бронежилет, положил на жесткую скамью и уселся на него. Затем достал из подсумка магазин, присоединил его к АКМ, снял автомат с предохранителя.

– Вы «броники» тоже снимайте, – приказал Степаныч, – был я в этих местах. Дальше скорость колонны снизится. Дорога петлять начнет, и «зеленка»18 подходит почти вплотную. Самое подходящее место для обстрела колон. А с этим «сопливчиком»19, если спешно придется прыгать с «брони», в лучшем случае ноги переломаешь, а может и позвоночник в трусы осыпаться.

Кирилл и другие сотрудники, находившиеся в кузове «УРАЛа», последовал его примеру.

– Если «кипиш»20 начнется, сразу с кузова и за обочину, в кювет, противоположенную со стороны обстрела. Под машинами не вздумайте оставаться и прятаться. Верный «глушняк»21. «Бойки»22 в первую очередь начинают из «граников»23 транспорт жечь. Первыми жгут головные и замыкающие машины. А затем как в тире расстреливают всю колону. Тактика известная мне еще с Афгана, и до сих пор пользуется популярностью, – продолжал стращать Степаныч.

Колона действительно заметно снизила скорость, петляя между холмами. В кузове стояла напряженная тишина. Кирилл достал из вещмешка начатую баклажку с минеральной водой, сделал пару глотков теплой воды и закурил очередную сигарету.

– Спепаныч, все стесняюсь спросить, как тебя угораздило поехать в Чечню? Моложе никого не нашли? – поинтересовался Кирилл.

Степаныч сощурил глаза и ухмыльнулся. Кирилл понял, что затронул неприятную для него тему.

– Моложе – не значит умнее. Мне в этом году сорок восьмой год пошел, а фору я любому из вас дам. Но мое руководство так не считает, давно гонят на заслуженный отдых. Мол, пенсию выработал давно. Молодых им надо пристраивать и продвигать. А что я на пенсии буду делать? Дома на печке возле жены сидеть? В селе работы нет совсем. Жена трудится за четыре тысячи. А у меня дочь и внучка, им помогать надо. На свою пенсию и заплату жены их не потянем. Тут хоть какие никакие командировочные получаю. В прошлом году ездил сюда. И в этот раз «кадровика» уговорил меня направить. Благо желающих ехать в Чечню на полгода, совсем нет. Но с одним поставленным условием. По прибытию домой пишу рапорт на заслуженный отдых. Вот так-то дружок.

Степаныч хлопнул Кирилла по плечу. Проехали небольшой мост через речку.

– Это уже наш район начался. Меньше чем через полчаса будем на ПВД24. И вот там начнется первое веселье, – хохотнул Степаныч.

Колона заехала в довольно большой населенный пункт и остановилась где-то в центре, возле побеленного ограждения, выложенного из бетонных блоков. Кирилл вылетел с «УРАЛа», натянул на себя бронежилет и стал осматриваться по сторонам. К прибывшей на смену колонне уже бежала толпа людей с оружием, сумками и баулами. Мужики с загоревшими лицами и выцветшей разнообразной форме, с шумом и смехом забираясь в кузова автомобилей. Как Кирилл понял это отряд, кого они приехали менять.

– Какой-то партизанский отряд, – на ходу, осматривая открытые настежь ворота, прокомментировал Кирилл.

– Посмотрю на тебя через полгода, – с усмешкой ответил Степаныч. – Что стоим, кого ждем? Ноги в руки и галопом на ПВД!

Кирилл закинул автомат за спину, вцепился в свой рюкзак и потрусил за старшим товарищем. За воротами оказался небольшой асфальтированный двор с тремя кирпичными одноэтажными зданиями. Степаныч на ходу пояснил, что одно здание в форме буквы «Г», это жилые помещения для личного состава, другие два небольших здания, примыкающих друг к другу, это кухня со столовой и баня.

– С другой стороны, от ворот, калитка во двор местного отдела милиции. Там стоит их и наш транспорт, а также помещение под склад. Здесь раньше тоже склады были, потом их переделали под ПВД. Вон двухэтажное строение, за забором и есть местная «мусарня»25, – продолжал, тяжело дыша, краткий экскурс Степаныч. – А вон, видишь? – указал он пальцем на солнце. – Большой Кавказский хребет. За ним уже Грузия.