Так, да не так! А кто остался дома, в родных племенных селениях? Например, местечковые цари и царьки, которые за определенные товары и просто даже за деньги в любых количествах продавали своих соплеменников и сородичей, и совершенно не чурались такого промысла. Бизнес есть бизнес. Вы же понимаете.

И что немаловажно, с таким подходом даже не надо «напрягаться» в таком нелегком деле, как колонизация. На рынке есть отменный биологический товар, есть щедрое предложение, и есть актуальный спрос.

Итак, наперекор стереотипам и представлениям о беспринципности международного «дела о рабах», перейдем к промежуточному выводу: колонизация – процесс сложный и многокомпонентный, работорговля – лишь одна его грань. И бизнесмен XXI века явно не идентичен прообразу рабовладельца или колонизатора.

Да и какого колонизатора? Представить себе, скажем, масштаб викторианских владений! Одна, малая по размерам метрополия, как утверждает официальная история, владела такими территориями, что на площади свободно могли бы «разместиться» три Российских империи! Как «товарищам с предпринимательской жилкой» в прошлом удавалось так вести дела, что им в «неволю» сдавались народы, страны и даже континенты? Можем ли мы ограничиваться лишь методами «насади религию и сожги архивы; сотри память о культуре и продавай опиум», чтобы все – от Китая и Индии, до севера Америки – впали в забытье и не пожелали иной участи, кроме как бедного, голодного существования в землях колонии?

И главное, кто стоит за всеми этими преобразованиями? Кто они, эти конструкторы карты мира, эти бизнесмены в мировом масштабе, эта элита инвестирования награбленного в военную кампанию? К данным вопросам мы ещё вернемся.

А пока полюбуемся прекрасным обликом бизнесмена без страха и упрека!

Теперь по линии времени оттолкнемся, как от дна, от феномена колонизации, и погрузимся в исторические слои пучин XVII века. В определенный момент времени, в XVII веке некогда одинокий клич «Долой Оружие!» масштабировался в невероятном размахе – вплоть до повсеместного обязательного приказа изъять оружие, ибо… не толерантно, бесчеловечно и опасно! На самом деле, все эти лозунги не имеют никакого отношения к действительности.

Начнем с того, что бизнес есть бизнес. Представьте, как ваши неробкие предшественники не одно столетие грабили то Восток, то Америку, то Африку, а потом, когда добра стало до неприличия немало (а часть этого добра легло в основу прекрасных городов и памятников архитектуры, от которых и сегодня дух захватывает). «Грабили, воевали, потом немного устали. Поработали – пора и честь знать! Спасибо, нам воевать достаточно, добыча знатная, хватит проливать кровь, сдавайте оружие, оно вам больше не понадобится» – гипотетический ход рассуждения мог быть таким.

А что вместо оружия? Деньги. Безопасно, культурно, надёжно.

Именно на данном этапе хотелось бы обратить внимание на следующий момент: а кто, и простите, с какой стати, стартует первым на новом денежном рынке? Более того, дураков здесь нет, всем очевидно, что за деньги выдается кусок бумаги, который, в общем и целом, ничего не стоит! Но почему-то этот кусок бумаги приобретает вес. Не парадокс ли?

Изначально денег нет – они редкие (как и сегодня, впрочем), но тем, что можно превратить в деньги, владеет определённая группа лиц. Например, пират, у которого «в родовом отстроенном замке» стоит несколько десятков сундуков, содержимое которого точно можно обменять на деньги.

Но, скажем, если ты не пират, не владеешь парой награбленных сундуков, что тебе делать в таком случае? Получается, обыкновенному человеку просто нечего поменять на деньги! Как же ему быть? Допустим, приложить усилия, вырастить барана или корову – и уже этот продукт обменять на ценные куски бумаги. А есть еще варианты? Да, естественно. Обменяй свой труд или своё время на деньги, почему нет? Ежели нет у тебя золотого кулона, который можно отдать меняле, и получить взамен «пару ассигнаций»… распоряжайся тем, что имеешь.

Так, деньги приобретают удобную меновую функцию, но (!) то ведь не сразу, то – со временем. А до этого судьбоносного переворота – либо шпага в ножнах, либо пиастры в мешках.

Именем Закона новым оружием стали деньги. Силой оружия более отбирать добро у «неповоротливых» мира сего уже не разрешено, а вот с деньгами можно многое сообразить. Но цели денег нет изначально, обыкновенные люди находятся в крайне затруднительном положении.

По сравнению с теми, у кого денег куры не клюют, у них денег мало. И обыкновенным да небогатым предлагается «перспективный подход» – очень простой выход из положения, выход, за который хватались многие, чтоб попросту с голоду не умереть – за те же деньги идти работать к людям, у которых этих самых денег больше, чему нужно одной голове с одним ртом. Так или иначе, эти денежные распорядители оказались готовы обменять свои деньги на их труд.

В итоге, при затеянной игре под названием «бизнес», изначально у игроков старт – неравный. Так что ни о какой справедливости речи не идет – ни тогда, на старте или заре «экономических отношений», ни сегодня. (Заметьте, это пишет бизнесмен).

Исследуя генезис бизнеса, отметим явное: бизнес стал неотъемлемой частью нашей жизни. По сути, мы его даже важнейшим элементом нашего бытия могли бы назвать – это же добыча хлеба насущного, не иначе. Но происходит нечто удивительное, некий непознанный процесс, что до сих пор так и остаётся загадкой. Раз бизнес есть настолько важный конструкт человеческого мироздания, почему же никто не сподобился до нашего времени описать его историю?

Да, именно историю бизнеса. Не догадки, не романы (хотя и Бальзак, и Драйзер целые произведения предприняли в своё время), но хотя бы исторический путеводитель?

Не только истории бизнеса не существует как предметной категории, но, во-вторых, отсутствует и технологическая история человечества.

И в-третьих, не могу не называть категории своими именами, но кто-либо открыто говорить на эти темы, по каким-то неведомым причинам, также отказывается. Игры в прятки на манер страуса, прячущего голову в песок, начинаются ровно в тот момент, когда разворачиваешь исследовательский вектор ровно в этих плоскостях – история бизнеса и подлинная технологическая история человечества.

Не парадокс ли? Существует некая отрасль, в которой практически поголовно занято человечество, и при этом никакой истории столь глобальной отрасли просто нет! Никто не занимается подобного рода деятельностью, а почему? По идее (и это резонная, проверяемая идея), когда человечество сталкивалось с чем-то краеугольно важным, начинался некий летописный отсчёт… так вот исторического отсчета бизнеса не существует. Присутствует некий старт бизнеса – заявленная на линии времени лживая точка – 1830-й год.

Позволю заметить, что 1830-е гг. знаменуют начало буржуазных революций и начало формирования современного лика Европы. Однако революции и бизнес – и слова разные, и категории. (Причем, бизнес плодился и размножался задолго до XIX столетия). И, честно говоря, казусов в этой временной точке немало. Вспомним официальную позицию, согласно которой и Франция, и Великая Британия – одни из самых маститых и могущественных метрополий, стран-колонизаторов, стран, пишущих музыку Победителей. Однако не укладываются в логической цепи официальности следующие досадные факты: зачем, поддаваясь огням буржуазного революционного пламени, отрубать головы и французской королеве Марии-Антуанетте, и английскому королю Карлу Стюарту I? И как вообще королям и правителям столь прославленных исполинов можно отрубить головы? Как такое вообще возможно? Вопрос на миллион, не так ли?

Такова данность нашего мира. Подгонять факты под гипотезы и заявлять «если факты не вписываются в теории исторического консенсуса, тем хуже для фактов» – прискорбная ущербная данность наших дней, которую мы просто обойдём стороной и таки примемся «зрить в суть вещей».