—Это Зальгер. — Сказал Брингер.
—Что? — не понял Тилль.
—Я говорю, сержант Зальгер, помощник мой. С вашими друзьями говорит. Хороший парень, не так давно в полиции, а уже всему научился. Видимо приехал сразу после вас. — Брингер с любовью смотрел на молодого красивого парня, мечтательная улыбка блуждала по его лицу.
—А что листок? — Вдруг опомнился Тилль. — Опять записка?
Брингер тоже встрепенулся, стер улыбку с лица и сказал:
—Да, снова записка. Мне кажется что их становиться слишком много.
К ним подошел Флаке и Брингер, заметив это, снова заулыбался.
—Здравствуйте Кристиан, очень жаль, но не уберег вашу свидетельницу. Очень, очень жаль. — Инспектор выражал сожаление, не переставая улыбаться, отчего слова его звучали словно насмешка. Флаке немного удивленно смотрел на него. Брингер же протянул Лоренцу листок и сказал. — Вот, посмотрите, опять записка.
Флаке молча взял листок из рук инспектора и осторожно развернул его. Тилль подошел сзади и заглянул через плечо. В записке они прочли:
Die Liebe ist ein wildes Tier Любовь — это дикий зверь
Auf den sten in den Grben На ветвях и в оврагах
Ist es nun still und ohne Leben Так тихо и безжизненно
Und das Atmen fllt mir ach so schwer И дыхание дается мне, ах так тяжело
Weh mir, oh weh Больно мне, о больно
Und die Vgel singen nicht mehr И птицы больше не поют
Sie beit und kratzt und tritt nach mir Она кусает и царапает и преследует меня
Such ich dich hinter dem Licht Я ищу тебя за светом
Wo bist du Где ты?
So allein will ich nicht sein Я не хочу быть так одинок
Wo bist du Где ты?
Ich such dich unter jedem Stein Я ищу тебя под каждым камнем
Wo bist du Где ты?
Ich schlag mit einem Messer ein Я режу себя ножом
Wo bist du Где ты?
Hlt mich mit tausend Armen fest Держит меня тысячей рук
Wenn die Turmuhr zweimal schlgt Когда часы пробьют дважды
Halleluja Аллилуйя
Faltet er die Hnde zum Gebet Складывает он руки для молитвы
Halleluja Аллилуйя
Er ist ohne Weib geblieben Он без женщины остался
Halleluja Аллилуйя
So muss er seinen Nchsten lieben Так должен он любить ближнего.
Halleluja Аллилуйя
Zerrt mich in ihr Liebesnest Тащит меня в свое любовное гнездо
Stroh wird Gold Солома станет золотом
Und Gold wird Stein А золото станет камнем
Deine Grosse macht mich klein Твое величие делает меня ничтожным
Du darfst mein Bestrafer sein Возможно ты мое наказание
Frisst mich auf mit Haut und Haar Пожирает меня с кожей и волосами
Es ist mein Teil — Nein! Это часть меня.- Нет!
Mein Teil — Nein! Часть меня — Нет
Da-das ist mein Teil — Nein! Так как это часть меня — Нет!
Mein Teil — Nein! Часть меня — Нет!
Und wrgt mich wieder aus nach Tag und Jahr И извергает вновь через день и год
Mich interessiert kein Gleichgewicht Меня не интересует равновесие
Mir scheint die Sonne ins Gesicht Мне в лицо светит солнце
Doch friert mein Herz an manchen Tagen Только мое сердце иногда холодеет
Kalte Zungen die da schlagen Когда холодные языки бьют
Oh weh die Flamme fasst das Kleid Ох больно, огонь охватывает одежду
Die Jacke brennt es leuchtet weit Куртка горит, все пылает
Es brennt die Hand es brennt das Haar Он сжигает руки он сжигает волосы
Ich brenn am ganzen Leib sogar Я уже горю всем телом
Das Feuer liebt mich Огонь возлюбил меня
Rammstein Раммштайн
Ein Mensch brennt Человек горит
Rammstein Раммштайн
Fleischgeruch liegt in der Luft Запах плоти в воздухе
Rammstein Раммштайн
Das Feuer liebt mich nicht Огонь не любит меня
Hilf mir
Флаке долго и внимательно читал записку, перечел ее несколько раз и лишь потом отдал инспектору. Тилль же лишь пробежал глазами и раздосадованный отошел на пару шагов.
—Знаете, инспектор — задумчиво проговорил Флаке, поправляя очки — мне показалось что в этом письме преступник выдает себя.
—Где? — воскликнул Брингер и впился глазами в Лоренца.
—Ну, посмотрите сами. Записка как бы состоит из двух разных частей и они не связаны между собой. Вот здесь, одна часть — Флаке рукой указал инспектору на два последних четверостишия. — А все что выше — другая. И обратите внимание, все кусочки первой части связывают строчки из песни «Любовь», а потом происходит переход к песне «Помоги мне» И вот тут — Флака снова тыкнул пальцем в листок, — эта связка вдруг перестает существовать. То есть маньяк отвлекся, а потом уже не было времени просматривать заново. Видимо спешил. Может ему стало известно что-то про свидетельницу и он пытался успеть раньше нас.
—Флаке, тебе не кажется что не нужно так буквально понимать все, что пишет этот псих. — Недовольно пробурчал Тилль.
—Тилль, я может и преувеличиваю где-то, но в этом письме определенно есть ключ к разгадке. Вы согласны инспектор?
Брингер лишь холодно улыбнулся.
—Посмотрите еще вот сюда — продолжил Флаке, указывая своим тонким пальцем в листок. — Убийца просит помощи. Это мог быть бессознательный жест, словно его второе я вдруг на секунду очнулось и закричало — «Помоги мне!». Потом если по смыслу посмотреть. Начинается все как странное любовное письмо. Интересно, кому преступник в любви признается, Тиллю? Или нет? — Флаке вздохнул — Ну да ладно, вот сначала романтика, любовь, а потом резко — огонь. Не думаю я, что это такой ход литературный. Чувствуется, что убийце позвонили и оторвали его от дела, он наспех дописал письмо, заранее зная как он расправиться с жертвой и подбросил его в ее карман.
—Вам не кажется, что это странно, подбрасывать письмо в карман жертве, которую ты собираешься сжечь? — Брингер очень внимательно смотрел на Флаке. — Логичней было бы оставить письмо в отеле, как предыдущие.
—Нет, инспектор, не логичнее. В отеле уже давно знают, что любая почта для нас должна проверяться, и кто бы эту почту ни принес его тут же схватят. Хотя, это действительно странно. Ведь письмо могло сгореть и тогда никто бы не прочел его.
—А если предположить что Любажа и есть маньяк — Вдруг сказал Тилль. Флака и Брингер удивленно посмотрели на него. Лицо инспектора вдруг просветлело, он заулыбался и закивал головой.
—Вы правы, тогда все встает на свои места.
—Нет, постойте! — возразил Флаке. — Не может этого быть. Зачем же ей себя убивать и Олли… — У Флаке округлились глаза — Если это так, то как мы найдем Олли?
—Черт подери! — до Тилля тоже дошел весь ужас их положения, он непроизвольно схватил Флаке за рукав. — Мы никогда не найдем его!
