Я собираюсь спросить девушку кто она такая и что тут забыла, когда в кабинет врывается еще один человек с оружием. Судя по деревянной рукоятке пистолета это девятимиллиметровый «Вальтер компакт», хотя я могу и ошибаться.

— Лили, что ты… — он не договаривает, замирает на пороге и смотрит на нас с яростью, а его глаза увеличенные линзами очков в тонкой металлической оправе, метают гром и молнии.

— Какого черта! — восклицает он. — Лили!

Девушка отстраняется от Тилля и, повернувшись к мужчине, говорит с широкой улыбкой:

— Папа, это Тилль и он жив!

— Здравствуйте, — говорит Тилль, и его улыбка становится чуть естественней.

Мужчина не отвечает на его приветствие, предпочитает вообще не замечать Линдеманна, он смотрит на дочь и судя по всему крайне недоволен происходящим. В моей голове десятки вопросов: Кто эти люди? Что они тут делают? За что девушка хотела нас убить? Что не так с ее отцом и почему он смотрит на Тилля волком? А главное, отпустят ли они нас или все же пристрелят?

Наконец мужчина переводит взгляд на меня и спрашивает с недоверием:

— А вы кто вообще и что тут забыли?

— Ката Берг, — представляюсь я и пытаюсь дружелюбно улыбнуться. — Я из полиции, мы приехали в клинику по одному делу, связанному с бывшим пациентом. — Я указываю на коробку на столе. — Мы ищем кое-какие документы и скоро уедем отсюда, так что не волнуйтесь, от нас не будет никаких неприятностей.

Мужчина глядит на меня с недоверием. Ему лет пятьдесят или чуть больше: короткая стрижка на жестких седеющих волосах, тонкие черты лица, острый нос, но, в общем-то, я могла бы назвать его привлекательным, если бы не ледяной взгляд от которого мороз по коже.

— Полиции больше нет, — говорит он очень тихо и поднимает пистолет. — Ты пытаешься запудрить мне мозги? Вы из банды и приехали в город, чтобы похитить наших женщин?!

— Нет, что вы, мы не имеем никакого отношения к бандам. Я знаю, что официально полиции больше не существует, но это не отменяет тот факт, что я служила там, не так ли? Я охочусь на лидера «Безымянных», он убил моего мужа и…

Я не договариваю, потому что он направляет на меня ствол. Теперь я точно уверена что это «П5 Компакт». Вес семьсот пятьдесят грамм, восемь патронов, длина ствола сто семьдесят миллиметров. Этот малыш значительно уступает по огневой мощи среднеразмерным боевым пистолетом, но с такого расстояния запросто вышибет мне мозги.

— Лили, иди сюда! — командует мужчина, но девушка не подчиняется, продолжает стоять вплотную к Тиллю, только руки убрала в карманы и на лице упрямое выражение. Теперь мне кажется, что я сильно ошиблась с ее возрастом — ей нет и двадцати.

— Папа, немедленно опусти оружие, — говорит она. — Это Тилль Линдеманн, неужели ты не видишь?! Он не может быть из банды! Он хороший!

Я замечаю, как напрягается лицо Тилля. Наивности этой девушки можно только позавидовать. Верить, что Линдеманн святой, лишь на том основании, что ты влюблена в него может только последняя дура.

— Я знаю, кто вы, — мужчина смотрит на Тилля, и чуть помедлив, все же опускает пистолет, но не убирает его. — Моя дочь обожает вашу безумную музыку, но вы приехали сюда на мотоцикле, а на них ездят только чертовы банды. Потому если вы не найдете достойного объяснения вашему появлению тут, то клянусь, я пристрелю вас и моя рука не дрогнет!

Я второй раз за последние десять минут облегченно выдыхаю и кратко рассказываю мужчине нашу историю. К тому моменту, когда я дохожу до снайпера, который угнал наш мотоцикл, мужчина заметно расслабляется и убирает оружие в набедренную кобуру. Он поверил и это моя маленькая победа. Во время моего рассказа Тилль молча стоит рядом и не перебивает меня, а Лили продолжает прижиматься к нему как слепой котенок, и судя по его позе, сам он не в восторге от такой близости.

— Да, я видел этого хромого парня с винтовкой, — говорит мужчина, когда я заканчиваю рассказ. — Он приехал сюда на фургоне, оставил его неподалеку от фермы и пошел пешком. Мы думали схватить его, когда он вернётся назад, но он уехал на вашем байке и мы не успели его перехватить.

Он снова смотрит на дочь с недовольством. Та разве что на шее у Тилля не повисла — прильнула всем телом, не обращая внимания ни на кого. Типичная группиз, таких девочек всегда полно на рок-концертах и не только у Тилля.

— Лили, оставь его в покое! — говорит отец — Не видишь, они устали и им нужен отдых!

Лили глупо хихикает, смотрит на Тилля и все же отходит к отцу.

— Хромого? — переспрашиваю я. — Снайпер был хромой?

— Да, заметно припадал на левую ногу.

— Петер хромал? — спрашивает Тилль и смотрит на меня.

— Нет, никогда, — я озадачена словами мужчины, если снайпер и правда хромой, то возможно я ошиблась и мой бывший напарник тут не при чем.

— Вы знаете этого парня с винтовкой? — спрашивает отец Лили, переводя взгляд с меня на Тилля.

— Я думала что знаю, но теперь сомневаюсь, — отвечаю я рассеяно. — Вы сказали фургон? Можете показать его нам?

— Конечно, могу, — соглашается мужчина. — Нам все рано идти в ту сторону, так что заодно и посмотрите ваш фургон.

— Идти? — Тилль напрягается. — Мы не собирались никуда с вами идти, нам нужно ехать дальше.

Я вижу явный испуг на лице Лили. Похоже, она не готова так быстро расстаться со своим кумиром.

— О, нет, это исключено, — мужчина качает головой, и лицо его дочери расслабляется. — Сначала вам нужно поговорить с нашим доктором. Юрген работал в этой больнице с самого открытия, и он знает вашего Крумбайна лично.

— Да, доктор Хиршбигель был лучшим другом убитого профессора Вашке, — встревает в разговор Лили. — Он мне рассказывал ту жуткую историю.

— Давид Вашке, — объясняю я Тиллю. — Лечащий врач Крумбайна, тот, кого он убил и … ну, в общем, ты понял.

— Да, он трахнул профессора Вашке, — говорит Лили, ничуть не смущаясь. — А потом задушил. Все местные знают эту страшилку.

— Лили! — одергивает ее отец, а потом обращается к нам: — Идемте, здесь вам нечего делать. Больница давно заброшена и вряд ли вы найдете тут что-то интересное. Если вы хотите узнать всю правду, то без Юргена не обойтись.

— Хорошо, — соглашается Тилль и, указав на файл на столе добавляет: — И все же я возьму это с собой, если вы не против.

— Да ради Бога, герр Линдеманн, — отвечает отец Лили и впервые со своего появления искренне улыбается, от чего на чисто выбритых щеках появляются очаровательные ямочки, совсем такие же, как у его дочери.

«Человек с такой улыбкой не может быть засранцем, Ката», — произносит голос Стефана в моей голове, и я сдерживаю глупую усмешку. Я рада, что Стефан вернулся, мне его не хватало, пускай это всего лишь отзвуки моего безумия, но с ним мне спокойнее.

Тилль забирает файл с документами и мы, к моей несказанной радости, вчетвером покидаем здание больницы.

После полумрака больничных коридоров яркое солнце ослепляет меня, и я чуть сбавляю скорость и прикрываю глаза рукой. На улице стало еще жарче, не меньше тридцати градусов. Я взмокла от пота, рубашка прилипла к спине и мне невыносимо хочется принять прохладный душ, но не стоит сейчас мечтать о подобной роскоши.

— Что с вашей рукой? — спрашивает отец Лили. Он идет рядом, словно боится что я убегу, стоит оставить меня одну.

— Попала под колеса мотоцикла, — говорю я. — Я говорила вам, байкеры пытались меня убить.

— Перелом? — уточняет он проигнорировав мои последние слова.

— Вывих плеча. А еще серьезный ушиб тут, — я кладу ладонь левой руки на ребра. — Так что пока от меня мало толку. Я бы даже стрелять не смогла, будь у нас оружие.

— И как же вы собираетесь убить этого Крумбайна без оружия? — спрашивает отец Лили, когда мы выходим за ворота. Он идет справа от меня, и я могу, как следует разглядеть его лицо.

Я уверена, что в молодости он был чрезвычайно хорош собой. Темные волосы, густые брови, четко очерченные скулы, волевой подбородок и глаза необычного желтовато-зеленого цвета, как у хищной кошки.