Блять, зачем она мне мозги выкручивает? Зачем нарывается на грубость?

– Так ты в поисках папика при бабле? Что ж, тогда Арслан тебе идеально подходит, – вообще я человек спокойный. Иногда даже слишком. Вывести меня из равновесия сложно, потому что я предпочитаю не испытывать эмоций вовсе, чем испытывать всякое дерьмо. Но эта девка превращает мой вулкан эмоций в действующий…

Ударила. Второй раз ударила. Жесткая пощечина приземлилась на мою щеку, а сама девушка вырвалась из объятий и ушла. Все уставились на меня. Супер. Видит Бог, что я сдерживался. А теперь выгляжу как мерзавец! Пожалуй, каждый присутствующий в своей голове уже додумывает картину того, что произошло между нами… Вот только во всех этих вариациях я оказываюсь подлецом. Браво, Алина!

Стою посреди зала, массируя виски. Выдыхаю несколько раз, чтобы успокоиться. Может все же перегнул? Нет, она, конечно, неугомонная. Выдержать эту девчонку просто невозможно. Но ведь ты, Демид, не мальчик… где твоя выдержка? Где твои манеры? Где твое уважение?

Срываюсь с места за Алиной. Надо извиниться и больше нам не видеться. Вот и все. Нахожу ее на улице возле ресторана. Обхватила себя руками, дрожит от вечерней прохлады. Меня не видит. Я снимаю пиджак и кладу ей на плечи. Она вздрагивает, резко оборачиваясь ко мне. На лице невысказанные эмоции.

– Снова ты?! – сердится. А когда сердится, то ее волосы на макушке начинают пушиться. Интересно… – Ты еще не все сказал? Чего привязался? Я же наркоманка, алкоголичка, охотница за деньгами и женой мне никогда не стать! Я ничего не забыла?!

Свежий воздух, к счастью, помогает сейчас контролировать свои эмоции.

– Прими извинения от кретина, отвратительного турка… от которого тебя тошнит. Возможно, я сегодня перегнул палку… – поднимаю руки вверх, как жест примирения.

Она сверлит меня долгим взглядом.

– Не прощаю! – высекает. Ну, точно плохо подумала. Ох, Алина…

Что ж, мое дело сделано. Пощечину и разбитую щеку вместе с кучей дерьма в свой адрес я получил. Кажется, мне пора. Действительно, кто я такой, чтобы ей помогать. Это жизнь Алины и только ей нести за нее ответственность.

Разворачиваюсь, чтобы оставить девушку в покое, но мне в спину швыряют пиджак со следующими словами:

– И одежду свою забери, Демид, она воняет турецким заключением!

Кулаки сжимаются автоматически. Налетаю на эту дуру, поднимая ладонь перед ее лицом. Незримо давлю на нее. Конечно, руку на девушку я не подниму, но руки так и чешутся что-то с ней сделать!

Почему она вообще решила, что у нас в Турции женщины это рабыни?!

– Как ты меня назвала? – конечно, цепляюсь не за то, чтобы стоило. Ибо если мы начнем спорить о моей стране, то Алину я могу убить нечаянно.

– ДЕМИД!!! – она закричала так, что механизм моего благоразумия дал сбой. Тормоза исчерпали срок своей эксплуатации.

– Все-таки не выучила… – схватил ее за затылок и притянул к своему лицу, ловя ее писк. – Ну, если ты так уверена, что мы турки только силой украинок можем брать, то не буду развеивать этот миф!

Рычание из моих уст врывается в ее губы, потому что я целую эту бешеную девку. Не спрашивайте зачем. Назло как пацан. Ей же противно, так пусть захлебнется этим отвращением. Силой вытаскиваю этот поцелуй из нее. Нагло засовывая свой язык, засасывая сладкие губы. Впервые я целую так одержимо. Впервые делаю это, не спрашивая.

Как и предполагалось, Алина начинает меня пихать и мычать ядом. Выходит, что она давится отвращением, а я ядом, который быстро заполняет мой рот. Не сдаюсь. Я ничего от нее не хочу, но пусть понервничает. Закусываю маленькую губу и запускаю пальцы в шелковистые волосы. Она кусает в ответ и солоноватый привкус крови появляется на моих устах. И опять в кровь… Попила ты ее сегодня, Алина, и в прямом и в переносном смысле…

Стоны вырываются из девушки, и я замираю. Немного неожиданно, сбивает с толку. Я открываю глаза и сталкиваюсь с ее испуганным взглядом. Сама от себя не ожидала? Ухмылка появляется на моих устах, а растерянный мозг приходит в себя. Язык глубже проникает в нее, ловя новую порцию стонов. Больше не сопротивляется, все ее тело вибрирует… и эти вибрации заползают неоднозначными импульсами под кожу.

А яд все же оказался сладким…

Алина зализывает рану, которую сама и сделала. Вдавливается грудью идеальной формы в меня, позволяет ласкать себя по голой спине… Мое рычание накрывает нас двоих, а ее молчание заполняет дыру в сердце… Что нахрен происходит?

Отрывается с безумными глазами. Возбужденная. Выглядит так, будто только сейчас все осознала. Ведет пальцами по своей губе, а я пытаюсь унять пульс… Снова потерял контроль над собой. Кто знал, что не только словесный…

– Так и знала, что вы такие… – дрожащим голосом издает она. – Используете, берете силой! – ну, начинается…

– Алина, никто… – договорить мне, конечно, не дают.

– Больше не смей распускать свои поганые руки! – кричит она и бежит обратно в ресторан.

Видит Бог, что она ненормальная. И этот вечер тоже ненормальный. Как и этот поцелуй…

Алина

*Наше время*

Воспоминание о нашем поцелуе не нравится мне, потому что оно наполнено слабостью, которую я проявила. Я позволила этому мужчине получить контроль надо мной. Больше я такого не допущу. Его извинения ничего не стоят, если он просто не может оставить меня в покое.

– Сейчас начнется вторая половина съемки, нам нужно будет поработать вдвоем… Предлагаю зарыть топор войны и прийти к пониманию. Может, перекусим вместе, пока перерыв? – говорит Демид спокойно.

– Перерыв короткий, – пытаюсь избежать обеда.

– Уверен, что могу договориться о его продлении, – лукаво сообщает он. – Тебе нужно отдохнуть.

Я смотрю на него с недоверием. Почему это он так подобрел резко? Все повторяется… какое-то дежавю, потому что в прошлый раз он тоже довольно резко пришел со своими извинениями, а после…

– Обещаю больше не целовать… – откашливается мужчина, словно прочитав мои мысли.

Алина

– Цезарь, – говорю официанту, когда тот принимает заказ. Демид привел меня в ресторан, расположенный недалеко от его центра.

– Будешь только салат? – удивляется он, потому что сам заказал себе гору мяса.

– Перед съемкой лучше вообще не есть, потому что сложнее контролировать свое тело, – объясняю я.

– Понял, – он отдает меню официанту и тот уходит. Переводит взгляд на меня, выстукивая пальцами неизвестный мне ритм. – Тебе необязательно контролировать свое тело, оно в прекрасной форме, – делает комплимент. Звучит сухо, но я вижу, что глаза его вспыхивают.

– С детства выработала привычку – бегать по утрам, – говорю, делая глоток воды. Все еще мучает жажда…

– Было от чего бежать? – поднимает брови Демид. Он это сейчас серьезно?

– Тебе обязательно во всем искать какой-то скрытый смысл? – начинает раздражать.

– Я сделал некоторые выводы в нашу первую встречу, хочу понять… ошибся ли я, – в голосе напускное безразличие, но его взгляд говорит об обратном.

– Не ошибся, – резко отвечаю я, потому что подобные темы закрываю сразу.

– Хорошо, извини, – отводит взгляд он. – Люблю бегать утром, поэтому понимаю тебя.

Нас прерывает официант, который принес заказ.

– Почему ты это делаешь? – не удержалась от вопроса я.

– Что именно? – он завис над едой, которую так ловко ел. Прядь волос отделилась от его заплетенного пучка и упала на висок.

– Попытка извиниться, обед… нормальный разговор. Зачем все это? – я правда не понимаю.

– А нам обязательно все превращать в истерику? – поднял брови мужчина, сжимая пальцами вилку. Массивные кольца укрыли часть его пальцев, отвлекая меня.

– То есть хочешь сказать, что я истеричка? – фыркнула.

– Ну вот, опять начинаешь, – усмехнулся он, направляя на меня столовый прибор с отведенным мизинцем.

Я закатила глаза, ковыряясь в салате.