Наконец, мы тронулись с места и въехали на мост. Перестук копыт тонул в шелесте дождя, ветер швырял в нас ворохи брызг, пахнувших тиной, и норовил сорвать навес, под которым мы укрывались от непогоды, а небо то и дело озарялось голубыми росчерками молний.

Особенно сильно полыхнуло, когда мы добрались до середины моста. Призрачный свет выхватил из темноты еще два столба, поджидавших нас на другом берегу.

– Это же… – я изумленно выдохнула и замерла на полуслове.

– Драконы, – закончил за меня Рэй, – по преданию они должны были охранять эти земли от злых духов.

– У них получилось?

– Нет, – коротко бросил он и тряхнул поводьями, заставляя коня двигаться быстрее, – они сами все испортили.

***

Спустя еще час, вдоволь накатавшись по ночному лесу, мы выбрались к склону холма. Внизу, у его подножья, приветливо маня уютными огнями, раскинулось небольшое поселение.

Сердце в груди радостно подпрыгнуло. Похоже, сегодня нам все-таки удастся добраться до теплого, а главное – сухого ночлега! Может быть, даже дадут поесть!

– Давай туда! – я нетерпеливо махнула рукой, тут же позабыв о том, что еще пару минут назад угрюмо клевала носом и пыталась не заснуть.

– Погоди, – тихо сказал Рэй и бесцеремонно накинул мне на голову капюшон, – надень и не снимай.

– Зачем? – я приподняла край ткани, свисавшей мне на глаза, и недоумевающе посмотрела на солдата.

Меня испугал его напряженный тон и хмурый взгляд исподлобья.

– Я не знаю, что это за место. Что там за люди. Как они отреагируют на наше появление. Поэтому не высовывайся, всегда стой в тени позади меня и молчи. Плечи опусти. Пускай лучше думают, что ты немощный немой старик, а не девушка. Поняла?

Стало немного не по себе. Я так устала от дороги и так обрадовалась огням внизу, что забыла о том, где нахожусь и что здесь происходит.

– Поняла.

Он еще раз осмотрел меня с ног о головы, убедился, что все в порядке, и только после этого тронул поводья. Чубарый, как всегда, чутко отреагировал на молчаливый приказ и побрел дальше, неспешно перебирая мохнатыми ногами.

Пока мы спускались вниз по хорошо укатанной дороге, дождь разошелся еще больше и хлестал по земле, поникшим кустам и одиноким путникам. Местами спуск был достаточно крутым. Тогда телега резко накренялась вперед, и вода с брезента потоками обрушивалась прямо перед нашими лицами.

Толстый плащ оказался как нельзя кстати. Я пониже опустила тяжелый капюшон, плотнее прикрыла ноги, спрятала ладони в складках грубой ткани и с тревогой взглянула на солдата: его китель промок насквозь, несмотря на навес, темные волосы прилипли ко лбу. Однако это служивого совершенно не волновало. Он продолжал невозмутимо управлять повозкой и лишь изредка хмурился каким-то своим мыслям.

Дорога вывела нас прямиком к высокому частоколу, защищавшему деревню от незваных гостей. Рэй спустился с телеги, взял под уздцы тревожно всхрапывавшего Чубарого и повел его за собой к воротам. Там Рэй взялся за массивную металлическую скобу и постучал. Прислушался и постучал еще раз. Казалось, за раскатами грома нас никто не услышит, но прошло несколько секунд, и в воротах распахнулось неприметное окошечко. Как раз на уровне человеческих глаз.

– Кто идет? – прокаркал голос с той стороны. – Кто такие?

– Простые путники. Возвращаемся в столицу. Нам нужен ночлег и еда.

– А деньги у вас есть, чтобы заплатить?

Я приуныла. В этом мире у меня не было даже запасных трусов, что уж говорить про деньги.

– Есть, – Рэй достал из кармана небольшой мешочек и потряс им. Раздался звон монет. – За все заплатим. Только пустите.

Окошечко закрылось, послышался скрежет отодвигаемого запора, и ворота с надсадным скрипом распахнулись.

– Проезжайте! Живо!

Мы заехали под своды широкой деревянной арки, с другой стороны которой виднелись еще одни ворота. Дождь сюда не проникал, но было очень душно и так сильно пахло дегтем, что запершило в горле. Тотчас захотелось обратно на свежий воздух, но, помня слова Рэя, я еще ниже опустила капюшон и сгорбилась.

Тем временем стражник зажег фонарь и подошел к нам:

– Что везете?

– Ничего. Пустая телега. Можете проверить, – Рэй указал на повозку.

Мужчина взял палку, заостренную с одного конца, и тщательно потыкал ей в солому на случай, если там кто-то притаился. Убедившись, что все в порядке, он отправился ко вторым воротам:

– Чисто. Проезжайте, – поднял засов и навалился на тяжелую створку. – Постоялый двор в конце улицы. Там же навес для лошадей.

– Спасибо, добрый человек.

Мы поехали дальше.

Деревенька представляла собой нагромождение одно- и двухэтажных домов. Они жались друг к другу, будто ища защиты, сдавливали с двух сторон узкую улочку, нависая над ней мрачными тенями. Из света – только одинокие фонари, закрепленные возле входов, да тусклый свет, что пробивался из-под плотно прикрытых на ночь ставней.

Придерживая край капюшона, чтобы случайно не сполз, я тихонько поглядывала по сторонам, уныло отмечая какое это мрачное и неприятное место.

Постоялый двор встретил нас скрипящей на ветру вывеской и запахом чего-то горелого.

– Сиди здесь, – распорядился Рэй и принялся распрягать Чубарого.

Потом завел его под широкий навес, насыпал зерна, дал воды.

Я наблюдала за тем, как проворно он чистит крутые бока коня, и невольно любовалась размеренными движениями. Сильный мужчина, уверенный в себе и своих действиях. Красиво…

Закончив, он вернулся ко мне:

– Помнишь, о чем мы договаривались?

– Да.

В ответ осуждающий взгляд. Проклятье! Забыла! Надо же молчать.

Чопорно кивнула.

– Так-то лучше.

Я кое-как подобрала тяжелые полы плаща, ухватилась за скользкий край телеги и… чуть не завопила, когда крепкие руки внезапно сжались на талии.

– Осторожно, – тихо сказал он, словно пушинку, опуская меня на землю, – идем.

Рэй направился к крыльцу, а я растеряно смотрела ему вслед и чувствовала, как в груди от волнения заходится сердце.

Постоялый двор мало походил на пятизвездочный отель. Неприветливое помещение со столами и лавками, стойка, за которой сидел пузатый мужчина в неопрятной одежде, узкая лестница на второй этаж. Отвратительных запах подгоревшей еды и тусклый свет масляных ламп дополняли неприглядный антураж и наводили на мысль, что под открытым небом было не так уж и плохо.

– Чего надо? – спросил хозяин, не прекращая своего занятия.

Он потер грязной тряпкой стакан, потом поднял его к свету, недовольно хмыкнул. Плюнул. В стакан. И снова начал тереть.

Рэй лишь на миг позволил себе брезгливо изогнуть губы, потом выражение его лица вновь стало невозмутимым, а у меня поперек горла встал горький ком. Пожалуй, на сегодня я не голодна.

– Две комнаты.

– Есть только одна. Остальные заняты.

Чувствуя на себе взгляд солдата, я просто кивнула. Лучше с ним рядом. В одной комнате. В одиночестве мне станет страшно и холодно, накинутся тоскливые мысли. Я не хочу оставаться одна.

– Хорошо.

– Ужин?

Рэй еще раз посмотрел на стакан, который натирал толстяк, нервно сглотнул и покачал головой:

– Пожалуй, нет.

– Зря. У нас кабан на вертеле. Позавчерашний…

Это он так жутко воняет? Наверное, своей смертью умер.

– Пироги есть. С капустой.

Я тут же представила, как он своими грязными руками мнет тесто, попутно почесывая зад или ковыряясь в носу, и не смогла сдержать дрожь отвращения.

На губах Рэя проскочила едва заметная улыбка:

– Спасибо. Не голодны.

– А твой спутник? Почему он все время молчит?

Я сжалась еще сильнее и, стараясь казаться незаметной, отступила за широкую спину мужчины.

– Он немой и немного… не в себе.

– Убогий, что ли? – бесцеремонно спросил хозяин, вперившись в меня мутным взглядом.

– Да.

Ну спасибо тебе, солдатик! Убогой меня еще никогда не называли.