Почему-то он говорил теперь серьёзно, с отцовской важностью и, как всегда, произносил именно те слова, что нужны были мне.

– Ты мой сын, а значит – я отвечаю за тебя, а не наоборот.

– Разве с тобой такое происходило? – я не во всем был согласен с ним.

– Рома, – он вздохнул, – ты слишком серьезно ко всему относишься, принимаешь близко к сердцу, поэтому бежишь. От себя бежишь, а я никак не могу донести до тебя, что есть те, кто готовы тебе помочь. Я могу тебя выслушать и помочь, я постараюсь!

– Я не знаю, что произошло…

– Но все нормально, видишь?

– Но ты же это тоже чувствовал? Что это за реакция между нами?

– Да, но почему ты решил, что это по твоей вине? Может что-то во мне ..

– С тобой что-то произошло? – я даже поднялся.

– Рома, нет! Я предположил. Сядь.

Отец снял чайник с плиты и начал разливать чай. Запахло чабрецом.

Наверно я не привык к этому. Практически всю мою жизнь отца не было рядом, а мать говорила все, наоборот, если говорила со мной.

А теперь отец считает, что я чувствительный.

– Рома, – папа поставил передо мной кружку с ароматным горячим напитком, – прекращай это и поговорили со мной, – он сел за стол, безопасно разделявший нас теперь.

– Что прекращать?

– Молчать.

– Ты общаешься с мамой? – я давно хотел задать ему этот вопрос.

– Да.

Меня удивил его ответ, я не ожидал это услышать.

– Но у нас не очень хорошие отношения, как и раньше, только по работе – добавил он.

– А Ольга? – мне не хотелось о ней говорить, но нужно было узнать.

Отец на секунду подумал и после этого ответил:

– Кстати, давай пока не будем говорить, что ты теперь можешь, особенно Даше и Ольге, – он внимательно посмотрел на меня, – У тебя почти полный комплект исходных способностей, очень интересно.

Как же это может быть интересно и почему не рассказывать Даше? Но выяснить это я не стал. Отец мог промолчать, только если что-то задумал и не стал раскрывать информацию, как и я. Можно ли надеяться, что это не так? Стоит рассказать ему про Валентина.

– Маша всегда была такой серьёзной, сдержанной и закрытой. И тебе пора перестать обижаться на нее, она такой человек, ей действительно важна ее работа, а в недостатках твоего детства больше виноват я, чем она.

– Я не обижаюсь на нее.

– Ты врешь сам себе или не понимаешь до сих, что чувствуешь. Тебе бы не пришлось жить с моими родителями…

– Ты уже говорил об этом… Но в старших классах я переехал в Москву.

– А после сбежал от матери в этот город.

– Почему ты так говоришь? Это не так, – я даже не понял, что он был прав.

– Ты с успехом мог бы учиться в Москве, но ты уехал в городок поменьше. Она бы точно не одобрила, если бы это было дальше двух часов езды. Ты пришел с ней к компромиссу?

– Вряд ли это можно так назвать.

– Хорошо, Рома, мы выясним что случилось. И ты спрашивал, как рука, она не болит, это только для вида.

– Что? – я даже забыл все свои проблемы от услышанного.

– Но ты не должен никому говорить об этом, – уже серьезно посмотрел на меня отец, – Договорились? Я позже все расскажу тебе. Я могу рассчитывать на тебя?

Я кивнул, не в силах что-либо сказать.

Утром я не застал отца, он только оставил записку на своём столе, сообщив, что уехал и попросил покушать. Завтракать я не любил, поэтому собравшись в тишине, я поспешил в бизнес-центр, захватив плеер и наушники. Интересно, куда отец так рано уехал в воскресенье? Вчера, казалось, он никуда не собирался.

Музыка в ушах успокаивала меня, уединяя не только от окружающих людей, от происходящего рядом со мной, но и от мыслей, которых я боялся. Лучше не думать, как я хочу найти того, кто сделал это с моим другом, страшно думать почему он умер и что именно произошло. Если с ним проводили эксперимент, то чего хотели добиться? Неужели Валентин рассказал правду и Дэна специально заразили, чтобы пытаться убрать возникший дефект? И действительно ли он не при чем?

Я уже находился в здании, когда заметил мигание света. Несколько подростков смеясь, обратили на это внимание. Я понимал, что не замешан в этом, поэтому вышел, оглядываясь вокруг, но только на первом этаже я нашел причину этому. Валентин. В ярко-красной куртке его сложно было не заметить.

Увидев меня, он расплылся в странной, словно наигранной улыбке и махнул мне рукой. Я подошел к нему, опустил наушники.

– А я за тобой, нам нужно ехать. Как ты себя чувствуешь? Все хорошо? – на нем были другие очки, похожие на прежние, которые он часто поправлял.

– И куда же? – я не собирался никуда идти с ним, но сначала надо было выяснить, что он опять придумал.

– Я покажу тебе остальных, таких как мы, ты уже понял, кто я, – его уверенность, что я пойду за ним, насторожила меня.

– Зачем?

– Ты поймешь, – он двинулся к выходу, —Твой отец так же, как и я ищет людей, которым нужна помощь. Но разница только в том, что я объясняю им что с ними, помогаю развивать их способности, знакомлю друг с другом. А твой отец только прячет их, и от них самих же, в том числе.

Я согласился. Если Валентин покажет мне, где они находятся, мне будет что рассказать отцу.

Когда мы вышли из здания, Валентин подошел к припаркованной старой джетте, на стоянке она казалась белым пятном среди серых клякс, оказалось нужно ехать в Москву, где мы купили билеты на сапсан до Нижнего Новгорода. Я уже понял, что с этим персонажем не стоит ничему удивляться.

– Пару часов потерпишь? – звонко спросил Валентин, не замечая моего сопротивления.

Мне было все равно, моей целью было узнать, где это место и кто эти, остальные. Возможно неожиданно, что мы едем в так далеко, но главное мы едем и я увижу и узнаю, куда он меня приведет.

– Мы торопимся? – осторожно уточнил я.

– Все верно – этот поезд домчит нас быстрее, чем мы ехали на моей машинке до Москвы! – он был словно на своей волне, – Не заметишь разницы.

Мы сели в поезд. На табло мелькала одна и та же информация, иногда пассажиры проходили и занимали свои места, пока поезд не тронулся.

Я посмотрел в окна – быстро уходящие железные полосы сменились серым забором с карикатурами, иногда дразнящими и неоднозначными, после все это смешалось в единую холодную плоскость за стеклом. Получилось так, что мы заняли два из четырех мест со столиком, и через какое-то время напротив нас сели двое пассажиров.

– Рэй, – Валентин немного наклонился, обращаясь ко мне, – так ты не рассказал мне, что вчера произошло.

– А что вчера случилось? – я стал рассматривать сидящих перед нами. Школьница лет пятнадцати, не меньше и парень, наоборот, чуть старше меня, но еще не догнал Валентина. Они были чем-то похожи, хотя у нее из-под зеленой шапки торчал фиолетовый локон. Девушка и молодой человек достали книги и делали видит, что содержимое их интересует куда больше происходящего вокруг. Я усмехнулся про себя, отметив название книги в женских руках: “Делай, что можешь”, они так увлеклись, что даже мой шумный сосед их не трогал.

– Как что случилось? Это было как короткое замыкание, я прав? Это происходит, когда ты с кем-то контактируешь?

– Какое тебе дело, что случилось, видимо так бывает, – нужно было понять, о чем он догадывается.

– В этом и проблема – с нами такого не бывает, мы можем влиять только на предметы, но это случилось, потому что наконец формула сработала! – Валентин, казалось, не мог удержаться, стараясь говорить мне практически на ухо, он возбуждено закончил свою мысль, что повергло меня в шок. Почему-то до меня вдруг дошло: работа его отца, эксперименты, неудачные опыты – у него была изначальная формула вируса, из-за которого, когда наши предки сделали ошибку при работе с ним и теперь мы расплачиваемся за это, пытаемся жить с этим и он что-то сделал со мной.

– Сработала? – я словно обездвиженный только и мог повторить за ним.

Глаза его блестели и это было заметно из-за очков. Напряженная улыбка не сходила с его довольного лица. Он посмотрел в проем между сидениями, после чего встал, предлагая последовать ему. Мы прошли вперед и, толкнув прозрачную дверь, оказались в тамбуре. Одинокий кулер в нише разбавлял желтую скорбь узких стен. Мы были одни.