Он так грубо оборвал мои стенания, что я даже опешила. Не ожидала от хама такой резкости, как бы это странно ни звучало… Я обиженно насупилась и сухо выдавила из себя:

— Вон там, где земля рыхлая. Видишь?

Я указала пальцем на то место в клумбе под кленом, где еще пару дней назад пробурила лунку смерчем.

— Отлично! А теперь давай вызывай дождь! — скомандовал Азим, азартно сверкая глазами.

Я забыла о коме в горле, и о слезах, которые так и застыли, не упав с ресниц, и посмотрела на хамелеона, как на сумасшедшего.

«Бедняга совсем сдурел с горя…»

— Если ты думаешь, что она превратилась в семечко и вырастет заново, то, боюсь, тебя разочаровать… — осторожно начала я, но Азим перебил меня, резко схватил за плечи и затряс что есть мочи.

— Вызови дождь! Мне нужен дождь, ведьма ты химерная! — нервно выпалил он и засучил рукава, готовясь рыть землю чуть ли не руками.

Я поняла, что лучше с ним сейчас не спорить, и аккуратно стала притягивать тучи к тому месту, где мы стояли. Через пару минут среди ясного жаркого неба послышался раскат грома. Вот она, первая майская гроза в этом году! Немного раньше, чем обычно, да и погода не очень-то дождливая… Прохожие удивленно стали поглядывать на небо. Еще бы! Гидрометцентр опять обманул — не смог предвидеть выпадение магических ливней… Да что там! Он и обычные ливни редко правильно предсказывает…

Туча повисла над нами и стала ронять на нас крупные дождевые капли. Она даже солнце не перекрыла, поэтому оно по-прежнему продолжало светить. Капли дождя блестели в солнечных лучах, сливаясь в едином танце, а крона клена тихо зашуршала, радуясь неожиданным водным процедурам.

— Слушай, ты можешь продолжать сходить с ума, а я, пожалуй, пойду обратно в салон. Не очень-то хочется мокнуть под собственным дождем.

Азим ничего не ответил и копошился в своей сумке. Я пожала плечами и, бросив прощальный взгляд на место захоронения Полевы, решила уходить.

34. Вот и сказке конец…

Но стоило мне договорить фразу и собраться уйти, как из сумки Азима что-то блеснуло и приковало мой взгляд. Я невольно ахнула, увидев, что он достал из нее — красивый блестящий кубок.

— Это… Это что?… — вымолвила я ошарашенно. — Это … она?

— Угу, — кивнул он и стал подставлять кубок под капли дождя. Чаша была явно увесистой, потому что держал он ее двумя руками, не иначе как из золота.

— Это Кубок Феникса?! — выпалила я, перестав заикаться.

— Да, Агата! Теперь ты не считаешь меня свихнувшимся?

— Но как? Где… Где ты его достал?!

Я подошла к Азиму и стала разглядывать удивительный артефакт, который видела лишь на картинках. Я была уверена, что это выдумка, просто легенда, которые так любят сочинять представители низшего магического сословия — эльфы, наяды, домовые, хамелеоны… Я была убеждена, что хам просто выдумывает, пытается придать значимости своему роду.

— Я забрал его из кабинета Виктора, когда освободился из плена. Помнишь, говорил тебе про пару артефактов, которые я прихватил с собой?

Я ошеломленно кивнула.

— Но у него он откуда?

— Он предок того самого оборотня, который сбежал вместе с моим пра-пра-прадедом из плена алхимика и поделил с ним артефакт. Моему роду достался рубин, а его — чаша. Я долго искал его, чтобы объединить две части в один артефакт и оживить хамку. Потому и согласен был на любые условия Виктора, лишь бы заполучить чашу. И я ее получил.

— Это же… Это невероятно, Азим!

Я с любопытством рассматривала кубок в его руках, который гудел от звона ударяющихся капель, наполняясь водой. В руках хама сейчас был уникальный артефакт, которые многие века считался утерянным и даже несуществующим. Мне хотелось получше изучить его, подержать. Эта чаша обладала невероятной силой — хранила в себе способность к перерождению, оставшуюся от души последнего в мире феникса. Это возможно, ценнейший предмет во всем магическом мире!

— Даже не думай, ты его не получишь, — строго сказал Азим, продолжая подставлять чашу под дождь. Сам он тоже вымок, как и я, но мы этого даже не замечали. Дождь постепенно стихал, а чаша наполовину была набрана.

— Азим, что ты собираешься делать? — осторожно спросила я, догадываясь о его намерении.

— Я подарю Полёве вторую жизнь. Она заслуживает этого.

Я ошалело приоткрыла рот и уставилась на него, словно не могла понять смысла его слов.

— Но… Но как же продолжение твоего рода? Как же невеста для тебя?

— Да шиликун с ней, с этой невестой… Оживлю, а она замуж не захочет… Кто ж ее угадает? А может, мы характерами не сойдемся с ней? — отшутился он, заглядывая внутрь чаши.

Он шутил и улыбался, но я понимала, насколько это огромная жертва для него. Он готов был на все ради спасения своего рода. Он через столько прошел, чтобы заполучить чашу, проделал такой путь, сделал почти невозможное — восстановил потрясающий артефакт! И сейчас готов пожертвовать его силой ради мавки?

— Но почему? Почему ты делаешь это? Почему спасаешь ее?

Азим молчал. Улыбка сошла с его лица.

— Хочу, чтобы она жила. Я всю жизнь ненавидел и осуждал расу ведьм и колдунов за эгоизм и потребительское отношение к магии, а сам поступал также. Из-за моей одержимости идеей продолжения рода я сгубил Полю, чуть не сгубил тебя, самого себя и еще мало ли кто мог пострадать. Я пошел на ложь и предательство. Разве можно оправдать цель такими жертвами?

— Но ведь чаша может воскресить только единожды. Твой род прервется на тебе. Ты уверен?

— Уж лучше род Хамелеонов закончится славным именем Азимуса Камалео, чем он продолжится именем подлого эгоиста и предателя, из-за которого погибло невинное магическое существо.

С этими словами он поднес чашу к земле и присел на корточки.

Внутри меня все трепетало в тот момент. Дыхание сперло. Руки сжались в кулаки. Я до последнего не верила, что он это сделает — поступится идеей всей своей жизни ради моей любимой мавки… Но я присмотрелась к его ауре в тот момент. Она была чистой и сияющей с радужными переливами, светилась ярче обычного, и я поняла, что он делает это не просто из чувства долга или дружбы… Его истинный мотив стал понятен мне, но сам Азим пока не осознавал того прекрасного, что зародилось в нем. Оживляя Полеву, он оживлял и нового себя.

Азим наклонил чашу, закрыл глаза, словно мысленно произносил молитву, и медленно вылил дождевую воду на рыхлую землю. Чаша засветилась в руках Азима еще ярче, золото засияло солнечным светом, который собрался в один луч и сквозь струю воды ушел в землю светящейся огненной змеей. На этом все прекратилось. Чаша потускнела, опустев, и больше не издавала тонкий едва уловимый звон. Мы с хамом замерли в ожидании чуда, но ничего не происходило.

Мы простояли так несколько минут, пока из-под земли не проклюнулся крошечный росток, пробивающий путь к свету сквозь толщу рыхлой сырой земли. Он настойчиво потянулся вверх к солнцу и стремительно стал разрастаться, выпуская побеги и молоденькие зеленые листочки.

Я сложила руки у груди и ахнула: «Неужели вышло?» Азим сосредоточенно молчал.

Наконец растение прекратило свой рост и спустя мгновение обрело телесный вид. Как же повезло, что вокруг не было людей, хотя появление голой женщины посреди парка вряд ли показалось бы кому-то магическим таинством — скорее, пьяным дебошем.

— Как же я рада вас видеть! Почему вы так смотрите на меня? — она удивленно смотрела на нас, а мы на нее, не в силах прийти в себя от произошедшего, а еще от ее нового облика.

Я не узнавала Полю. Она была совсем другой — юной красавицей! И я, и Азим не верили своим глазам — мавка не просто ожила, она помолодела! На ее лице не было ни единой морщинки, волосы буяли красотой и блеском, обретя цвет колосящейся в лучах солнца поспевшей пшеницы. Красавица предстала перед нами, улыбнулась и, смущенно оглядываясь, завертела головой по сторонам, прикрывая тонкими изящными ручками интимные места. Она с таким же удивлением рассматривала свое новое помолодевшее тело.