Глава 1

День 14

INITIUM1

Дождь не прекращался уже третий день. Он моросил, приводя маленьких жителей приюта Мэдисон в ещё большее уныние. В сырую погоду дети всегда сидели в доме, придумывая себе игры и занятия, но в этот раз их воображение иссякло ещё накануне. Устав от безделья, они разбрелись кто куда. Одни пошли на кухню клянчить остатки обеда у добродушной кухарки Мерси, кто-то лёг вздремнуть. Абби Макалистер не хотелось ни того, ни другого. Оставшись одна в игровой комнате, она как следует укуталась в дырявый плед и влезла на облупившийся подоконник.

У Абби было множество планов на то время, пока директриса приюта, миссис Мэдисон, находилась в отъезде. Она могла бы пройтись до реки и посмотреть на выводок лисиц в норе под кустом утёсника, а затем навестить престарелую Амелию Бенфорд, которая жила в двух милях от приюта и была единственной их соседкой во всей округе. В прошлый раз, когда Абби ходила к ней без спроса, её сильно наказали. Но сейчас, пока директрисы не было, заупрямилась погода, и Абби пришлось сидеть в доме. Сегодня вечером миссис Мэдисон возвращалась в приют, но до конца дня ещё оставалось время, поэтому Абби устроилась на окне поудобнее и принялась гипнотизировать затянутое тучами небо в надежде, что оно прояснится.

Приют Мэдисон располагался на пустынной, холмистой местности, прямо у дороги, ведущей в город. Это был большой, но ветхий двухэтажный дом без ограды и подъездной дорожки. Его окружали хилые кустарники и несколько деревьев с морщинистыми стволами, чьи кроны вытянулись к востоку от сильных ветров.

Задний двор, правда, был более живописным стараниями Мерси, которая разбила там небольшой сад. За двором начинался глубокий овраг: в нём несла холодные воды узкая, но очень глубокая речка Уэнси. Сам дом, однако, соответствовал неприветливой местности, хотя до сих пор не развалился и как мог защищал от зноя, холодов и непогоды своих маленьких обитателей.

Миссис Мэдисон не было никакого дела до протекающей крыши, широких трещин, паутиной раскинутых по стенам то тут, то там, и скрипучих дверей, которые едва держались на ржавых петлях. В ветренную погоду по коридорам гуляли сквозняки, раскачивая даже тяжёлые пыльные шторы, летом целые полчища насекомых совершали безжалостные набеги, ну а в дождь под гнилые двери и сквозь разбитые окна затекали вода и грязь.

Нынешнее ненастье не стало исключением, но в этот раз терпение кухарки Мерси, проработавшей в этом доме почти двадцать лет, наконец лопнуло. С утра, как обычно, женщина вихрем носилась по кухне, потому что припозднилась с завтраком и старалась наверстать упущенное время. Мерси поскользнулась на огромной луже дождевой воды как раз в тот момент, когда впопыхах несла на раздачу стопку тарелок. Ноги кухарки разъехались в разные стороны и, чтобы не упасть, Мерси пришлось ухватиться обеими руками за разделочный стол, стоявший в центре кухни. Тарелки, которые она держала, подлетели к потолку и попадали на скользкий пол со страшным грохотом. На шум сбежались почти все дети, а побагровевшая Мерси без лишних слов ринулась к кладовой с постельным бельём, выхватила из кучи тряпья старые негодные простыни и заткнула ими брешь под дверью, откуда затекла вода. На лужу она бросила охапку засаленных полотенец.

– Сколько можно это терпеть! – в сердцах воскликнула кухарка и сдула со лба выбившуюся из-под поварской шапочки прядь волос. – Клянусь богом, в этом доме никому ничего не нужно! Джой Мэдисон полностью выжила из ума, если считает, что никто не замечает этого!

После её слов все одобрительно загалдели. Одна только Гвендолин, старшая из воспитанников, попыталась успокоить кухарку.

– Не надо, Мерси, перестань, – сказала она с тревогой в голосе. – Лучше не будем её сердить. Давай я всё высушу и сложу на место как раз к вечеру.

– Милочка, эти тряпки уже ни на что не годятся! Когда дождь закончится, я лично сожгу их на заднем дворе! Будь моя воля, я бы выжгла тут всё, а вас отправила в Речной край к мадам Соул. Что за чудное место – лес, природа, просторные корпуса… А здесь что? Не дом, а сплошная рухлядь! Нет, нет, с меня довольно. Вот явится миссис Мэдисон – я ей всё выскажу!

Абби стояла в толпе детей и молча слушала Мерси, но ни капли не верила кухарке. Каждый раз во время очередного длительного отъезда миссис Мэдисон, которые случались довольно регулярно, кто-то из взрослых выходил из себя, ругался и кричал, что этого так не оставит. Но по возвращении директрисы всё оставалось по-прежнему. Единственное, чему за много лет поспособствовали учителя, которых, к слову, становилось всё меньше с каждым годом, – это перевод детей в противоположное, не столь ветхое крыло приюта. Трещины на стенах здесь были поменьше, а пол теплее: тут ещё сохранился паркет, а места, где он отсутствовал, были заделаны фанерой. Раньше в доме жил плотник, который поддерживал порядок, но он давно умер, а новый на смену так и не пришёл.

Удручённо вздохнув при воспоминании о сегодняшнем утре, Абби оглядела окрестности. Лужи на протоптанных тропинках стекались в целые ручьи, где тонули пучки травы, прибитые к земле тяжёлыми каплями. Недалеко от парадной двери стояли качели, уныло поскрипывая под дождём проржавевшими цепями, справа от них валялся выцветший деревянный ящик, служивший песочницей. Песок в нём осел и превратился в серую жижу. Дальше за ящиком в пелене дождя темнели густые заросли можжевельника, из которых торчали железные обломки старой ограды, развалившейся задолго до появления в приюте Абби. Горизонт закрывали серые пустынные холмы, чьи пологие склоны спускались прямо к дому, но были отделены от него автомобильной дорогой.

Этот тоскливый пейзаж полностью соответствовал настроению Абби. Она поморщилась. И как можно было надеяться на прогулку в такую-то погоду? Дело ведь вовсе не в запрете миссис Мэдисон. Даже если дождь закончится, за порог нельзя будет ступить, не провалившись по колено в грязь.

Абби прислонилась лбом к холодному стеклу. Вот если бы её брат Саймон был сейчас здесь, его не остановил бы какой-то дождь!

Тотчас перед её глазами возник образ брата с соломенными вихрами: он стоял во дворе у качелей, манил её к себе одной рукой и готов был в любой момент пуститься наутёк. Его лицо казалось нечётким – он был слишком далеко от окна, на котором сидела девочка.

– Эй, Абби! Давай, кто быстрее до обрыва! – крикнул он ей и рванул с места в сторону реки.

Абби зажмурилась, прогнав видение. Если бы Саймон был сейчас здесь, она бы точно побежала за ним вдогонку, наплевав на запреты и дождь. Наверняка ей даже хватило бы смелости поддержать Мерси со всеми остальными, а вечером осуществить пустые угрозы и сжечь старые простыни на заднем дворе. Саймон бы так и поступил. Но его здесь не было. Брат исчез почти год назад.

Воспитаннику приюта Мэдисон Саймону Макалистеру вечно не сиделось на месте. Он был чемпионом по количеству наказаний. Регулярные драки с главным хулиганом Бобби Спенсером мало заботили директрису, а вот вечное непослушание Саймона и его стремление всюду сунуть свой нос, просто выводило её из себя. Саймон постоянно шнырял по дому, где большинство комнат было заперто, в поисках чего-то, неизвестного даже ему самому. Мистер Браун, местный смотритель, постоянно ловил его в разных уголках приюта, и приводил к миссис Мэдисон.

В последний раз он застукал Саймона, когда тот пытался проникнуть в закрытое западное крыло, которое директриса объявила аварийным несколько лет назад и занавесила туда вход старым рваным гобеленом. Миссис Мэдисон кричала так, что сорвала голос и потом несколько дней пила морковный сок. Тогда она пригрозила Саймону, что выдворит его из приюта, если он ещё раз её ослушается.

Отсидев в подвале целых два дня, Саймон успокоился и стал вести себя осторожнее. Но затем случилось одно жуткое происшествие, после которого он навсегда покинул стены этого дома. По прошествии долгих месяцев, Абби так и не удалось выяснить, что с ним стало. Все, кроме Миссис Мэдисон пребывали в неведении, а сама директриса хранила молчание. Единственной вещью, которая осталась у Абби от брата, была его толстовка с большим капюшоном, глубокими карманами и слишком длинными для девочки рукавами, которые всё время приходилось подворачивать. Абби часто надевала толстовку в прохладную погоду и чувствовала себя в ней очень уютно.