– У-у, – отрицательно покачала головой Таня и изо всех своих сил хлопнула дверью.

– Доченька! – кинулась следом Рита.

– Доченька, – опустившись на колени, Рита стала поочерёдно вытирать слёзы то со своего лица, то с лица Тани. – Доченька, не бойся, это же папа.

– Ето ни папа, – ответила Таня, надув губы.

– Это папа, Танюша. Просто он немножко приболел, – в этот момент Фёдор громко закашлял, и Рита тут же бросилась к нему.

На следующий день пришла участковый врач. Не входят в комнату, она посмотрела на Фёдора.

– Всё понятно. Давайте выписку.

Рита протянула приготовленный документ.

– Понятно. Ну что же, ждите.

– Чего? – с искренним непониманием спросила Рита.

– Как чего, когда отмучается, – с таким же искренним изумлением ответила врач.

– Он будет жить! Вам ясно?

– Я вас, конечно, понимаю, но поверьте моему опыту, для вас это будет лучшим вариантом.

– Да какое вы все имеете право решать за меня, что для меня будет лучше! Кто вы такие?! Кем вы себя возомнили?!!

– Женщина, перестаньте на меня кричать!

– Тварь, – спокойным тоном произнесла Рита и распахнула дверь. – Убирайтесь отсюда вон.

Спустя месяц Фёдор научился звать Риту по имени. Ценой тому было чуть меньше половины всех тех сбережений, которые они скопили за четыре года совместной жизни, поэтому Рита была вынуждена отказаться от дальнейших услуг кинезитерапевта, логопеда, иглорефлексотерапевта и дорогостоящего зондового питания. Но ей оставалось принять ещё одно, самое тяжёлое решение. Обдумывая его, Рита прорыдала всю ночь. Утром она вызвала сиделку. Вернулась Рита поздно вечером. Что именно изменилось в её лице, сказать было сложно, но оно уже не было прежним.

Той же ночью Рита и дочь проснулись от жуткого звериного воя – это кричал Фёдор. Через некоторое время кто-то нетерпеливо стал звонить и стучать в дверь.

– Кто там?

– Соседи!!

Не успела Рита открыть дверь, как на неё набросились возмущённые жильцы. Они наперебой требовали прекратить это вопиющее безобразие. Рита старалась объяснить, что её муж тяжело болен, и эти крики – проявление его болезни. Тогда кто-то посоветовал вызвать скорую, кто-то – воткнуть ему кляп, а соседка через стенку сказала, что завтра будет жаловаться хозяйке квартиры и настаивать на их выселении, иначе обратится в полицию. В конце концов, под давлением соседей Рита вызвала скорую помощь. Через час прибыла психиатрическая бригада. Они ввели Фёдору успокоительное средство и сказали, чтобы Рита по этому поводу больше не звонила – всё равно никто не приедет. На вопрос, что же ей делать дальше, посоветовали вызвать участкового врача.

Фёдор проспал остаток ночи и весь следующий день. К вечеру всё повторилось снова. Рита попробовала вызвать скорую, но ей, как и предупреждали, отказали. Она старалась успокоить Фёдора, но безуспешно. Отсутствующим взглядом он смотрел куда-то сквозь неё и истошно кричал. Постучали в дверь. Потом позвонили. Снова постучали. Снова позвонили. Растерявшись, Рита схватила с батареи тряпку, быстро её свернула и воткнула Фёдору в рот. После этого она осторожно подошла к двери и посмотрела в глазок. На площадке стояла соседка, которая жила за стенкой комнаты, в которой находился Фёдор. Позвонив ещё пару раз, соседка вернулась к себе, с грохотом захлопнув за собой дверь. Уперевшись спиной в дверь, Рита медленно опустилась на пол. Из оцепенения её вывел какой-то грохот, как будто что-то упало. Рита с ужасом вспомнила про мужа. Вбежав в комнату, она увидела, как Фёдор бился в судорогах на полу. Он лежал на животе, его ставшее синюшным лицо было повернуто к Рите, из носа шла пена. Рита повернула Фёдора на спину и вытащила изо рта кляп. Через несколько секунд судороги прекратились. За время болезни Фёдор сильно потерял в весе, поэтому Рита с трудом, но всё же смогла затащить его на кровать. Позвонив ещё раз на станцию скорой помощи, Рита получила отказ и предупреждение, что если она не прекратит своё хулиганство, то к ней отправят наряд полиции. Рита хотела объяснить, но её не стали слушать и положили трубку. Перезванивать она побоялась.

Проснулся Фёдор около десяти утра и за весь день не произнёс ни звука. Однако, с наступлением темноты он снова стал орать. Рита уже приготовилась дать отпор соседям, но в этот раз обошлось. К утру Фёдор угомонился и уснул. После обеда Рита с дочкой ушли на прогулку, а когда вернулись, на двери ярко красным спреем было написано «СДОХНИ, ТВАРЬ!». За дверью истошно кричал Фёдор. Не разуваясь, Рита вбежала в комнату и воткнула ему в рот заранее приготовленный кляп. Затем, наскоро переодевшись, Рита долго пыталась отмыть дверь, но тщетно. На следующий день, она купила краску и закрасила надпись. От запаха краски у Риты жутко разболелась голова. Приняв две таблетки аспирина, она легла на диван рядом со спящей дочкой и тоже уснула. Через какое-то время её разбудил крик Фёдора. Рита подскочила и поторопилась к мужу.

– Дохни, твай! Дохни, твай! – Таня со всем ожесточением, на которое только способен малолетний ребёнок, колотила кричащего Фёдора ложкой по голове.

Рита вырвала у дочери ложку и, влепив ей подзатыльник, чего никогда раньше не делала, выволокла её из комнаты. Таня залилась слезами. Рита опустилась на колени, прижала дочь к себе и тоже заплакала. Успокоив ребёнка, она вернулась в комнату и закрыла дверь. Фёдор повернул голову в сторону Риты и замолчал. Как безобразный циклоп, он смотрел на неё одним глазом, второго не было видно из-за обширного, практически на всю левую половину лица, кровоподтёка.

– Чего вылупился, урод?!

– Ри-та… Ри-та…

– Заткнись, тварь! Заткнись!! – Рита схватила мокрое полотенце и стала без остановки бить им Фёдора по лицу. – Верни мне мужа! Верни мне нашего сына!! ТВАРЬ!!! СДОХНИ!!! – в исступлении Рита кричала, продолжая хлестать Фёдора полотенцем, и опомнилась только тогда, когда он, вскрикнув, задрожал в судорогах.

Чтобы не так сильно воняло, Рита обрабатывала пролежень и тут же курила. Эта выгнивающая в теле Фёдора дыра, несмотря на все усилия, становилась всё глубже, и на самом дне уже виднелись позвонки. Риту тошнило, но это её не останавливало. Казалось, теперь ничто не могло её сломить. Со слепым упорством Рита продолжала ворочать Фёдора в постели, в надежде, что он однажды поднимется на ноги, и читала ему книги, в надежде, что он однажды заговорит. Фёдор же только и делал, что бестолково повторял её имя, а по ночам неуёмно орал, приводя в бешенство жильцов. Соседка через стенку прилагала все усилия, но выжить неугодных квартирантов не получалось – хозяйка квартиры была на стороне Риты и оказывала ей всяческое содействие. Сама же Рита больше ни разу не сорвалась ни на Фёдора, ни на ребёнка, ни на кого бы то ни было. Так прошёл месяц.

Позвонила хозяйка и сообщила, что если в течение трёх дней ночные крики Фёдора не прекратятся, она вынуждена будет просить Риту освободить квартиру.

На следующий день, уложив Таню после обеда спать, Рита вошла к Фёдору и закрыла за собой дверь. Фёдор, было, закричал, но Рита ловко, уже привычно воткнула ему в рот кляп, затем взяла чёрный пакет для мусора, одела ему на голову и плотно обмотала скотчем вокруг шеи. Она намеренно купила мешки большого объёма, чтобы успеть уйти из дома до того, как Фёдор задохнётся. Взяв Таню на руки, Рита быстро закрыла дверь на оба замка и побежала вниз по лестнице.

Сколько они провели времени на улице, Рита не знала, но ей казалось, что этого было вполне достаточно. Войдя в квартиру, она оставила дочь в прихожей, а сама пошла проверять. Приоткрыв дверь, Рита обнаружила, что кровать пуста, и Фёдора не было в комнате. В следующий момент кто-то набросился на неё сзади, повалил на пол и, тяжело дыша, принялся выкручивать руки.

– Федя! Прости меня, Феденька! Я не хотела! Я не хотела!! – в ужасе закричала Рита и попыталась вырваться, но что-то тяжёлое опустилось ей на затылок, она ударилась лицом об пол и потеряла сознание.