— Я всегда буду с тобой. — Эдмунд понимал, что даже эти слова прошлись ножом по сердцу Каспиана, но он должен был сказать хоть что-то, чтобы сделать их прощание не таким сухим и отстранённым. — А теперь возвращайся в лагерь и, ради Аслана, постарайся выжить.

Каспиан не ответил, и Эдмунд воспринял это, как отмашку к действиям, и, как бы ему ни было больно, он развернулся и направился дальше в лес, оставив Каспиана далеко позади. Он призвал холод — тот послушно скользнул к пальцам, и Эдмунд мысленно усмехнулся. Возвращать силы всегда было непросто, но теперь он, кажется, справился. Что же, обнадёживает.

Он понятия не имел, где расположилась Джадис, но вскоре он заметил иней, а затем и полноценный лёд на траве и принялся следовать за ним, надеясь, что тёмная магия рано или поздно приведёт его в своей хозяйке. Пока он шёл, в кустах что-то зашевелилось, и прямо на него выпрыгнул волк; Эдмунд сперва дрогнул (уж больно этот зверь напомнил ему Могрима), но затем резко вытащил меч, готовясь обороняться. Впрочем, это было лишним: сперва волк действительно кинулся к нему, но затем, будто бы узнав его, пробежал мимо и скрылся между деревьев. Эдмунд мог бы погнаться за ним и собственноручно убить хотя бы одного предателя, но сдержался и продолжил путь вперёд: главный враг ждал его впереди, и медлить он не желал.

Вокруг становилось всё холоднее, но Эдмунд почти этого не ощущал. Ещё несколько раз ему попадались прислужники Джадис, иногда и группами, но никто из них на него не напал, из чего Эдмунд сделал лишь один простой вывод: его ждали. Было бы наивно предполагать, что Джадис неизвестно о его силе, но о том, что она собирается с ним сделать при встрече, Эдмунд всё ещё раздумывал. Снова будет предлагать союз? Его ответ давно ей известен, и ни одна дьявольская магия не сможет его изменить. Захочет сама прикончить потенциального соперника? Что же… Эдмунд был к этому готов. С каждым днём после принятого решения он всё больше чувствовал, как ему становится всё равно на собственную жизнь — чего она стоит по сравнению с целой Нарнией? Если ему судилось сегодня погибнуть, то пусть: по крайней мере, это будет честный бой, достойная смерть для короля, пусть и бывшего. Эдмунд крепко сжал рукоять меча. Возможно, раньше мысль о скоропостижной погибели и сумела бы выбить его из колеи, но не теперь, когда его сердце и сознание покрылись толстой коркой льда.

Именно поэтому, выйдя на одну из полян, он без всякого страха и замешательства посмотрел в глаза своему главному ночному (и не только) кошмару. Джадис выглядела точно так же, как и в их первую встречу — разве что белые, как снег, волосы больше не венчала корона. Бледное лицо, льдистые глаза и радушная обольстительная улыбка, за которой скрывалось коварство самой Таш — всё это Эдмунд прекрасно знал и помнил, просто не мог забыть, как и каждое событие своей жизни (неизменно дрянное), связанное с этой женщиной.

— Эдмунд, — с привычной интонацией проговорила Джадис. Только теперь Эдмунд увидел, что на поляне они одни. Что же, в этом Джадис действительно изменила себе: раньше она всегда держала рядом кого-то из своих послушных верных рабов. — Вот мы и встретились снова, мой король.

— За тысячу лет ты так и не поняла? Я не твой король, — холодно ответил Эдмунд. Он некстати вспомнил свой первый визит в Нарнию: мог ли он, маленький завистливый идиот, тогда предположить, что однажды будет таким тоном разговаривать с этой властной женщиной, показавшейся ему настоящим идеалом правителя?

— Разумеется, я помню всё, что ты мне сказал. Но теперь ведь всё иначе, — вкрадчиво сказала Джадис. — Ты ведь уже знаешь всё, да? Почувствовал мою силу?

— Мне не нужна твоя магия, — выплюнул Эдмунд. — И я понятия не имею, как ты это провернула…

— О, но ведь за этим ты и здесь, — Джадис широко распахнула глаза, так по-детски, будто трёхлетняя Люси, которой пятилетний Эдмунд из вредности сообщил, что Санта-Клауса не существует, а красивую ленту для волос ей на рынке выбирала мама. С одной только разницей: Джадис вовсе не была невинным ребёнком. — Ты ведь пришёл, чтобы узнать, как так сложилось, я права?

«Я пришёл, чтобы наконец покончить с тобой раз и навсегда», — мысленно произнёс Эдмунд, но вслух сказал другое: он не забыл о своей истинной цели, но узнать, что происходит, хотелось, пусть от Джадис и не стоило ждать абсолютной правды.

— Говори.

— Конечно, я всё тебе расскажу, — плавно кивнула Джадис, изящно взмахнув рукой, но Эдмунд и не думал подходить ближе. — В конце концов, ты имеешь право узнать… Хотя бы теперь. Видишь ли, Эдмунд, магия — это очень непостоянное явление. Она имеет свойство перетекать от одного владельца к другому, менять преданность, как перчатки…

— Ближе к делу, — прорычал Эдмунд.

— Ну да. Каюсь, я и забыла, какой ты нетерпеливый, — масляно улыбнулась Джадис. — Так вот. Ты ведь помнишь нашу первую встречу? То, как ты провёл со мной и моей армией несколько дней? А знаешь ли ты, почему я не прикончила тебя сразу, как только ты привёл в Нарнию своих сестёр и брата? — Джадис внимательно посмотрела на Эдмунда, но, не дождавшись ответа, объяснила: — Я увидела в тебе то, чего никогда не было ни в одном известном мне сыне Адама: зависть, ложь, ненависть. Те качества, которые я так ценю в своих последователях. Черты, идеально подходящие для моего будущего наследника.

— Ты ведь блефовала тогда, — парировал Эдмунд; он будто бы наяву почувствовал тяжесть цепей на ногах. Не в таких условиях должны содержать того, на кого делают столь высокие ставки. — Ты не собиралась делать меня принцем Нарнии.

— Нет, принцем ты бы не стал, — покачала головой Джадис. — Но и убивать тебя я передумала, как только разглядела, кто ты на самом деле. Я избрала совсем другой путь — его последствия ты видишь теперь. Я не дала тебе титул, это так, но подарила тебе гораздо большее, то, что имеет куда больший вес, чем закреплённый на словах сан. Я сделала тебя своим учеником, Эдмунд.

— Что ты несёшь? — Эдмунд всеми силами старался скрывать, насколько эти слова выбили его из колеи. — И когда же ты меня хоть чему-то учила?

— Не воспринимай это так буквально, — усмехнулась Джадис. — Ученик колдуна — прежде всего, это тот, кто носит в себе его магию. Я подарила тебе часть своей силы. Помнишь ночь, которую ты провёл у меня в темнице? — Эдмунд, разумеется, помнил: тогда его руки и ноги сковывал панический холод, и он, кажется, всю ночь лежал в полузабытьи, а перед глазами мелькали странные образы. Ещё вроде бы он слышал чьи-то шаги и какие-то мотивы, нашёптанные вкрадчивым и будто бы знакомым голосом, но тогда он списал это на порождение своего больного сознания. — Я вижу, ты вспомнил. Той ночью я совершила древний обряд, который из поколения в поколение передавался в моём роду.

— И зачем тебе это было нужно? — спросил Эдмунд ровным только благодаря холоду голосом. — Хотела воспитать себе преемника? Союзника? Надеялась, что твоя сила превратит меня в такого же монстра, как и ты?

— Не совсем так. Видишь ли, Эдмунд, у магии свои порядки, — начала объяснять Джадис. «И не очень-то ты в них и разбираешься», — хмыкнул про себя Эдмунд, памятуя про то самое жертвоприношение. — Магия, которую колдун дарует своему ученику, всё ещё принадлежит ему. Он не может колдовать с её помощью или причинить вред её носителю, но магия всё ещё резонирует с ним. Она может, например, позвать колдуна. Понимаешь, к чему я клоню? — Джадис вновь улыбнулась. — Я сделала тебя своим учеником, чтобы сохранить частицу себя и не умирать до конца. Поэтому в том числе я так быстро согласилась на предложение Аслана тогда, пусть и догадывалась, что в этом часть его плана: твоя смерть была бы мне ужасно невыгодна. Своей магией ты уже второй раз призываешь меня к жизни, Эдмунд.

— Две недели назад я понятия не имел, что она у меня есть, — вновь совершил контратаку Эдмунд. — Почему она проснулась только теперь?

— Магия напрямую зависит от эмоций, в частности, негативных, ведь мы говорим о тёмном волшебстве, — пояснила Джадис, и теперь в её голосе звучали издевательские нотки. — Ты совсем неопытен, поэтому она долгое время была для тебя стихийной, проявляясь только тогда, когда ты срывался и не мог держать себя в руках. Вспомни, Эдмунд: были ли у тебя эмоциональные потрясения? То, что выбивало землю у тебя из-под ног?