— Пойдём, — тихо сказал Макс и вышел из кафе.

Всю дорогу они молчали, Зорин вовсе надел наушники. Ему было неловко за всё это, за неумение сочувствовать и заботиться.

Когда они были рядом с подъездом, Макс осмотрел двор, увидел машину матери и тяжело вздохнул…не уехала, значит.

— Привет, мальчики, — звонкий голос донёсся с кухни, Зорин написал маме о том, что будет не один.

К ним в коридор вышла худая и высокая женщина с тёмными волосами, подстриженными под каре. Она была действительно привлекательной и выглядела куда моложе своих лет, особенно в коротеньком шёлковом халате. Она приветливо улыбнулась Юре одними губами в алой помаде.

— Привет, я – Ксения, — она изучающе пробежалась по сыну взглядом, но ничего не сказала.

Парня нисколько не тяготило молчание. Он даже не замечал, что его друг чувствовал себя неловко, просто шёл к дому одноклассника, погружённый в свои мысли. Юра не рассчитывал встретить маму Зорина, но на его лице не проскользнули ни удивление, ни заинтересованность. Лицо было словно чистый лист, когда юноша произносил:

- Здравствуйте. Юра.

Женщина выглядела довольно стильно и была хороша собой, но Журавлёва это не особо волновало. В какой-то степени десятиклассник даже не был удивлён. Её сын нисколько не уступал своей матери, только в его стиле читалось что-то от бунтарского и молодёжного. И подобное самовыражение нравилось брюнету намного сильнее.

— Не у тебя ли вечно пропадает мой сын? — женщина словно не замечает, насколько Юра не в настроении, продолжает пытаться завести с ребятами диалог, в ответ на что Макс просто быстро сбрасывает кеды и идет в сторону комнаты.

— Максим! — возмущенно возражает она и только хочет что-то произнести, как сын прерывает её кратким “нет, мы не голодные”.

— Тогда просто подойди ко мне на пять минут.

Они сидят на кухне явно дольше, обрекая Юру на одиночество в комнате Макса. Там мало что изменилось, может только кровать в этот раз заправлена, а гитара не на стене висит, а стоит у стола. Вскоре можно услышать, что Ксения говорит на повышенных тонах, голос Максима вскоре тоже достигает нужной громкости. Даже при госте сумели развести скандал.

Зорин заходит в комнату и запирает дверь изнутри. Лицо его мрачнее некуда, этот вечер с каждой секундой становится всё более ужасным, и у парня уже нет сил что-то исправлять. Он стягивает с себя толстовку и бросает на пол у кровати, сам же буквально падает, отворачиваясь к стене.

Парень ничего не успевает ответить, только скромно улыбается, следуя за другом. Оставаясь наедине с собой, Юра пытается не слушать ругань сына и его матери, но когда тон каждого из них поднимается, всё же немного морщится.

Журавлёв следит за тем, как Макс падает рядом, и не знает, как реагировать и вести себя. Спустя некоторое время пристального взгляда на чужую спину, брюнет осмеливается спросить, немного переживая, а стоит ли в это лезть, вдруг, Зорину будет неприятно:

- Что-то случилось? - юноша не знает, что он здесь делает. Видно, что у приятеля плохое настроение. Находиться рядом неловко, а возможно и не нужно: - Хочешь побыть один? Я могу уйти.

Разумеется, мать была недовольна тем, что Макс пропадает без предупреждения, уходит на ночь, что вещи его все пропахли табаком, а в мусорке она нашла пакетик с какими-то странными таблетками. И это вечное “весь в отца”, одна фраза стала спусковым крючком для Зорина, и после неё он уже не мог сохранять спокойствие.

Голос Юры звучал неуверенно, не стоило вот так вот при нём, пускай он ничего и не слышал, но все понимал. Максим хотел бы вернуться в какой-нибудь куда более удачный их вечер. Или попытаться исправить этот. Он поворачивается лицом к Журавлёву и долго молчит, смотря на него уставшим взглядом.

— Всё уже случилось, не хочу это обсуждать, — отвечает парень и прикрывает глаза на несколько секунд. — Хочу, чтобы ты лёг рядом.

Юра сначала выжидающе смотрит на друга отчего-то виноватым и снова по-детски наивным взглядом, а когда друг произносит своё желание, на мгновение теряется, но затем всё-таки аккуратно ложится рядом. Парень смотрит на Максима, находясь в сомнениях, а потом решается обнять одноклассника, чтобы показать, что произошедшее не смутило его и он всё ещё хорошо относится к Зорину. Брюнет сначала делает всё неловко, но затем, не видя препятствий, достаточно крепко сцепляет руки на чужой талии, закрывая глаза. Он впервые является инициатором объятий. И ему даже нравится.

Зорин недолго выжидает, после чего прижимает Юру к себе, также обнимая где-то на поясе, а после упирается лбом в его грудь, словно ребенок, что прячется в мягкую игрушку. Ну и где все его понты сейчас? Слабый, уставший, грустный, он чувствует себя отвратительно и не понимает, как Журавлев может вообще к нему что-то испытывать.

— С каждым днём всё радостнее жить, — не скрывая сарказма произносит Макси, делая тяжелый вздох.

Получая ответную реакцию, Юра слабо улыбается. Странно, но парень не чувствует стеснения. И как Журавлёв пропустил тот момент, когда он перестал бояться не то, что смотреть на Макса, но и обнимать его? Ладонь аккуратно ложится на светлые волосы и начинает гладить их. Они кажутся очень мягкими, как и сам Зорин сейчас, который похож в данный момент больше на котёнка, чем на колючего подростка. Брюнет не замечает, как начинает медленно засыпать, уставший от пережитых за день эмоций.

Рука Юры в волосах успокаивает, Максим расслабляется и прикасается носом к чужой груди, чувствует запах чистой одежды Журавлева. Ну конечно, он аккуратный парень, от него иначе и не может пахнуть, даже запах табачного дыма не впитался, только чистота.

Через некоторое время Максим понимает, что одноклассник задремал. Он выбирается из объятий, стараясь его не разбудить, выходит из комнаты.

Мать в это время выходит из квартиры. Очередное свидание, видимо, на всю ночь, слишком поздно, чтобы возвращаться. Она оставляет на щеке сына след от красной помады и уходит.

Приняв душ, Зорин возвращается в комнату, ложиться на прежнее место и невольно задумывается, как вновь оказаться в чужих объятиях, но при этом не разбудить Журавлева. Он смотрит на него сквозь тьму комнаты, долго разглядывает черты лица в момент спокойствия. Он не может обнять его без риска потревожить, поэтому просто осторожно касается щеки ладонью. Какая нежная кожа.

Юра чувствует чужое шевеление только сквозь сон. Оставшись наедине с самим собой, парень только кладет руку по привычке под щеку, продолжая мирно спать. Сейчас его наконец ничего не тревожит, все беды и радости во сне равноценны нулю. В детстве Журавлёв ненавидел спать, его маме приходилось отправлять мальчика в постель через истерики. И как можно было спать, когда вокруг происходило так много интересного и неизвестного? Но спустя столько лет боли, депрессии и одиночества Юра мог прятаться от мира только во сне. Только во сне он мог не бояться и набираться сил, которые у него отнимали люди и попытки их понять.

Сладкий сон прервал резкий звонок на телефон. Брюнет поморщился, надеясь, что звонят не ему, но мелодия настойчиво добралась до самых недр мозга, сообщая, что неприятный звук исходит из смартфона Юры. Посмотрев в мобильник, молодой человек состроил еще более ужасающую гримасу. Глаза не хотели привыкать к свету, тут же посылая сигналы о том, что звонит мама.

- Алло, - сонно ответил десятиклассник, о чем тут же пожалел. Голос Татьяны Васильевны был очень сердитым и строгим.

- Ну и где ты ходишь?- женщина не кричала на сына. Было слышно, что она не сильно переживала, но позволяла своему сыну жить, только потому что тот взял трубку сразу.