— Думаешь, он… уборщик? — предположила Зефир, имея в виду распространенную теорию, которую придумала полиция, о том, что этот человек был кем-то, кто чистил улицы и избавлял их от особо опасных личностей.
СМИ распространили эту теорию по всем газетам и каналам. И все они были неправы.
— Нет. В его убийствах есть какая-то закономерность, — размышлял он вслух. — Он не убивает людей на улицах наугад. Его жертвы, по крайней мере те, о которых мы знаем до сих пор, все были девушками, которые хотели уйти с улиц.
— Значит, он держит их в деле? — голос Зефир был недоверчивым. — Но почему?
— Думаю, дело не только в этом, — Гектор пристально посмотрел на него. — Они его жертвы, но ты его цель. Он идет за тем, что, как он знает, важно для тебя, и подставляет тебя под удар. Вопрос в том, почему. Почему ты? И почему сейчас? Если он активно убивал более двух лет, почему только сейчас он начал подставлять тебя и подбрасывать ложные улики на место преступления? Что-то должно было спровоцировать его. И мы должны поймать его, пока он не натворил еще больше бед.
Альфа был согласен с каждым словом.
— Возьми с собой Жасмин и Виктора на последнее место преступления. Проверьте все. Поспрашивайте. Я хочу знать все, что кто-то мог видеть. И хочу знать, как связаться с человеком, оставляющим мне сообщения.
Гектор кивнул и ушел, закрыв за собой дверь.
Альфа включил экран компьютера, нажав на значок голоса в углу, который был специально разработан для его голоса.
— Вывести на экран запись с камер наблюдения от восьми вечера вчерашнего дня.
Иконка зажужжала, когда его команда была зарегистрирована, и через несколько секунд на экране появились разделенные экраны, показывающие различные ракурсы здания прошлого вечера. Все выглядело так, как и должно было быть. Он щелкнул по экрану, и изображение увеличилось.
Он услышал, как у Зефир перехватило дыхание, когда она наблюдала за ними на черно-белом экране: ее тело было полностью скрыто от глаз, когда он накрывал ее, его джинсы были спущены, когда он входил в нее, виднелась только ее стройная нога.
Кровь прилила к его члену, звук из динамиков напоминал о его тяжелом дыхании и ее хныканье. Он был большим, и его член был большим, и он не знал, как она приняла его, но, черт возьми, если бы ощущение ее влажной киски, обхватывающей его, не было лучшим, что он ощущал за долгое время.
Он расстегнул молнию на джинсах, доставая член, и почувствовал, как ее глаза метнулись к нему, когда он провел рукой по нему. Словно плотина внутри него дала трещину. Она не прорвалась полностью, но все больше и больше просачивалось наружу, и он хотел еще.
— Да или нет? — задал он ей тот же вопрос, что и раньше, придерживаясь своего решения оставить все на физическом уровне.
Напряжение между ними было слишком велико. Он пытался сопротивляться этому изо всех сил, но в тот момент, когда она назвала его зверем, что-то внутри него оборвалось. К счастью, он сохранил достаточно самообладания, чтобы не выпустить своего настоящего зверя. Пока он держал его под контролем, все могло получиться, и это было бы гораздо менее опасно для нее.
Колебания в ее ответе заставили его посмотреть в сторону, где она сидела на подлокотнике его кресла.
Ее прекрасные глаза-хамелеоны наблюдали за ним, зеленый цвет в ореховом исчез, когда ее зрачки расширились, и она смотрела на его лицо, а не на его член. Наклонившись ближе, она прижалась губами к уголку его рта, прямо над шрамом, в поцелуе, который дошел до его груди, заставив что-то заурчать внутри.
Он хотел повернуть голову и захватить ее губы целиком, снова почувствовать ее вкус и насладиться тем, как она отвечает ему с таким изобилием. Но целовать ее было опасно.
К счастью, она отстранилась раньше, чем он успел.
— Да, — тихо выдохнула она, в ее голосе отчетливо слышалось возбуждение.
Прежде чем она успела ответить или передумать, он усадил ее к себе на колени, прижав ее спиной к себе и заставив повернуться лицом к монитору. Поблагодарив того, кто там был, что она носит платья, он сдвинул ее трусики в сторону. У него остались те, которые он порвал вчера, засунув в ящик после того, как подрочил перед сном.
Она была мокрой, но не так сильно, как обычно.
— Наблюдай, как ты будешь маленькой шлюшкой для меня. Только для меня, — сказал он низким голосом ей на ухо и почувствовал, как она замирает, от его слов, или от визуального восприятия, или от воспоминаний, он не знал, и ему было все равно.
Она была достаточно влажна, и он наклонился, проникая внутрь, держа руки на ее бедрах.
Ее изогнутая попка прижалась к его тазу, спина прогнулась от удовольствия, когда он вошел глубоко, а руки упали на стол перед ней. Опустив ее ноги на пол, он сидел, наблюдая, как она поднимается и опускается на его члене, стенки ее киски стискивают его, и, черт, удовольствие пронзает позвоночник. Он хотел впиться в нее сильнее, проникнуть глубже и заполнить ее лоно. Он представил, какой она будет, круглая от его семени, истекающая от его прикосновений, и это, блядь, что-то сделало с его мозгом.
Он схватил ее за бедра, когда она замедлилась, и помог ей двигаться, откинув голову назад на кресле, когда она выгибалась.
Стук в дверь заставил ее замереть над ним.
Он поставил видео на паузу и придвинул своё кресло ближе к столу, ее стенки затрепетали вокруг него от этого движения, и она осталась сидеть у него на коленях, стол закрывал их нижние части тела.
— Входите.
Он почувствовал, как она удивилась его приказу, как побелели костяшки ее пальцев, когда она осталась совершенно неподвижной, держа голову прямо и глядя на монитор, словно на экране было что-то очень важное, и сосредоточилась на этом.
В кабинет вошли двое его мужчин, которые были на разведке, и не удивились, обнаружив ее у него на коленях. За эти недели все в штаб-квартире так или иначе видели ее там, и это уже не вызывало никаких вопросов.
— Босс, — кивнул ему один из ребят. — Двадцать лет назад в Синдикат была отправлена партия девушек. Прибыли с Тенебры на Ксалин в Лос-Фортис. Пятнадцать девушек. Тогда в городе еще не было преступного мира, поэтому девушек переправили отсюда. Мы отследили двенадцать из них. Девять мертвы. Трое находятся под Синдикатом. Трое пропали без вести.
Тот факт, что Альфа оставался твердым внутри нее, слушая этот ужасный отчет, обеспокоил бы большинство людей. Но ему было наплевать, он держал ее неподвижно и ощущал каждую дрожь ее стенок вокруг его тела, пока она наблюдала за его разговором, легкая дрожь в ее теле была единственным признаком того, что она едва сохраняла самообладание.
— А Луна Кейн? — спросил он, заинтересованный только в информации, которую он обещал своему сводному брату.
— Одна из пропавших, — ответил другой. — Мы отслеживаем ее, но это занимает некоторое время.
Альфа кивнул им. Он мог бы позволить им уйти, но он наслаждался мучениями своей маленькой жены, наслаждался тем, как она пыталась казаться совершенно невинной и сосредоточенной на мониторе, в то время как в присутствии компании сжималась вокруг его члена, как его личная маленькая шлюшка.
Черт, он был возбужден.
Итак, он поддерживал разговор с мужчинами. Расспрашивал их о каждой детали отчета. Если им что-то казалось странным, они не комментировали. Они также не смотрели на его жену, чему он был рад, потому что они были опытными специалистами, и он не хотел бы их потерять. Соблазнительность была одновременно удивительной и тревожной, но он списал это на то, что она носит его фамилию. У него была репутация, и, хотя она связана с его фамилией, она была ее частью. Логично, что он хотел, чтобы все помнили об этом и относились к ней так же.
Он продолжил разговор и медленно запустил руку ей под юбку, надавив на клитор.
Ее тело замерло, пальцы вцепились в край стола с такой силой, что он испугался, как бы она не сломала свои накрашенные розовым лаком ногти.
Он потирал ее клитор.
