Если Бога нет, а я в него верю, то я ничего не теряю.

Но если Бог есть, а я в него не верю, то я теряю всё.

Блез Паскаль

Истина – это не то, что нам показывают, а то, что от нас скрывают.

ГЛАВА 1

Это невероятное событие в истории нашей планеты началось тогда, когда земные правители – политические и финансовые – без всякого стеснения начали сбрасывать духовные маски и открыто демонстрировать свою омерзительную суть.

А демократия, пусть и лукавая, издавая последние стоны и хрипы, билась в предсмертных конвульсиях, немощно хватая тающие свободы граждан.

Когда под видом борьбы с внешним и внутренним врагом, терроризмом, незаконной миграцией и пандемией ковид С-19, интенсивно меняющим свои штаммовые личины, мировыми властями были переписаны все законы и конституции.

Когда политическая нестабильность грозила мировой экономике, постепенно доводя её до состояния хаоса, а идеологическая война всех уровней и направлений дошла до критической точки накала и окрасилась в чёрно-бордовый цвет шизофрении.

Когда планета содрогалась от землетрясений, ураганов, наводнений и техногенных катастроф, а в атмосфере, вместе с гарью и пылью, всё явственней чувствовался приторный запах войны.

Когда тотальный контроль государств над населением достиг апогея наглости и жёсткости, когда трудовой люд обложили непосильными и изощрёнными налогами, а расслоение общества приняло крайне уродливые формы, произошла мировая социальная революция.

Причём, революция носила аномальный характер. При абсолютной своей социальности, она произошла не только без насилия, но и вообще без участия социума.

Хотя, должен заметить, никто суть и глубину данного события не понял до конца ещё и сегодня, спустя неделю с его начала. Не говоря уже об его истоках и причинах, исходя из известных законов нашей могущественной науки.

Что, собственно, и не удивительно. Такое не то что понять, но даже вообразить в наших буйных фантазиях трудно. Самых смелых и необузданных. Это вам не талдычить про назойливых и всем уже надоевших инопланетян, про временной континуум с его многочисленными порталами, про любовь человека-паука к женщине-кошке, победивших на пути к счастливому браку всех гоблинов, зомби, вампиров, оборотней и наподдавших заодно неудержимым старпёрам.

Хотя, конечно, гипотез хватало у всех, начиная с учёных с мировыми именами и заканчивая бродягами, почти позабывшими свои имена. Первые красиво излагали свои версии научным языком с теле- и радиопередач, с полос газет и журналов и, естественно, с академических и собственных сайтов. Кто, конечно, имел такую возможность. Все остальные довольствовались исключительно интернетом, который, хотя и находился под неусыпным и жёстким контролем властей, являлся по-прежнему народным средством общения. Хотя и тут были свои ограничения. Только кто их ввёл и как контролировал, неизвестно.

И, надо сказать, общение это зачастую было уж слишком народным. Иногда создавалось впечатление, что попал в какой-то притон или на судно, терпящее бедствие. Или присутствуешь при каких-то авральных работах. Общение было в лучших традициях, так сказать, погрузочно-разгрузочных работ. Не поняли? Это из старого анекдота. Его я услышал в детстве от гражданина интеллигентного вида, который, встретившись на улице с моим отцом, рассказывая о перегибах на производстве, заодно рассказал и этот анекдот. Производственные перегибы у меня выветрились мгновенно, а вот анекдот, почему-то, запомнился на всю жизнь.

Рассказать? Даже не знаю. Видите ли, он коротенький, но абсолютно матерный. И если в других анекдотах ругательные слова легко заменяются многочисленными синонимами высоко литературного содержания, то в этом замена исключена по сути. В мате вся суть.

Увы, дорогие читатели, но это реалии нашей жизни. И это касается не только низшего слоя населения, как обычно нас приучили думать. Эта бескультурная культура пронизывает все пласты человеческого общества. Знаем – плавали.

Интересный парадокс. Официально матерных слов будто бы и нет. Их не произносят по телевизору, не употребляют в газетных статьях. Этимологию этих слов не объясняют в школах и университетах. Но все их знают, понимают и нередко ими пользуются. Даже дети. Ведь запретное притягивает, а нелегальное обучение проходит быстро и вдохновенно.

Ну что, не передумали? Ладно, как говорится, бумага стерпит, а слов из песни не выкинешь. А как отнесётся каждый из вас, я могу предположить. Один оскорбится, другой восхитится, а третий, восхитившись, сделает оскорбительный вид и глубокомысленно промолчит.

Рассказываю. Это даже не совсем анекдот, а ответ, допустим, прораба в интервью чересчур любопытному, но не искушённому журналисту. Итак, вопрос: «Как, употребляя одно матерное слово в разных частях речи, сделать замечание о перегрузке и отдать приказ о немедленной разгрузке? Да так, чтобы рабочих проняло до самого нутра и не возникло ненужных споров и возражений?» Осторожно, ответ: «Нах. я дох. я нах. ярили?! А ну сх. яривайте нах. й!» Извините, но я вас предупреждал. Но в человеке всегда побеждает любопытство. Даже если потом выходит боком. Однако, ответьте – на каком ещё языке можно так сказать?

Оправдывая отцовского товарища, скажу, что сегодня народные идиомы матерного содержания, бывшие всегда обыденностью повседневной жизни, стали почти обыденностью в общении в социальных сетях. Думаю, что это следствие превратно истолкованных понятий «свободы» и «демократии»?! Хотя, может быть, это регресс культурно-массового прогресса? Но согласитесь, что одно дело иногда ругнуться, в запале, допустим, или в гневе, это ещё понять можно. Но сделать мат нормой общения, это…

Но переплюнули всех в своих домыслах, как всегда, везде и во всём, своим талантом, размахом фантазии и смелостью мышления, конечно, писатели и поэты. Многие из этой братии по горячему материалу, стоически преодолевая житейские невзгоды, за неделю создали не только актуальные и злободневные рассказы и стихотворения, но и полноценные – в первую очередь, конечно, по объёму – повести и поэмы.

К вашему сведению, я тоже в некоторой степени принадлежу к армии литераторов, хотя не плодовит и ещё менее популярен. Причину этому, полагаю, каждый из вас отыщет сам. Только, пожалуйста, не делайте это сейчас. Мне приятнее писать, осознавая, что вы читаете. А выводы прошу делать о моей персоне и о книге по завершения чтения. Это более субъективная объективность.

Так вот, я берусь писать только тогда, когда мне всё становится ясным и понятным. Ну, или почти ясным и понятным. Потому что и сейчас я не скажу, что всё мне абсолютно ясно и понятно.

А поначалу мутного и непонятного вообще было хоть отбавляй. И я не был исключением, блуждая в гуще социального тумана.

Я не зря в самом начале написал, что это событие началось, а не случилось и не произошло. Это потому, что оно неделю назад началось, но ещё не закончилось. И неизвестно, когда и чем этот эксперимент закончится. Экспериментом, кстати, случившуюся социальную революцию считаю только я. Остальные придерживаются других формулировок.

Но каких бы формулировок ни придерживаться, я уверен в том, что данное состояние общества непременно когда-нибудь закончится. Хотя бы по той простой причине, что всё когда-нибудь обязательно заканчивается. Одно событие не может длиться вечно. Вечна только сама вечность. И, может быть, обитатели этой вечности?!

И не стоит иронично ухмыляться. Каждый из нас, хотя бы на один космический миг, непременно и безусловно столкнётся с вечностью. Ведь наша земная жизнь тоже имеет неприятное свойство заканчиваться. Иногда совершенно неожиданно и в самый неподходящий момент. Хотя, с нашей точки зрения, такой момент всегда самый неподходящий.

Не обижайтесь на мою болтовню. Накопилось. Пусть я и тороплюсь, но времени теперь у меня много. Но главное, я чувствую себя в безопасности. По крайней мере, я надеюсь на это. А моя безопасность гарантирует свободу времени. Как первое, так и второе находятся в прямой зависимости от случившегося. Чем дольше будет длиться социальный коллапс, тем дольше я буду в безопасности. А мне кто-то подсказывает, что коллапс этот продлится ровно столько, сколько нужно. Правда, этот кто-то не уточнил, кому нужно. Но допускаю, что именно этот кто-то помог мне разобраться во всей этой кутерьме. Ненавязчиво и осторожно. В виде озарения, интуиции и логических умозаключений. Наверное, чтобы я не заподозрил чужеродного вмешательства?! И совершенно напрасно. Я не ксенофоб.