Каганетта Энорэт Лика Сэм Ву Ито-Ланская.

Нет. Их Превосходительство каганетта Энорэт Лика Сэм Ву Ито-Ланская.

Или все-таки добавить «уважаемый»? И почему мне все время кажется, что я извиняюсь перед ним? Ладно, пусть считает, что я и вправду чувствую вину.

Правда была в том, что я действительно ее чувствовала. Из головы никак не уходили слова Зигая: «Ты никогда не задумывалась, что, возможно, он так же одинок, как и ты?». Я привыкла думать о приближенных к императору, как о бездушных кровожадных волках. Да, многие погрязли в интригах и политике, но каждый из них когда-то был невинным ребенком. И, кажется, Амирош сохранил свою человечность в полной мере. Поэтому, если кто-то и отгородился от прямого диалога, так это я. И теперь плачу за это, преодолевая в себе какой-то панический страх. Страх признать свою неправоту, страх пойти на сближение. Ох, да я находка для психотерапевта… но, увы, таких тут не водится.

Я переписала письмо на чистовик, добавив все-таки в обращение «уважаемый». Пока будем строго официальны.

Заклеила конверт, поставила свою печать. Отложила в сторону и задумалась, о чем мы будем говорить с Амирошем при встрече. И где она состоится.

Два дня назад из Айзелана в Западный отбыл баур Урын. Уехал, явно довольный проделанной работой. Ведь я доверила ему то, о чем не знали даже самые близкие мои слуги.

Оставалось отправить письмо и ждать ответа. А потом действовать по ситуации.

Я придвинула к себе лежащий на краю стола пакет документов. На титульном листе значилось: «Брачный договор». Понадобилось больше недели, чтобы составить его и выверить все детали.

Почему я не доверилась никому из советников? Они были бы слишком пристрастны. Лиша бы отговаривала меня от этого шага, Цвинт бы во всем искал выгоду, а Лунарт, хоть был хорош в цифрах, в юридических формулировках понимал слабо. Так что лучше сохранить все в тайне.

Пока Урын работал, я составила несколько вариантов посланий в Триниан. Конечно, отправить их я смогу только весной, когда сойдет снег, но продумать содержание можно было уже сейчас. К тому же, чем больше я думала, тем больше приходила к выводу, что пора начать действовать. Если сидеть и ждать, пока меня лишат власти через нежеланный брак или интриги, то можно стать безвольной игрушкой в руках более решительных людей. Нет, я не позволю этому произойти. Я отправлю послание с самым надежным гонцом, который сможет не только передать его Андрэ или Ханту, но и проследить, что оно попадет в нужные руки.

Этим гонцом буду я сама. А чтобы меня не захватили врасплох, возьму с собой сопровождение из воительниц: они служат Милоа и мне, поэтому не будут задавать лишних вопросов по поводу соответствия моих действий воле императора. А на той стороне империи даже его власть не будет представлять для меня угрозу.

Пока я раздумывала о путешествии в Триниан, письмо каганетту ехало с почтовой повозкой в Курован. Я постаралась временно выкинуть его из головы. Моя жизнь и без того походила на круговорот. Каждый день я разгребала ворох отчетов, порой доводивших меня до отчаяния, объезжала земли вокруг Айзелана, а иногда наведывалась в Западный, а то и в Эсхол. Ежедневно принимала у себя трех человек из простолюдинов и несколько более важных персон. Ко мне приезжали не только купцы и успешные ремесленники, но и мелкие аристократы из Эсхола, а также различные чиновники. Кроме того, я следила за всеми строительными проектами, которые курировал Гостав, а также за работой построенных предприятий, рыболовными хозяйствами, охотничьими лагерями и конюшнями.

В этом году у нас было первое крупное пополнение: родилось три чистокровных шикути и еще три полукровки. Шикути были жеребятами от моего верного коня, и я теперь часто называла его папашей.

Наконец, я тщательно следила за главной житницей своего каганарта – рудниками и кузницами. С наступлением холодов возмущения в Западном постепенно улеглись, производство оружия стабилизировалось, но порой мне казалось, что когда-нибудь оно будет использовано против меня самой. И в этом была еще одна причина встретиться с каганеттом – лучше было бы продавать оружие на восток через него.

Я так закрутилась в делах, что ответное письмо каганетта застало меня врасплох. И еще больше обескуражило его содержание: «Нахожусь на границе ваших земель, заеду через два дня». И подпись. Похоже даже на записку, а не на письмо.

– Не думала, что он решит приехать сюда, где получил от ворот поворот, – поделилась я с Лишей своими мыслями, пока она читала короткое послание.

– Он необычный человек, как и ты. Он наверняка понял, почему ты ему отказала, и решил дать тебе время. А теперь все выглядит так, будто проезжал мимо и решил заехать, – прокомментировала Лиша, еще больше меня расстроив. – И как ты хочешь встретить его? – поинтересовалась она.

– Так же необычно, как он ведет себя, – улыбнулась я. Это я тоже уже давно продумала.

Следующие двое суток прошли в нервотрепке. Я пыталась ничем не выказывать своего волнения, но ночами засыпала с трудом. Понятное дело – впервые за последние четыре года я открыто выходила на диалог с человеком, равным себе по положению, да еще и по весьма щепетильному вопросу. Судьба каганарта, впрочем, как и моя, может измениться в ближайшие несколько дней.

Но Амирош прибыл только на третьи сутки, и то после обеда.

Я отправилась в одну отдаленную деревеньку, жители которой занимались в основном скотоводством. Здесь содержалось одно из самых крупных стад рогатого скота, и я старалась регулярно навещать пастухов, с которыми у меня завязались добрые отношения. Конечно, они считали меня помощницей каганетты Самуэлой Ли, но я давно привыкла играть одновременно две роли.

Именно в поле, где убирали последние тюки сена, меня и застал гонец от Гритика. Я приказала пропустить каганетта в город и расположить со всеми удобствами в айзеланском особняке. Признаться, внутри у меня от этой новости что-то сжалось.

Я вернулась в столицу уже ближе к вечеру. Освеженная прогулкой и обедом под открытым небом (пастухи знали, что я люблю отведать похлебки из котелка на костре), я бодро направила Нияру к крыльцу.

– Как себя чувствует наш гость? – спросила я у Идина, вышедшего встретить меня.

– Мы предложили отдохнуть Его Превосходительству в гостиной на втором этаже. От обеда он отказался.

– Он приехал один?

– Нет, с двумя сопровождающими. Шуинов разместили внизу.

– Хорошо, – кивнула я.

– Госпожа… все готово, как вы и приказывали, – добавил Идин.

Я улыбнулась.

Амирош сидел на диване, слегка развалившись и поигрывая в руке каким-то странным предметом. При виде меня он поспешно встал и грациозно склонился.

Я постаралась посмотреть на него как на простого человека, отбросив его громкий титул и происхождение. И сильно смутилась.

– Что это у вас там? – без приветствия начала я, указав на предмет в ладони каганетта.

– Ах, это… недавнее изобретение, привезли из Турмалона. Для тренировки рук, – Амирош показал мне шар, по размеру не больше теннисного мяча. В шаре было отверстие, и я увидела, что внутри спрятан еще один шар.

– Крутишь запястьем, держа его в ладони, и шар внутри шара начинает вращаться. Создается бесконечное движение, но, чтобы его поддерживать, необходимо постоянно работать мышцами. Полезная штука, – похвалился каганетт, крутя интересное устройство.

Я же обратила внимание на его руки – мускулистые, немного огрубелые, и все же очень утонченные. Что-то очень личное, даже интимное было в том, как советник императора крутит в ладони странную игрушку. Я вздохнула поглубже.

– Да, и вправду интересное… интересная вещь, – произнесла я. – Чего только ни придумают… вы были в Турмалоне?

– Да, заезжал. Давно не видел такой суматохи в городе. Улей разъяренных пчел, – усмехнулся Амирош.

– С вашей стороны это был небезопасный шаг, – заметила я.