Дэмьен тоскливо перевел взгляд на шестой технический ярус, опоясывающий зал узким мостком. Вот куда ему нужно попасть во что бы то ни стало. И тогда он спустится на балкон вон по той увитой декоративным плющом колонне. А потом, тихонько проскользнув через неплотно прикрытую правую дверь, укроется за тяжелой бархатной шторой, отделяющей вход в ложу от остального фойе. Незаметный, притаившийся там, откуда террористы меньше всего ждут опасности, Дэмьен будет в курсе происходящего. И вмешается в нужный момент.

Но если драгоценное время уйдет на плутание по лабиринту служебных коридоров, начнется штурм, и…

– Я покажу тебе дорогу, если хочешь, – раздался приглушенный хриплый голос.

Дэм круто развернулся, на всякий случай вскидывая меч. В каморке никого не было. Какое-то время он стоял, безрезультатно прислушиваясь, и только услышав сухой смешок, понял, что хриплый голос прозвучал в его голове. В его Комнате.

На долгие размышления времени не оставалось, поэтому Тюремщик, загнав толпу вопросов в самый дальний пыльный угол сознания, прямо спросил своего заключенного:

– Почему я должен тебе доверять?

– Ты не должен. Но если хочешь оказаться там вовремя, то можешь рискнуть и поверить мне на слово.

– Я знаю, чего хочу, – Дэмьен кинул быстрый взгляд на правительственную ложу. – А чего хочешь ты?

Ответ не заставил себя долго ждать.

– Я хочу, чтобы ты поскорее сдох, Тюремщик, – прохрипел узник. – И для меня наконец-то все закончилось. А поскольку твой план – чистой воды самоубийство, то я с радостью помогу тебе его исполнить.

– Не дождешься! – ухмыльнулся пришедший в себя Дэмьен и выскочил в коридор. – Куда теперь?

– Налево. Потом вверх по лестнице и направо, – донеслось указание. – И не забывай отвечать мне вслух. Твой телевизор транслирует только голос, а не ментальную речь. Понял? Тогда шевелись.

«Ишь раскомандовался!» – мысленно фыркнул Дэм, прибавляя скорость.

Он бежал по театральным коридорам, внимательно вслушиваясь в краткие, точные указания узника, и вскоре оказался там, где рассчитывал, – на техническом ярусе как раз над ложей.

Однако спуститься по колонне оказалось не так просто. Искусственный плющ, не менявшийся, наверное, со времени строительства Театра, буквально рассыпался под пальцами, и оставшиеся четыре метра Дэмьен пролетел, только чудом не промахнувшись мимо балкона. Переведя дух после не слишком удачного приземления, он поблагодарил несуществующих богов за то, что его спуск остался незамеченным – все зрители были поглощены кульминационным действием, развернувшимся на сцене. А еще за то, что заключенный молчал. Дэм ожидал издевок и криков, оскорблений и ругани, но тишина в сознании казалась совершенно безжизненной. При мысли, что узник может в самый неподходящий момент отвлечь его, а профессионалы Края доделают остальное, становилось не по себе.

«Пока молчит, и то ладно. После поговорим», – подумал Тюремщик, переводя дыхание.

Он приник к щели между неплотно прикрытой дверью ложи и всмотрелся в темноту. Нет, в абсолютной темноте не помогло бы даже его обостренное зрение, но скудный свет все-таки пробивался сквозь щель в темно-зеленых шторах, и этого было достаточно. В небольшом пространстве между тканью и дверью никого не было. Поэтому Дэмьен, бесшумно приоткрыв створку, выскользнул из ложи и замер, стараясь не попасть в узкую полосу света, пробивавшегося извне.

Тюремщик прислушался, но в фойе, так же как и в прошлый раз, царила напряженная тишина. Быстрого взгляда сквозь щель между шторами хватило, чтобы понять – преступники пока ни о чем не догадывались. Справа от Дэма двое переодетых в телохранителей боевиков развалились в изящных креслах, и казалось удивительным, что тонкие гнутые ножки до сих пор не подломились под их накачанными телами. Слева еще двое стояли возле входной двери, уныло прислонившись к стене, и выглядели скорее скучающими, чем настороженными. А прямо перед ложей в окружении семерых бандитов сидели Юлиан и Елена, крепко прижимающая к себе маленького Дэмьена. Их не держали под прицелом, но в руках двух охранников были арбалеты, а у третьего на коленях лежало духовое ружье. Подробностей Дэмьен разглядеть не успел, поскольку именно в этот момент в фойе заголосил телефон. Операция по освобождению заложников началась.

Прозвучало уже три звонка, когда из-за колонны появился высокий мужчина, одетый в самый обычный фрак. Лицо его скрывала черная маска-бандана, оставлявшая открытыми только напряженно сжатые губы и чуть скошенный, гладко выбритый подбородок. Дэм ни на секунду не усомнился в том, что видит главное действующее лицо этого жестокого спектакля.

Тем временем главарь подошел к заложникам и, крепко схватив Елену за плечо, приказал:

– Сними трубку. Ответь. Но так, чтобы ни у кого не возникло никаких подозрений. Поняла?

Елена обменялась быстрым взглядом с братом. В ответ Юлиан медленно кивнул. Но Дэмьен видел, что он едва сдерживает рвущуюся наружу ненависть. Не осталась она незамеченной и главарем.

– Без глупостей, хайсит. Надеюсь, ваша сестра проявит благоразумие. А мы ей в этом немного поможем.

Стоило Елене спустить сына с рук и подойти к телефону, как по знаку человека в маске два арбалета нацелились в сердце дочери консула. Она вздрогнула, но, быстро взяв себя в руки, сняла трубку.

Дэмьен до боли сжал рукоять меча. Сейчас Бертран Тюремщик потребует к телефону главного и…

– Помогите! Они хотят убить мою маму! – раздался отчаянный детский крик, и маленький Дэмьен неожиданно для всех кинулся в сторону двери. Стоявшие возле нее бандиты стряхнули сонливость и приготовились схватить не перестающего кричать мальчишку. Но тот резко вильнул в сторону и, развернувшись, бросился ко входу в ложу, прямо на замершего за шторой Тюремщика.

– Он сейчас всех переполошит! Стреляй, Ней! – крикнул главарь, хватая Елену, бросившуюся на поднявшего арбалет боевика.

Дернувшийся было Юлиан получил удар по голове и затих, скрючившись в кресле. А двое бандитов, охраняющих дверь, были так сосредоточены на происходящем, что не заметили, как та начала открываться, пропуская в фойе первого карабинера.

Весь тщательно выстроенный план полетел к сектам. Бертран не мог допустить гибели внука консула и отдал приказ штурмовать. Но прежде чем пуля из духового ружья разнесла череп ничего не подозревающего Нея, арбалетный болт уже сорвался с тетивы.

Дэму не оставалось ничего другого, кроме как выбежать из своего убежища и, сбив мальчишку с ног, получить предназначенный тому болт в правое бедро.

Маленький Дэмьен упал неудачно. Заревев от боли и обиды, он попытался подняться, но не смог и уселся на полу, размазывая кулачком злые слезы. А Тюремщику пришлось составить ему компанию. Хоть болт и прошел насквозь, не задев, по мнению Дэма, ничего важного, ноги почему-то отказались его держать. Одной рукой приобняв своего младшего тезку, а другой сжимая меч, Тюремщик внимательно наблюдал за тем, как бравые спецназовцы Тайной полиции расправляются с наемниками Края. Оставшись без своего командира, те бестолково сопротивлялись, позабыв о заложниках. И только главарь в маске, прикрываясь вырывающейся из его рук Еленой, отступал к правой стене, где и находился, по всей видимости, тот самый потайной ход. Но стоило ему приблизиться к декоративной настенной колонне, как она неожиданно отъехала в сторону, пропуская в фойе вторую группу захвата. Всего несколько секунд понадобилось карабинерам для того, чтобы жестоко скрутить главаря и сорвать с него маску. Открывшееся бледное лицо тут же перечеркнули четыре алые линии. Это вывернувшаяся из рук спасителей Елена изо всех сил полоснула по нему ногтями. Она снова занесла руку, и…

– Ложись! – услышал Дэм хриплый окрик.

И пусть его служба в Легионе была коротка, тело автоматически среагировало на команду. Он мгновенно растянулся на полу, прикрывая заревевшего еще громче мальчишку. Шальной болт, однако, успел чиркнуть его по затылку, и Дэмьен подумал, что узник почти получил желаемое. Непонятно только, зачем он этим окриком спас жизнь своему Тюремщику.