Правда, не всегда, такие раритеты до музея доходят.

–Так может мне в музей сходить, встретиться с этим парнем,– завороженная рассказом, спросила Клара.

–Даже не вздумайте, если парень в этом деле замешан, ему лишние свидетели не нужны. Если всё, как мы предположили, на кону большие деньги. Забудьте, пока обо всём и даже приятельнице своей ничего не говорите.

– Слушаюсь, мистер Холмс, – сказала Клара, возомнив себя Ватсоном.

– Это не шутки, прошу вас Клара Сергеевна, никакой самодеятельности.

Рената с серьёзным видом, покачала головой.

Татьяны дома не было. «Погода хорошая, пускай погуляют, подумала она, вспомнив о молодых».

Достала новую тетрадь, открыла и поднесла к лицу.

– Пожалуй, начнём новую историю, – сказала она вслух и вдохнула свежий запах бумаги.

Казалось бы, ну что интересного может быть в этом деле, но историческая его основа сразу завладела Ренатой.

История, как школьный предмет, была вторым, который она любила, а истории связанные с семейными тайнами и реликвиями, так это же, полный восторг.

Достала из сумки бумаги, которые нашла в комнате Пелагеи, но не успела просмотреть и разложила перед собой.

Письмо из музея. Ответ краток, «принять не можем, ценность не подтверждена» и ни слова, о предмете сделки.

Вторая бумага, это квитанция, на получение Пелагеей Григорьевной Карбитовой денег в сумме пятьдесят тысяч рублей, где в графе «расходы», стоял прочерк, но печать музея.

«Похоже, мужчина, которого видела Зинаида в пятницу и есть тот спонсор, о котором говорил представитель. Только, не ясно, на какие расходы, получила Пелагея эти деньги?

Спонсор, как правило, оплачивает все расходы от своего имени, чтобы иметь доказательства своего меценатства и причастности к доброму делу. А музей, каким образом принял данные средства на баланс и не просто принял, а стал тратить на сделку с ещё не подтвержденной ценностью.

Зинаида сказала «тёмная личность». Скорей всего это был ювелир. Без оценки предмета, деньги выдавать никто не стал бы. Тогда получается, если и был спонсор, то он не желал в этом деле светиться. Почему? Всё как всегда, решил завладеть брошью.

Не спеши, рано делать выводы, а бумаги надо вернуть на место и пустить сыщиков в музей, так будет правильно и лучше для всех.

Письмо как письмо, а вот квитанция, надо ещё подумать, посоветоваться с бухгалтером».

Так размышляла она, пока не услышала, как открылась входная дверь.

Сёма держал в руках две корзины с яблоками, а Татьяна ведёрко с грушами. Они были уставшими, но весёлыми.

– Представляете, заставила меня копать.

Он протянул ладони и показал Ренате образовавшиеся на них волдыри.

– Я с роду, ничего подобного ни делал, а она мне, копай глубже.

Рената посмотрела на сестру и покачала головой, как бы осуждая её поведение.

– Пусть привыкает.

Она обратилась к Сёме:

– Ты что думал, мы с сестрой землю ворочали. Видел бы ты, с каким восторгом это делал Роман. Он говорил, мускулы для настоящего мужчины обязательное приложение. Белоручка, волдырями он хвастает, их прятать нужно.

Она подмигнула сестре, мол, как я его. Рената улыбалась, решив не вмешиваться в возникшую баталию.

– А я думаю мозги для мужчины важнее мускул. Ни рук, ни ног и спина не гнётся, пожалуюсь тёте Симе.

Милая, добрая, нежная, – копируя голос тётушки, говорил он, – а на деле, безжалостный рабовладелец.

– Вот, вот, пожалуйся, пусть знает какой у неё «добрый» племянник, хотел нежную и милую девушку заставить землю копать, а сам в рабовладельцах ходить. Не получиться!

Весь вечер болтали ни о чём, пили чай. Местом для посиделок, как всегда была кухня. Не большая, но довольно вместительная.

Сёма, интеллигентный парень из еврейской семьи, с пальцами, несостоявшегося музыканта, адвокат по делам с юридическими лицами, даже не мог предположить, что есть другая жизнь, связанная с трудом и заботой о земле. Лопата, как орудие труда, была ему не знакома и чужда.

Чижик лежал на подоконнике и то и дело, поднимая голову вверх, втягивал свежий воздух шедший через форточку. Его «отпуск» на даче с наступлением сентября закончился и он скучал.

– Сёма, а нет ли в твоём графике свободных полдня, – спросила Рената, неожиданно, для всех.

– Во вторник. В Арбитражном суде дело откладывается, ответчики просили. Уточню, на какой день и свободен.

– Отлично! Поедим с тобой в станицу Старочеркасскую. Кстати, ты там бывал?

– Ой, уже не помню в каком классе, историк нас возил.

– Вот и повторим экскурсию. Во вторник жду твоего звонка.

Татьяна пристально смотрела на сестру и этот взгляд, не заметить было нельзя.

– Поездка связана с просьбой Клары Сергеевны?

– Да. Похоже приятельница Клары права и там, не всё так просто.

Рената решила посветить ребят в возникшие обстоятельства.

– Ух ты, как интересно, – выслушав рассказ, восторженно воскликнул Сёма.

– Очень интересно. Только полицейские по станицам разъезжать не станут, им даже если на блюдечке всё поднести, то они и взять поленятся.

Вдруг убийца узнает о твоем расследовании, что тогда?

Укоризненно произнесла Татьяна.

Рената молчала, она понимала волнение сестры.

– Волков бояться в лес не ходить, – весело произнёс Сема и положил руку ей на плечё.

– Мы в лес не ходим, а волки сами к нам из леса приходят, – сказала она и сбросила его руку.

Вспомнив события прошлого дела, Сёма опустил голову, и слегка приподняв веки, глянул на Ренату.

– Теперь у нас совсем другая задача. Мы не будем вести расследование, а только направлять следствие на правильный путь.

Татьяна вскочила и встала у окна. Чижик потянулся и заурчал.

– Пожалуй, я поеду, завтра рано вставать.

Сёма, держась за спину, поднялся, охая, пошёл в прихожую.

Татьяна пошла проводить. Вернувшись, села напротив сестры, посмотрела ей в глаза и тихо спросила:

– Зачем тебе это? Пускай полиция делает свою работу.

– Полиция, как и твой Сёма, глубоко копать не будет и по станицам разъезжать, уж точно не станет. Похоже, женщину убили. Зная это, пройти мимо и закрыть глаза, только потому, что мы волков боимся. Нет, я так не могу. Да и потом, скорей всего, убийца не «профессионал» и возможно само убийство произошло случайно. Все будет хорошо, не волнуйся.

Она взяла сестру за руки и крепко их сжала.

Повезло милиционерам, изменив всего две буквы, все дружно перешли работать в полицию.

Новые, свежевыкрашенные буквы, на бывшем здании милиции, явно выделялись от выцветших подруг в продолжении. А сколько дебатов, критики и расходов. Одно не понятно, как сказала Клара, что изменилось?

Валерка, переехал в кабинет заместителя следственного отдела. Это был кабинет настоящего полицейского, оборудован по последнему слову и не только техники.

После короткого разговора «по личным вопросам», однокурсник стал вполне серьёзным, сложил руки перед собой и спросил:

– А теперь выкладывай, зачем пришла, эти новости ты могла узнать и по телефону.

Рената поправила чёлку на глаза.

– Ты же знаешь мою соседку Клару Сергеевну, если ей, что в голову втемяшится, от неё просто так не отделаешься.

– Есть и у меня такая знакомая, – сказал он, глядя на подругу с улыбкой.

– Получила она от своей приятельницы информацию, что Карбитова Пелагея Григорьевна была убита, а полиция считает, что это несчастный случай. Просила меня узнать, что по этому убийству, возбуждено дело или нет?

Сказала она, сделав вид, что не услышала его замечания.

– Никакого убийства, материал по факту смерти, – строго, ответил Валерий Иванович.

– А у кого этот материал? – Не унималась она.

Рената решила не сердить сыщика, рассказом об убийстве, но он сам заинтересовался её выводами.

– Хотелось бы, для начала, услышать о доказательствах в пользу убийства.