Спустя пару недель совместного проживания с Костиком я решил, что пословица «яблоко от яблони не далеко падает» верна на все сто процентов. Девушки вокруг него так и вились, как пчелки над пахучим цветком. Правда, далеко не всегда доходило до постели, да и надо отдать тезке должное, он не ставил целью уложить каждую из своих подруг в кровать. Меня его любовные приключения волновали мало, даже можно больше сказать: его легкий и немного шумный образ жизни устраивал меня на сто десять процентов. Мой хороший приятель всегда жил одним днем и умел радоваться жизни, как никто другой. Ему не хватало храбрости, еще он был излишне импульсивен, но это были его главные и единственные недостатки, зато достоинств у него было море. Не жадный, готовый поделиться последним, с хорошим чувством юмора и отлично подвешенным языком, этот большой любитель женского пола к тому же недурно рисовал, имел неплохой голос и отлично играл на гитаре. Было еще одно немаловажное обстоятельство. Он сильно напоминал моего хорошего приятеля, с которым мы впервые познакомились в учебном подразделении, потом неожиданно для нас обоих оказались не только в составе десантно-штурмового батальона, но и даже в одном взводе. Такой же, как Костик, веселый, живой, бойкий парень, он за словом в карман не лез. Отличный был парень, вот только разорвавшейся мине было все равно, какой он человек.

В монахи я не записывался, но бессистемные связи меня не устраивали, сказывалась моя взрослая натура, и я на данном этапе своей жизни решил обзавестись любовницей. Олечка, супруга профессора, мне для этого вполне подходила. У нее было удивительное свойство (впоследствии мне не раз пришлось в этом убедиться): в какой бы компании она ни находилась, почти сразу становилась своей. Умела поддержать разговор, засмеяться в нужном месте, пошутить, а если надо – потупив глазки, мило покраснеть. Но это была только внешняя сторона, а на самом деле ей нельзя было отказать как в уме, так и в практичности. Супруга красного профессора любила посещать магазины, рестораны, получать дорогие подарки и ходить в гости.

Встретиться с ней наедине не составило особых проблем. Когда я пригласил ее в ресторан, она только сделала удивленные глаза, а на самом деле уже давно ловила мои влюбленные взгляды. Немного замявшись для приличия, она согласилась чуть-чуть посидеть в ресторане, потому что ей немного скучно. Не знаю, что она ожидала от студента, но когда я предложил ей выбрать в меню то, что она желает, у нее невольно округлились глаза.

Украдкой заглядываю в глубокое декольте. Взгляд пробегается по рельефным прелестям, едва прикрытым тонкой преградой платья. Олечка не прекращает улыбаться, и мое сердце колотится в два раза быстрее. От ее красоты звенит в ушах, звучит божественная мелодия. К мелодии добавляются удары моего сердца. Я стараюсь изо всех сил, чтобы выглядеть в нее влюбленным, то говорю ей комплименты, то упираюсь взглядом в скатерть и неуверенно ёрзаю на стуле, как бы в смущении.

– Какой ты застенчивый, Костя, – легким движением она прикасается к рукаву моего пиджака. – Иметь такого приятеля-бабника и не научиться обращаться с девушками…

– Девушки – это одно, а ты – та единственная… – И дальше из меня потоком полились цветистые комплименты.

Вечер в целом удался, что легко можно было заметить по блеску в глазах Олечки и по легкой улыбке на ее губах.

– Может, ко мне? – говорю я неуверенным голосом, когда мы выходим из ресторана.

Она смотрит на меня долгим, томным взглядом, решая, что со мной делать. Она любит такие минуты, полные безраздельной власти над мужчинами. Какой интересный мужской образец, думает она, вот только как бы он потом дров не наломал. Влюбится. Будет потом за мной, очертя голову, бегать. В любви признаваться, цветы дарить. Чего доброго еще муж узнает. Сомнения есть, но почему бы с ним один вечер не провести. К тому же непонятен я ей. У него есть деньги, своеобразное обаяние, немного детской наивности. Он словно мальчик и мужчина в одном лице, а женское любопытство – страшная сила. Именно на него я и делал упор.

– И что мы у тебя делать будем?

– В программе шампанское, вино и конфеты, – говорю я срывающимся от напряжения голосом. – И еще один маленький сюрприз.

– Сюрприз? Почему маленький? Хочу большой сюрприз! – говорит она голосом капризной девочки, но при этом в ее глазах все больше разгорается интерес.

Делаю вид, что смущен и говорю:

– Как пожелаете, моя королева.

Ей нравится, как я говорю. Это видно по довольной улыбке, скользящей по ее губам.

– А где этот шалун Костик?

– Уехал на дачу к своей любимой девушке.

Она смеется:

– К которой по счету?

Смеюсь вместе с ней и заглядываю ей в глаза. Ты согласна? Красавица видит, с каким я нетерпением жду, что она скажет, и специально тянет с ответом. Наслаждается. Изо всех сил изображаю преданно-влюбленный взгляд, а сам думаю: «Чего резину тянешь? Ведь согласна!»

– Хочу сюрприз, – наконец говорит она. – Поехали.

Свидание с восторженным и влюбленным студентом (она так думала) как-то сразу пошло не так, и вместо долгого галантного ухаживания Олечка как-то неожиданно для себя быстро оказалась под ним с широко раздвинутыми ногами. Если до этого она считала себя достаточно опытной женщиной в любовных утехах, то этот мальчик, неизвестно, как и когда, сумел достичь таких вершин в интимных ласках, о которых она до сих пор и не подозревала.

– Не ожидала от тебя такого, мальчик. Нет, ты не мальчик, ты самый настоящий мужчина! Мой любимый мужчина! Твоя мужская сила…

– Это и был мой маленький сюрприз, солнышко.

– Сюрприз? Ах, да! Ты говорил, а я уже забыла. Знаешь, не такой уж он и маленький твой сюрприз, – и она провела рукой по простыне в том месте, где та прикрывала мое мужское достоинство. – Еще мне нравится, как ты меня называешь. Зови меня так всегда. Хорошо?

– Хорошо, солнышко.

У меня было намерение продолжить наши любовные игры, но Олечка оказалась не только страстной и любвеобильной, но и практичной девушкой. Получая удовольствие, она при этом не теряла головы.

– Милый мой мальчик, мне было с тобой так хорошо, так хорошо…

– Только мне уже пора бежать к мужу под крылышко, – продолжил я за нее.

– Надеюсь, ты не обижаешься на меня, Костя. Ты умный мальчик и должен понимать, что в сложившейся ситуации…

– Олечка, не бери лишнего в свою красивую головку. Меня вполне все устраивает.

После моих слов Оленька какое-то время смотрела на меня с удивлением, потом уже оценивающе, и это было совсем не похоже на томный и ласкающий взгляд в постели.

Потом она наконец сказала:

– Ты не так прост, мальчик, каким стараешься казаться.

«Расслабился, идиот. Ну что тебе стоило поиграть в любовь!»

– Оленька, солнышко мое!..

– Не переигрывай, Костя. И еще скажу твоими же словами: меня тоже вполне все устраивает.

Мне только и оставалось, что пожать плечами на подобное заявление.

Загрузка у меня была полная. Институт, библиотека, тренировки. Своей физической подготовке я отдавал львиную долю времени. Несмотря на плохую погоду, каждое утро постоянно наматывал круги по небольшому парку, который обнаружил недалеко от нового места жительства, а когда выдавалось свободное время и обязательно каждое воскресенье уезжал в Сокольники и там по нескольку часов в лесу тренировался с ножом. Я точно знал то, о чем только подозревали 99 процентов жителей страны Советов – грядет война. Страшная, тяжелая, с мучительными и большими потерями война. Мне нужно было быть готовым к ней. При этом я никак не мог понять, почему о ней не говорят прямо? Почему замалчивают правду о грядущей войне, которая как тесто, когда поднимается, лезет изо всех щелей? Сталин и его приближенные в моем понимании сейчас напоминали композицию из трех обезьян, закрывающих лапами глаза, уши и рот, а надпись под ней лаконично и объективно комментировала их позицию: «Если я не вижу зла, не слышу о зле и ничего не говорю о нем, то я защищен от него».