— У тебя десять минут на сборы, — усмехнулся Мамору и спрыгнул с забора, отходя в сторону.
У Усаги даже ушки покраснели от такой странной просьбы, но вместо того, чтобы возмущаться ещё сильнее, она пулей залетела внутрь и стала спешно метаться по комнате в поисках мало-мальски подходящей одежды. Луна недовольно мяукнула, когда в неё прилетел испачканный соком пуловер, и отпрыгнула поскорее в сторону.
— Ты что, с дуба рухнула? — недовольно фыркнула она, вздыбив шерсть. — Чего творишь-то?
— Гулять собираюсь, — простодушно отмахнулась Усаги и, натянув на себя первые попавшиеся вещи, которые не были грязными или слишком мятыми, убежала прочь, оставив Луну недоумевать и теряться в загадках.
Накинув тонкую куртку, Усаги быстро поцеловала выглянувшую с кухни маму и быстро пояснила, что пойдёт проветриться. Она ужом выскочила за дверь, не желая слушать родительское: «А потеплее у тебя ничего не найдётся?» А вдруг Мамору ушёл бы, пока она копалась в залежах своей одежды? Нет, этого категорически допускать было нельзя.
Мамору стоял почти в том же самом месте, где Усаги видела его в последний раз, и задумчиво смотрел в небо. Снег медленно кружился над его головой, оседая на волосы, деревья и посеревший асфальт. Кажется, стало заметно прохладнее. Но разгорячённая быстрым бегом и взволнованная предстоящей прогулкой с Мамору Усаги как будто не замечала этого.
— Семь минут всего даже понадобилось, — простодушно отозвалась Усаги, привлекая к себе внимание.
Мамору повернулся к ней. Видимо, он хотел сказать что-нибудь типа: «Удивляешь, Оданго», однако лицо его неожиданно переменилось. Нахмурившись, Мамору оттолкнулся от забора и приблизился к Усаги.
— И что это такое? — хмуро поинтересовался он, скрестив руки на груди.
— Что именно? — осторожно спросила Усаги. Она понятия не имела, чем могла рассердить Мамору, а выглядел он слишком уж недовольным.
— Это никуда не годится, — он покачал головой и указал на её платье и тонкую ветровку. — На улице зима, а ты как летом вырядилась. Замёрзнешь же. Иди переодевайся.
Мамору взял её за плечи и развернул лицом к дому, подтверждая действиями свои слова.
— Н-но… — Усаги попыталась вывернуться, но мужские ладони крепко держали её.
— Не бойся, я тебя подожду, — шепнул Мамору ей на ухо, добродушно усмехаясь.
От этого вроде бы незначительного действия у Усаги по спине прошли мурашки, а внутри всё словно перевернулось с ног на голову. Поскорее кивнув в ответ, Усаги поспешила скрыться в доме, только лишь бы Мамору не увидел её смущения.
— Это… было близко, — выдохнула она и побрела наверх, чтобы выбрать что-то более соответствующее погоде.
Однако с первого раза ничего толкового не вышло. Мамору отправлял её обратно ещё раза три, аргументируя тем, что не позволит Оданго после первой же прогулки слечь в постель с простудой. Мама, наблюдавшая из окна кухни всё это представление, загадочно улыбалась, качая головой.
— Тоже мне, поборник справедливости, — фыркала Усаги, застёгивая куртку с мехом на все пуговицы. — На улице не так уж и холодно, чтобы кутаться, как капуста.
— Он прав, солнышко, — из кухни вышла мама и потрепала удивлённую Усаги по голове. — Девушка должна внимательно следить за своим здоровьем — ей в будущем ещё здоровых детишек рожать.
— Ну, мама! — щёки Усаги стремительно покраснели, как будто бы она выскочила на тридцатиградусный мороз.
— Правду ведь говорю, — улыбнулась Икуко и, стянув с вешалки шарф, повязала его на шею дочери. — Вот теперь всё. Иди и повеселись сегодня, — она легонько щёлкнула её по носу и скрылась на кухне.
Смущённая донельзя Усаги поскорее вышла на улицу. Холод и тогда-то не особо кусал её, а теперь и вообще не смог добраться через джинсы и свитер с тёплой курткой. Увидев её в подходящей одежде, Мамору довольно кивнул.
— Вот теперь другое дело, — улыбнулся он и подошёл к Усаги. — Только вот чего-то всё равно не хватает…
«Твоей головы на пике моего забора, зануда ты эдакий», — беззлобно подумала Усаги, во все глаза глядя на него. Она никогда бы не подумала, что окажется так близко к Мамору, и от этого у неё перехватывало дыхание. В чёрной куртке он выглядел просто великолепно.
— Вот, — неожиданно просиял он, выводя Усаги из задумчивого ступора. — Вот, чего не хватает.
И, не давая ей и слова сказать, Мамору стянул с себя шапку и нахлобучил её на голову Усаги, которая не могла и возразить-то чего-нибудь в ответ. Близость Мамору смущала, интриговала и заставляла её сердце трепетать от предвкушения.
«Может, он всё же не взял шоколад той девицы?» — рассеянно подумала она, сжимая в кармане куртки праздничный свёрток, который сунула туда в последний момент чисто на автомате.
— Идём, — Мамору взял Усаги за руку и осторожно потянул за собой. — Куда бы ты хотела сегодня пойти?..
…над Токио кружился снег, застилая всё вокруг. В отличие от Рождества День Святого Валентина оказался снежным и загадочным, со своим маленьким, неожиданным чудом. И Усаги, чувствуя крепкую ладонь Мамору, который уверенно вёл её за собой, понимала, что что бы ни произошло дальше — этот день станет для неё самым счастливым в жизни…
========== Щ — Щёчки ==========
— Надо же, «Корона» всё расширяется и расширяется, — заметил идущий рядом с Усаги Фиоре — вынужденный кавалер, благодаря наличию которого она смогла попасть в ночной клуб.
Полгода назад родители передали Мотоки права на владение «Короной», и Фурухата, недолго думая, решил расширить заведение, открыв рядом одноимённый ночной клуб. Неплохой бизнес, ничего не скажешь: днём в кафе и игровой центр заходят школьники поиграть да перекусить вкусненьким, а ночью очередь молодёжи тратить свои деньги ради развлечения.
— Как говорится: почему бы и нет? — пожала плечами Усаги, оглядывая веселящуюся толпу перед ними.
Они поднялись на второй этаж: Усаги с девочками договорились встретиться за столиком около лестницы, но, похоже, что они с Фиоре пришли раньше положенного времени.
Музыка не оглушала, она вливалась в вены, раззадоривая и заставляя двигаться с ней в такт. Облокотившись о перила, Усаги слегка притоптывала ногой, покачивая головой. Она с удовольствием бы потанцевала, однако было как-то неловко: слишком много людей, а Усаги впервые была в подобном месте. Одно дело — кафе с его ленивой, умиротворённой атмосферой, а другое — ночной клуб с его правилами и порядками.
— Я пойду, возьму нам коктейли, — Фиоре расстегнул рукава рубашки и закатал их до локтя — здесь было довольно жарко и душно. — Тебе какой?
— Да любой, — отмахнулась Усаги, но тут же вспомнила слова Мины про алкоголь. — Ну, не очень сильный.
— Окей, — кивнул Фиоре и удалился в сторону барной стойки.
Проводив его взглядом, Усаги вздохнула. Ей ужасно не хотелось впутывать Фиоре в сейлорские разборки с демонами, однако это была безвыходная ситуация. Спустя годы эти засранцы наловчились прятаться гораздо лучше обычного и проводили больше времени в человеческом образе, развращая людей стандартными для обычного мира методами: выпивкой, наркотиками и сексом — а потом с упоением пили их энергию, которую впоследствии отдавали своим повелителям. Как Минако это выяснила, Усаги не знала и даже думать не хотела, однако у неё не было причин не верить лучшей подруге.
— Три года, это длится уже чёртовых три года, — пробубнила она, хмурым взглядом окидывая зал на первом этаже.
Девочки опаздывали, намеченная цель навязчивым пятном маячила на горизонте, и Усаги начала нервничать. Подстраховка в лице Такседо Маска сейчас была бы неплохим подспорьем — как в былые годы — однако у этого было одно жирное «но»: он пропал. Она не видела его вот уже почти четыреста дней, как и того, другого, умотавшего на год в Соединённые Штаты, от чего на душе было неспокойно.
— Надеюсь, ты там заикаешься до посинения, в своей Америке, — злорадно усмехнулась она, отворачиваясь. Рассматривать дёргающуюся в конвульсиях, лишь отдалённо похожих на танец, толпу у неё не было никакого желания.
