— Да-а, я тут просто… задержалась, — неловко хихикнула Усаги и хотела уже убежать прочь, как Мамору мягко, но настойчиво удержал её за руку.

— Постой!..

Усаги смущённо обернулась, не понимая, что ему было нужно. От прикосновения внутри всё замерло как будто бы в ожидании какого-то чуда: Усаги даже показалось, что и мир вокруг застыл вместе с ней.

— Ч-что такое?

Мамору приблизился к ней и неожиданно тепло и ласково улыбнулся, от чего сердце Усаги сделало сальто.

— Позволь проводить тебя?

Их ежедневные встречи были негласной традицией, как и непрекращающиеся ругань и препирательства. Но кто сказал, что закоренелые привычки нельзя менять и вносить в свою жизнь что-то новое, ещё более интересное, чем обычно?

========== Ц — Цыганка ==========

Мамору медленно брёл по переполненным людьми вечерним улицам Токио. Освободившись на два часа позже положенного времени, с гудящей от нудной работы головой, он рассеянно разглядывал светящиеся, как светлячки, витрины, и думал… Собственно, практически ни о чём он и не думал. Усталость брала своё, и Мамору хотелось поскорее добраться до дома, чтобы наконец-то забыться коротким, но крепким здоровым сном перед очередным трудовым днём. Однако он почему-то свернул с привычного маршрута и вместо родной многоэтажки теперь лицезрел гудящую толпу, мерцающие магазины и появляющиеся с попеременным успехом то с одной, то с другой стороны палатки со всякой ерундой.

— Фестиваль, что ли, какой-то? — задумчиво протянул он, глядя, как около этих самых палаток носилась ватага каких-то девчонок.

— Ага! Надо же веселиться иногда, а не работать как прокажённому! — раздался над ухом звонкий девичий голос, но когда Мамору обернулся, то никого не увидел — лишь пыль столбом вилась.

— Да-да, как же, как же, — фыркнул он и устало протёр глаза. — Померещилось, что ли?

Очередная компания подростков буквально захватила Мамору в свои сети, проносясь мимо него. Тщетно пытаясь вырваться из всей этой кучи малы, он активно работал руками и ногами, а заодно припоминал правила поведения в толпе. Но, кажется, здесь ничего бы из этого не сработало: даже пресловутого фонаря, на который он мог бы забраться — чисто гипотетически, конечно же, он ведь не рыцарь, швыряющийся розами — и того не было в поле зрения.

— Надо было сразу идти домой, а не шататься невесть где! — раздражённо выплюнул Мамору, когда всё-таки смог отвязаться от детворы.

Отряхнувшись, он огляделся и понял, что его оттащило куда-то вглубь этого фестиваля, который скорее напоминал какую-то дешёвую ярмарку. Всё было заставлено палатками, шатрами, а почти прямо перед его носом возвышалось нечто тёмное и огромное, теряющееся на фоне стремительно чернеющего неба.

— Фокусники, что ли, пожаловали?

Мамору скептически поглядел на переливающуюся ткань мрачного фиолетового шатра, а огромная надпись над входом «Великий экстрасенс» только подтверждала его худшие опасения. Чуть ниже, сбоку, расположилась табличка «Гадаю на судьбу», к которой на кнопку была прицеплена «Совершенно бесплатно. Имеются противопоказания, перед гаданием предоставьте справку от специалиста».

— Тоже мне, чародеи чёртовы, — закатил глаза Мамору.

Оглянувшись, он секунды две колебался, а потом, плюнув на всё, шагнул в темноту таинственной обители «великого экстрасенса».

В шатре было достаточно темно, чтобы с первого взгляда рассмотреть каждую деталь. Первое, что сразу же ощущалось — запах благовоний, немного приторный, щекочущий ноздри, но в целом не особо надоедливый. Ловец ветра тоненько запел, уведомляя о приходе посетителя.

— Добрый вечер, молодой человек, — раздался почему-то смутно знакомый голос. — Не стойте столбом, проходите, садитесь — погадаю вам на будущее али просто судьбу поведаю.

Одновременно с этим вспыхнули свечи, озаряя небольшую часть замкнутого пространства, и Мамору увидел укутанную в чёрный плащ гадалку. Он знал, что в Японии цыганок, которые чаще дурят, чем говорят правду, практически не было, а потому не мог точно сказать, ждать ли ему подвоха или нет.

«Раз уж бесплатно — почему бы и нет? — усмехнулся Мамору про себя, усаживаясь на стул перед небольшим столиком. — Вреда точно никакого не будет».

Глаза цыганки вспыхнули чёрным цветом, когда она протянула руки — на запястьях её болтались тонкие золотые браслеты — к хрустальному шару, чтобы начать гадание. Аромат благовоний слегка туманил разум — веки тяжело опускались, а в голове приятно шумело. Захотелось прилечь и подремать, однако Мамору усилием воли подавил в себе это желание.

— Вижу твой нелёгкий тернистый путь, — бормотала гадалка, совершая какие-то невероятные пассы руками над шаром, в центре которого что-то светилось и пульсировало. — Череда взлётов и падений, но ты всегда выходил победителем, преодолевал все препятствия. Без родных кровей живёшь, один на всём белом свете.

— Это я и без вас знаю, — зевнул Мамору, старательно прикрывая рот ладонью. Говорить о нелёгком детстве с незнакомым человеком не слишком хотелось. — Вы лучше расскажите, что в будущем-то видите. И видите ли вообще, — добавил он негромким шёпотом куда-то в сторону.

Гадалка резко выпрямилась, глаза её засияли голубоватым светом, от чего Мамору даже слегка отпрянул: никогда не видел чего-то подобного. Если только в химии — очень походило на свечение фосфора, честно признаться.

— Я вижу дальше, чем ты себе представляешь, дитя, — заговорила гадалка властным голосом. — Не смей сомневаться в моих способностях.

Она снова сгорбилась и с ожесточением заводила руками над поверхностью мерцающего шара, который ответил гораздо более сильной пульсацией, словно чьё-то сердце быстро-быстро забилось в клетке из стекла.

— Твоё счастье ходит совсем близко — в ореоле золота и розовых лепестков, но ты вечно его упускаешь. Иногда стоит пойти на попятную, усмирить гордость. Запомни, мальчик мой: не всегда нужно выпускать колючки, когда тебя хотят приласкать…

— Знаете что? — нахмурился Мамору и резко поднялся с места, сверля нерадивую гадалку тяжёлым взглядом. — Не вам мне указывать, как жить и вести себя. Прощайте.

И, не сказав более ни слова, он вышел прочь из палатки — только ткань входа в шатёр чёрными крыльями взметнулась в воздухе. Стараясь гнать прочь из мыслей слова старухи — или это была совсем молоденькая гадалка? — Мамору быстрым шагом прокладывал себе путь среди веселящейся толпы. Он не хотел грубить, однако тяжёлый день и усталость взяли верх над благоразумием и вежливостью.

Мамору остановился только на мосту, где было немногим тише, хоть и располагались палатки по обе стороны реки. Облокотившись о перила, Мамору, хмурясь, смотрел на своё мутное отражение в воде и звёзды, мерцающие по обе стороны от горизонта.

— Да что она о себе возомнила? — буркнул он, прикрыв глаза. — Я знаю, что я делаю. Ей будет гораздо лучше с тем, кто действительно сможет сделать её счастливым. Не со мной. Что я могу ей дать?..

— Эй, ты с кем там разговариваешь?

Знакомый до чёртиков звонкий голос вывел Мамору из состояния самобичевания да заставил резко встрепенуться и обернуться на его обладательницу. Усаги стояла всего в паре метров от него и, покачиваясь с пяточки на носочек, внимательно наблюдала за ним.

— О, привет, Оданго, — грустно усмехнулся Мамору и усилием воли заставил себя отвернуться. — Тоже, как погляжу, на этот сбор клоунов пришла?

— Ты даже не знаешь, что здесь делается, а уже называешь это балаганом, — покачала Усаги головой и подошла ещё чуть ближе, коснулась перил рукой, на которой мелодично позвякивали тонкие браслетики.

— То, что я видел — уже достаточно, чтобы я так говорил.

— А что ты видел? — не отступала от своего Усаги.

Она сделала ещё пару коротких шагов по направлению к Мамору, и он мог ощутить лёгкий запах её духов. Кажется, это были горькие розы — аромат, который всегда напрочь сносил Чиба голову, стоило только Оданго оказаться в полуметре от него.