Когда Адриан, наконец, справился с кнопкой и расстегнул молнию, он осторожно скользнул рукой дальше, чувствуя жар между её ног. Когда же Адриан просунул ладонь под ткань нижнего белья и ощутил липкую влагу кончиками пальцев, он застонал, понимая, как же сильно он влиял на неё.

И это было до одури приятно.

— Боже, какая ты мокрая, — выдохнул Адриан ей в губы, жадно целуя свою Леди, прикусывая нежную покрасневшую кожу.

— Это всё ты виноват, — проворчала она после поцелуя.

— М-м-м, я польщён, Мурцесса, — мягко смеясь, промурлыкал он.

Собственные руки худо слушались Маринетт; она скользнула ладонями вниз, поддевая футболку Адриана, и осторожно коснулась напряжённого живота. Вот только когда Адриан в это же время надавил на клитор, заставляя Маринетт напружиниться и вздрогнуть от охвативших её ощущений, она неосознанно схватила его за руку, моля остановиться.

— П-погоди… — растерянно выдохнула она, ошалело моргая.

Адриан другой рукой приподнял её голову за подбородок, глядя прямо ей в глаза своими ярко пылающими изумрудами.

— Расслабься, Принцесса, — прошептал он, невесомо касаясь поцелуями-бабочками её лица. — Просто позволь мне сделать тебе приятное.

Маринетт просто кивнула, не в силах сказать что-либо, и отпустила его руку.

— Обними меня, — попросил Адриан.

Хотелось вернуть тот самый контакт, когда она прижималась к нему грудью, мягко тёрлась о него. И хотя от этого действия внутри всё словно взрывалось в каком-то безумии, Адриану явно не хватало этих ощущений.

Нежные ладони снова скользнули под его футболку, заставляя нервно выдохнуть, а потом, помешкав, Маринетт обняла его, прижимаясь так сильно, как могла. Пальцы прочертили невидимые узоры на спине, словно она пыталась наощупь вспомнить рисунок, и — ух! — это было невообразимо приятно.

Они снова поцеловались, и когда Маринетт расслабилась, Адриан проскользнул ладонью, зажатой между её ног, дальше. Она была такой мокрой, что пальцы без труда проскользнули между половых губ, проникая глубже.

— Адриан, — негромко проскулила Маринетт и уткнулась лбом в его плечо, тяжело дыша.

Его зубы сомкнулись на её шее, и эта восхитительная болезненность только добавила яркости ощущениям. Адриан медленно начал двигать пальцами и довольно улыбнулся, когда Маринетт стала подаваться ему навстречу, пошире расставив бёдра, чтобы принять глубже.

— Ты разве не хочешь быть моей? — хрипло прошептал он, выцеловывая нежную шею и оставляя на ней красные пятна.

Она подняла голову, и Адриан внезапно задохнулся, когда маленькая ладошка опустилась на ноющий от сдерживаемого желания член. Маринетт буквально прорычала ему в губы:

— Просто возьми меня уже, наконец, хватит мучить!

На его лице появилась довольная усмешка.

— Это уже другой разговор, милая моя.

Её джинсы, как самые мешающиеся и ненужные, они стянули первыми, следом полетели и промокшие трусики. Маринетт жарко вспыхнула, когда услышала звук расстёгиваемой ширинки на его штанах. Правда, снимать их Адриан не стал, не хотелось тратить на эту ерунду время.

— Иди сюда, — он подхватил её не сопротивляющееся тело, снова прижав к чёртовой стене.

Маринетт с довольным стоном обхватила его талию ногами, выгибаясь навстречу алчущим поцелуям. Руки Адриана крепко держали её за задницу, не давая соскользнуть вниз; его большой и горячий член упирался ей в бедро, и она сжала зубы, в нетерпении укусила Адриана за подбородок.

— Расслабься, — рассмеялся он, ласково поглаживая её. — Я хочу, чтобы тебе было комфортно. Это может быть немного больно.

— Просто сделай это уже, чёрт возьми, — в бессилии прорычала она.

Однако разгневанное выражение на лице Маринетт исчезло, когда он начал медленно входить в неё. Большой и напористый, он проникал всё глубже, заставляя её громко стонать и ногтями впиваться в спину Адриана. Внизу живота что-то неприятно заныло, когда он одним мощным толчком взял её девственность.

Маринетт громко ахнула, выгнувшись в его руках.

Он без устали целовал её, когда она пыталась отдышаться и привыкнуть к нему.

— Прости, что без романтики, — прошептал Адриан, лаская дыханием её шею.

В ней было так тепло, Маринетт так сильно сжимала его внутри, что у него кружилась голова. Но Адриану казалось, что быть с ней, быть в ней, любить её здесь и сейчас, всегда – единственное, чего он жаждал больше всего на свете.

— Так даже лучше… — выдохнула она, шумно сглотнув. — Просто… Просто продолжай.

Не смея противоречить своей Леди, Адриан начал медленно двигаться. Он почти вышел из неё и резким движением вернулся, выбивая из груди протяжный стон. Маринетт начала подстраиваться под его амплитуду, медленно, но от этого столь сладко, что у него чуть ли голова не взрывалась.

Это было не особо хорошо: Адриан не мог в их первый раз опростоволоситься и кончить раньше своей Леди. Поэтому он с силой сжал её задницу, задавая темп, который был нужен именно ему.

Маринетт, сцепив зубы, могла только подчиниться его силе и напору. Когда он задевал внутри неё особо чувствительную точку, она с наслаждением закатывала глаза, дрожа всем телом.

— Да-а-а, не останавливайся!

Все посторонние мысли выветрились из головы, оставался только Адриан внутри неё и его резкие, до одури приятные движения. Маринетт готова была поклясться, что расцарапала ему всю спину, но он сам виноват в том, что был настолько охрененным, что она не могла сдерживаться.

— Адриан!

Она была уже близка к грани, но всё никак не могла переступить заветную черту. Двигая бёдрами ему навстречу, Маринетт пребольно укусила его за плечо, но это лишь раззадорило их обоих.

Она дрожала в его руках, мотая головой, готовая сорваться с обрыва в бездонную пропасть.

И Адриан, чувствуя это, выдохнул ей на ухо:

— Я люблю тебя.

Маринетт громко вскрикнула, чувствуя, как зародившийся с того момента, как они оказались в этой каморке, шар удовольствия яркой вспышкой лопнул, омывая её тело волной оргазма.

Она была ещё чувствительной и сильно обхватывала его внутри, когда Адриан ускорился, в поисках высвобождения, и её бёдра дрожали.

— Я люблю тебя, — прошептала она, запечатывая его поцелуем, и это стало конечной точкой.

Адриан успел выскользнуть из неё прежде, чем оргазм накрыл его с головой, и он кончил, слепо утыкаясь лбом в плечо Маринетт, исступлённо вздыхая. Оба дрожали, прикрыв глаза, цепляясь друг за друга. Наслаждение медленно уходило, оставляя после себя приятную усталость и удовлетворение.

Когда они восстановили дыхание, Маринетт прижалась к его губам ласковым поцелуем.

— Как вам, мур-Леди? — промурлыкал Адриан, крепко обнимая её.

— Ошеломительно.

Они оба рассмеялись, наслаждаясь приятным теплом друг друга. Вот только долго нежничать им не дал Плагг, влетевший внутрь сквозь дверь — и когда только умудрился ускользнуть из кармана рубашки?!..

— Закончили тут, надеюсь? — небрежно поинтересовался он.

Маринетт вскрикнула от неожиданности и уткнулась Адриану носом в плечо, пряча пылающие щёки. Агрест недовольно покосился на своего квами:

— Ну, чего тебе?

— Смею заметить, что там вашим дружкам нужна помощь, — ехидно ответил Плагг. — Так что если закончили свои похабные делишки, милости прошу к нашему столу.

И, не дав хранителям камней опомниться, вылетел в коридор.

— Ладно, он прав, — пробурчала Маринетт. — Париж не должен страдать от того, что мы не смогли справиться с чувствами и решили потрахаться.

— Но-но-но, — оборвал её Адриан, громко цокнув. — Я попрошу вас! Занимались любовью!

Маринетт закатила глаза, даже не думая прятать улыбку. Всё равно он и без этого знал, что она думала.

— Ладно, ладно, хорошо.

И они рассмеялись, весело и открыто.

Когда Адриан и Маринетт, наконец, привели себя в порядок и с помощью открывшего дверь Плагга вышли в коридор, а затем и на улицу, зрелище им предстало не очень приятное: везде летали ошмётки побелки и краски, а на полуразрушенных стенах красовались узорные картины.