Это цепляло Джинни Уизли, которая любила загадки, а также находить к ним ответы нестандартными методами. Отчасти поэтому она и пошла в психотерапию. Другие люди, каждый из которых нес в себе уникальное мировосприятие и истории, раз за разом обеспечивали ее довольно сложными задачами в “игре” с определенными правилами, границами и законами, к которым девушка постепенно находила свои отмычки.

Конечно, она никогда не играла чувствами и судьбами, бралась за те случаи, в которых действительно могла помочь, но… этот ее интерес к внутреннему миру и его устройству, почти хакерский, временами балансировал на грани безумия.

Отчасти именно поэтому она все соглашалась и соглашалась на встречи с Забини, который оказался довольно интересным и глубоким человеком, стоило только заглянуть дальше маски развязного казановы, которая итак уже трещала по швам.

По крайней мере при Джинни Блейз никогда не подкатывал к другим девушкам, обращая внимание лишь на нее.

-Так сколько, говоришь, женщин у тебя было? - вновь спросила она.

Это была ее личная любимая игра: ждать, пока Забини расслабится и потеряет бдительность, а потом быстро задать ему какой-нибудь довольно бестактный вопрос. Только так девушка могла застать его врасплох и увидеть на лице действительно искренние эмоции вместо расслабленной улыбочки. Блейз чувствовал ее намерения, именно поэтому и притворно возмущался тому, что Уизли пытается залезть ему в голову. На самом деле ее игра ему нравилась

- Больше, чем у тебя, Уизлетта. - усмехнувшись, ответил мужчина и лениво потянулся.

- Это я знаю. - девушка опустила подбородок на ладонь, упершись локтем о столешницу, и внимательно без улыбки взглянула прямо в коньячно-медовые глаза Забини. - Просто интересно, ты хорошо себя чувствуешь с большим количеством партнеров за спиной? И что ты ищешь таким образом?

- У тебя заранее неверно сформированное представление обо мне. - Блейз полностью отзеркалил движения девушки, оперевшись о свою руку. - Если я выгляжу вот так и веду себя вот так, это не означает, что я бесконечно меняю девушек как перчатки. Мое поведение ммм… в каком-то роде защита от возможных разочарований, вернее от того, что мои разочарования смогут увидеть другие и воспользоваться ими в своих целях.

- Это я понимаю. Но хотела услышать именно от тебя. - Джинни еле заметно улыбнулась.

В этот раз ее рискованная тактика сработала. Или же… как подозревала девушка, Забини сам хотел почему-то, чтобы она услышала его слова.

- А ты от каких разочарований защищаешься, Уизли? - вдруг без тени улыбки проницательно спросил мужчина, не отводя от нее взгляда.

- От разочарований соответствия чужим ожиданиям. - чуть прищурившись, но удерживая контакт глазами, ответила девушка, а потом, не выдержав, зло добавила, вспоминая прошлое. - Ненавижу это. Ненавижу, когда тебе самой пытаются внушить соответствие тому, что на самом деле для тебя не нормально и не является твоим, пусть всеми вокруг и приветствуется. Пусть и хорошее.

Джинни сжала кулак и стукнула им по столу, невидящим взглядом упершись в окно.

Легкое прикосновение к плечу.

- Прости, Уизли, я не должен был задавать этот вопрос.

- Все в порядке. - девушка вновь развернулась к Блейзу, на лице которого сейчас не было привычной неясной хитроватой полуулыбки.

Она некоторое время смотрела на него, а потом вдруг произнесла:

- Я надеюсь, что ты со мной искренний.

Блейз открыл было рот, но колокольчик на входе в кафе вдруг звякнул, и на пороге появилось несколько знакомых лиц, среди которых мулат узнал Поттера. Джинни, сидевшая рядом, как-то странно дернулась, словно бы отодвигаясь, и отвернулась от входа.

Забини это очень не понравилось. Он знал, что рыжая бестия остыла сердцем ко всеми обожаемому герою. Пэнси как-то говорила об этом, да и на корпоративе Уизли вела себя спокойно, несмотря на то, что сидела с Поттером за одним столом. Но ее поведение сейчас было подозрительным.

Внутри мужчины заворочалась ревность пополам с болью.

- Идем? - спросил он у замолчавшей Джинни. Та кивнула, и, схватив куртку, не глядя, первой устремилась на улицу.

Блейз кинул сотню на стол и вышел вслед за девушкой, размышляя над тем, как выведать у нее правду о чувствах к Поттеру и при этом не оттолкнуть. Их связь только-только начала крепнуть и находилась на той стадии, когда любое лишнее слово могло надолго отбросить отношения назад.

Джинни шагала немного впереди мужчины, довольно громко топая, словно бы ее что-то раздражало и беспокоило, а потом вдруг резко остановилась, и посмотрев на Блейза, спросила:

- Скажи, я - предательница?

Сильный ветер с реки взметнул огненные волосы девушки, почти закрыв ими ее лицо, а потом вновь отпустил, мягко играя. В глазах цвета темного меда танцевала боль.

“Как можно быть настолько красивой?”

Блейз вздохнул, не совсем понимая, о чем она, но сказал:

- Уизли, даже если ты - самая последняя предательница, я на твоей стороне. С условием, что ты все же не меня предаешь.

Джинни вдруг успокоилась и как-то обмякла.

- Когда я рассталась с Гарри, - тихо заговорила она, рассматривая свои шнурованные берцы. - Мой брат, Рон,… он назвал меня именно так. Предательница. Даже мама смотрела хоть и с пониманием, но осуждающе, а отец просто молчал. Гарри ведь их любимый, он - герой и такой хороший, лучший из всех, кого я, по словам Рона, смогла бы встретить.

Внутри Блейза медленно закипала ярость на рыжего поттеровского дружка.

- Я понимаю, что Рон переживал за друга, который оказался ему ближе, чем сестра. - продолжила Джинни, повернув голову в сторону реки. - Я за это не злюсь, но… почему-то все равно чувствую себя виноватой перед Гарри Поттером. Как будто бы я дала ему большую надежду, все шесть лет своей школьной безответной любви давала эту надежду, а после взяла и растоптала ее, оказавшись самой последней с*кой. Просто обнаружив, что моя любовь - скорее глубокое восхищение его образом, его качествами как героя и человека, выросшее из детства, когда я была очень впечатлительной девочкой. Словно бы я получила то, что хотела, и только потом заметила, что это далеко не то, что мне на самом деле нужно. И теперь, когда я вижу Гарри, чувствую вину, и как будто бы не могу позволить себе быть счастливой, пока не удостоверюсь в том, что счастлив он, сам по себе, без меня. Как будто бы своим несчастьем искупаю то, что наделала.

- А ты не думала о том, что стало бы еще хуже, если бы ты продолжила обманывать себя и его, притворяясь, что все хорошо? - наконец произнес Блейз, донельзя шокированный внезапным откровением Джинни. Он теперь понял, почему она временами так нервничала, если Поттер появлялся на горизонте.

- Думала. - ответила рыжая, грустно усмехнувшись. - Я бы спилась, наверно.

- Послушай, Уизли. - Блейз подошел ближе и взял ее за плечи, внимательно глядя в светлое хмурое лицо девушки. - В жизни не бывает все идеально. Некоторые люди годами живут в личном “неидеально”, лишь бы не сделать еще хуже. Скажи спасибо себе за храбрость покинуть свое “неидеально”, не испугавшись неизвестности и осуждения. Ты дала самой себе шанс изменить жизнь, разве это может быть плохо? И я бы не сказал, что Поттер до сих пор страдает, но вот твоему брату с удовольствием бы дал в морду за то, что он внушил тебе чувство вины за твой выбор.

В конечном итоге в первую очередь важно собственное счастье, просто потому что это твое личное дело. Отвечать за чужое счастье и выбор мы не можем.. Хотя вот конкретно сейчас я бы не отказался щелкнуть пальцами, и, чтобы все твои печали, Джинни Уизли, окончательно исчезли, уступив место свободе жить так, как тебе хочется.

Забини отпустил плечи девушки и отошел в сторону, доставая сигарету. Он был поражен собственной откровенностью и теми словами, что сказал.

Это ведь оно, то самое чувство, когда перестаешь бояться, юлить и прыгаешь в серьезную неизвестность.

Джинни некоторое время стояла и смотрела на спину курящего Блейза. Ветер развевал полы его пальто цвета топленого молока.