— А что ты придумал на случай, если я, — он оборванно выдыхает, — пойду в полицию?

— О чём ты? — пусто улыбается дворецкий, — Я ничего не делал. У меня алиби.

***

— Кайто! — выкрикнула Аоко, вбежав в прихожую, когда Кайто снимал обувь. Кид на её руках громко и протяжно мяукнул, — Ты поздно…

— Да, задержался у Кенджи, — улыбнулся он.

— Знаю, он написал мне СМСку! — улыбнулась девушка и махнула рукой в сторону кухни, — Пойдём, я приготовила для тебя пасту.

— Ах, не стоило…

— Ничего, голодным я тебя не оставлю!

— Аоко–сама, — казалось, глаза Кайто засверкали. Он сунул руку в штаны и вынул твёрдую плитку, — Вам.

— Шоколадка? Спасибо! Я положу на стол, пошли вместе съедим её!

— Хорошо, но могу я сначала зайти в свою комнату? — вежливо поклонился дворецкий, — Мне нужно кое–что записать.

— О, хорошо!

Кайто улыбнулся убегающей Аоко, проводил взглядом обнюхивающего его Кида и быстрым шагом ушёл, когда кот зашипел на него. Взбегая вверх по лестнице, парень не оглядывался на пушистое зло, что активно преследовало его, пока он не закрылся в своей комнате. Но это не надолго, ведь Кид был слишком смышлёным котом, чтобы не открыть дверь.

— Что за гений? — мрачно глянул на дверь Кайто и вытащил из-под нижнего ящика стола свой блокнот с синими страницами, открывая его на одной из синих страниц.

Рука металась: красный или чёрный, красный или чёрный… И вдруг, словно кто–то включил лампочку, голову посетила неплохая мысль.

— Да, красный. Однозначно красный… может и с примесью зелёного.

***

Тоя хорошо знал дворы — все ходы, времена, когда они пусты, и как легко дойти до дома из любимых мест, так что мог скрыться, даже хромая на одну ногу и не открывая одного глаза. Петляя так, он думал об одном — об одной мысли из одного слова.

Вот его небоскрёб. Вот вход, где ночью нет контролёра. Посередине лифт, который работает, но пустует сильнее, чем днём. Обычно Тоя бы обрадовался очередной одинокой поездке, но сейчас его взгляд застилала пустота и злоба. Забравшись в кабинку, он поехал на свой этаж.

Ключи от квартиры пришлось достать непривычной рукой, ведь амбидекстром, как его бывшие одноклассники, он не стал. Кое–как повернув ключ в скважине, он ввалился в комнату и еле закрыл за собой. Сделав это, он упал на пол, пачкая его в грязи и крови.

Одинокая слеза скатилась по его лицу, падая на пол, другую он смахнул привычной, но уже сломанной рукой. Почувствовав резкую боль, он глянул на локоть, потом на пол, окончательно им запачканный. Оттолкнувшись и поднявшись, он встал, хватаясь целой рукой за вещи из комнаты.

— Слёзы — типичная защитная реакция, — сказал он, будто читая лекцию, — Я тоже могу сказать, что привык. Ты нарвался сам не знаешь на что, Кайто.

Тоя не пытался одеваться, он пытался раздеться — сбросить с себя всё до трусов, от футболки до шорт, и это как–то ему удалось. Оставив всё у входа, он улыбнулся, вытаскивая из кармана штанов потрескавшийся телефон — тот ещё отлично работал.

— Не нужны мне эти копы, — цокнул он, еле ковыляя до своего стола. Он постарался открыть комод непривычной рукой, чтобы с помощью достать свой маленький блокнот с ночным небом на обложке и яркими фиолетовыми страницами внутри. Пролистав страницы, он усмехнулся.

— Ты нарвался, Кайто, — усмешка на его лице смотрелась глупо, — Однозначно и единогласно — ты в чёрном списке.

Левая рука пишет криво, но давит достаточно, чтобы разобрать этот тест при желании. А теперь дело за малым — спрятать дневник на место и снова поднять телефон.

— Мне стоит продумать тщательный план… Думаю, он займёт время, — бурчал он, набирая цифры — один, один, девять. {?}[Номер Скорой Помощи в Японии.]

В телефоне загудели гудки.

Хлоп!

— Слушаю.

— Меня зовут Кобито Тоя, — в голосе парня осталась усмешка, — Меня избили по дороге домой, лица не видел. Нет, не хочу вызывать полицию. Лица не видел. Где? Дома, кое–как добрался. Адрес… Хорошо, жду.

Звонок оборвался, а Тоя бросил телефон на свою кровать, что была неподалёку.

Негласная война началась.

Комментарий к 54. Какого цвета месть?

Божечки, в этом фф уже 400 страниц! Что ж, по такому поводу я открываю официальный отсчёт - осталось ровно 15 глав. Может и до 500 страниц дойдём! ;)

Ещё не устали от этого фика? х)

Увидимся в продолжении!

========== 55. Ни за что? ==========

Комментарий к 55. Ни за что?

Добрый день!

Итак, это 15 глава до финала, конец арки Но и Рюдзи. Какой же вердикт вынесет суд?

Приятного прочтения!

Земля на кладбище немного странная, рыхлая, будто тут заканчивается любая каменная дорога. Достаточно странно, что ровный путь есть у старых могил, но до новых приходится бежать под дождём. Саю не думает о грязных каплях, что падают на её платье и маленькую сумку, девушка крепко сжимает в руках два цветка, связанные вместе бумагой для букета.

Один жёлтый, яркий и похож на орхидею — альстромерия. Раньше такие считали цветками дружбы, преподносили на праздники или извинялись. Жёлтый цвет, без суеверий, означал раскаяние.

Другой фиолетовый, тёмный — ирис. Когда–то в Японии его считали цветком самураев, но в наше время значение меняется от оттенка. Фиолетовый, который попросил купить Рюдзи, был цветком мудрости, духовности и уважения. Арестованный так же смотрел и на белые цветы невинности, но ничего не сказал об этом.

Его дневник был правдой. Он не хотел играть в невинную овечку.

А Саю старалась не думать об этом всём. Ей страшна одна мысль, что что–то подобное могло случиться между двумя её близкими друзьями. «Это не мог быть Рюдзи, это был не он», — её твёрдое убеждение ничего бы не изменило: «А вот и могила».

Серая плита — твёрдая и холодная, как мёртвое тело. Её ровная квадратная форма не выразит всей доброты того молодого парня, которого они знали. Маленькая фотография, на которой застыла вечная улыбка, никогда не будет такой же яркой, как та, что то и дело проскакивала на лице у студента полицейской академии, когда он был рад или весел. И имя, которое никогда не появится в полицейском удостоверении, а останется в памяти близких людей и холодной надписью на могиле:

«Араки Но»

— Но–кун, — едва смогла выдавить Саю. Слова застревали в горле, не желая вырываться наружу, — Завтра… завтра будут судить Рюдзи.

Могила молчала, но ветер вокруг неё закружился. Был ли это призрак? Бред.

— Ты наверное даже и не думал о том, что… даже о том, что Рюдзи тебе завидует. Ты ведь не тот, кто будет так думать, да?

Ветер снова начертил маленький круг вокруг Саю, будто приобнимая её. Тогда девушке хотелось верить в мистику, как никогда ранее.

— Он… он ведь невиновен? Но он может сесть… Доказательств слишком много.

Ветер стал протяжным, будто длинная фраза, томный монолог. Слов было не разобрать, их и не было, но было ощущение, чувство, пела интуиция.

— Я уверена, что… кто–то узнает. Я узнаю, Рюдзи узнает, Аоко–тян или я… и Шиничи–сан обязательно… Мы узнаем, мы все узнаем. Будь уверен он сядет! Он точно сядет!

Ветер, внезапно, замер. Маленькое дуновение коснулось цветов на могиле и исчезло. Саю даже поводила рукой, но ничего не почувствовала.

— Но–кун? — спросила она, будто говорила с призраком напрямую, — Что с тобой?

Её ладонь немного обдало холодом, но это ощущение быстро пропало. «Что случилось?» — хотела спросить она, однако осеклась.

Ветер наверняка был просто ветром. Куда важнее другое — чем закончится суд?

***

Вопрос «виновен или невиновен» замер не только в голове Шиничи и Хейджи, перед началом суда им озадачились ещё трое человек.

Тучный судья вошёл в комнату для совещаний и спешно собрал необходимые документы. Для него дело было настоящей проблемой, делом «пятьдесят на пятьдесят»: были доказательства, что убийца Рюдзи, были, что убийца кто–то другой. К какому решению придёт суд? Какой вердикт придётся вынести? Всё свалилось на плечи тридцатилетнего мужчины, который так редко часами раздумывал над новым делом.