– Я не слышу, – сказал Рагавурр мне на ухо.

Я закричала громче.

– Нет, милая Лэина, скажи мне через Связь.

Я стала биться в невидимую стену, которая разделяла наши метки, пытаясь достучаться до него, мечтая, чтобы эта пытка прекратилась. Удар за ударом, я билась, пока стена не дала трещину. Мне казалось, я видела это своими глазами. Как она стала рушиться и осыпаться на кровать.

И как только она обратилась в песок, всё затихло. В голове прояснилось, и время снова возобновило ход. Сильные руки Рагавурра прижали меня к груди, он гладил меня по голове и повторял сквозь открывшуюся Связь.

– Тиише, тиише. Всё уже хорошо. Ты справилась. Сильная гордая девочка. Всё позади.

И я впервые со дня смерти матери зарыдала.

Он опустил меня на кровать, укрыл пледом и, продолжая гладить по голове, что-то говорил. Но я не помню, что именно это было.

Проснулась я только утром, и, к моему удивлению, тело ни капли не болело. Я чувствовала себя прекрасно, будто произошедшее вчера мне лишь привиделось, хотя видение это было слишком реалистичным. Вчера я прошла через изощрённую пытку, которую даже опытный палач постеснялся бы провести со своей жертвой.

Пусть меня и связывали с Рагавурром особые обязательства, это не значило, что я дала ему право причинять мне вред. Я закрыла глаза, пытаясь нащупать свою Волю. Намеренное причинение вреда всегда оставляет следы, и по законам Океана пострадавший может назначить за это цену. Но сколько я ни заглядывала в себя и ни искала, всё было чисто, он ничем передо мной не провинился. Я ужаснулась.

Какую сделку должен был заключить этот Оиилэ с Океаном, чтобы безнаказанно нарушать его законы? По телу прошла лёгкая дрожь. Если он мог совершать преступления безнаказанно, то отец был прав, отказ Морскому змею мог легко стоить мне жизни.

В комнату заплыла служанка, миловидная и юная девушка, совсем несоответствующая этому мрачному дому.

– Завтрак подан, госпожа. Ваша одежда висит за ширмой.

– Скоро спущусь.

Я поднялась с кровати и заглянула за ширму. На вешалке красовался открытый тёмный топ, вышитый чёрным жемчугом, и расширенные к низу штаны. Если их надеть, то будет казаться, что ты на самом деле не в штанах, а в широкой свободной юбке. Такую одежду я не носила ни разу. К закрытым и почти непрозрачным штанам претензий не было. Но открытый топ – такое я надеть не могла.

Вздохнув, я выплыла из-за ширмы и стала искать свою сумку со сменной одеждой, но её нигде не было. У меня появилось неприятное предчувствие. Так и не переодевшись, я поплыла вниз и не без помощи слуг нашла столовую. Она оказалась похожа на столовые в Улиан Гиугин – просторная и пустая, никакой мебели кроме обеденного стола и каменных стульев.

За столом уже сидел Рагавурр и какой-то ещё Оиилэ, совершенно непохожий на посла: открытое лицо, приятная искренняя улыбка, ямочки на щеках. Он что-то начал мне говорить, но я, даже не взглянув на него и не слушая, подплыла к Рагавурру. Вода вокруг меня разошлась волнами, подхватила мои распущенные чёрные волосы и увлекла их в сумасшедший танец. Подол платья развевался у ног. Буря, бушевавшая в душе, начала вырываться наружу.

– Где моя сумка?

– Я вижу, тебе лучше, милая Лэина. Я… как бы сказать… взял её на хранение.

– Там моя сменная одежда.

– Именно поэтому и взял. В Ругоии Гиугин никто больше не носит эти устаревшие платья. Я верну сумку перед твоим отъездом.

Я зарычала, и по комнате пронеслась очередная волна.

– Спорить бессмысленно, Лэина-ламэ, – я услышала его голос у себя в голове, и события прошлого дня ожили в памяти. Яркие вспышки боли, гнева и желания. Мои щёки обдало жаром от подступившего стыда.

– Будь ты проклят, Морской змей Бездонного моря! – прошипела я в ответ.

Но посол лишь улыбнулся и вернулся к завтраку, а я продолжала стоять рядом и сверлить его ненавидящим взглядом.

– Ухухухуху, – услышала я незнакомый голос сбоку. Он принадлежал второму Оиилэ. – Дружище Рагавурр, как же так вышло, что имея такой богатый выбор невест, ты предпочёл дикую наследницу Лаан? Присаживайтесь, девушка, – он выдвинул мне стул рядом.

– Меня зовут Омин. Как только услышал, что мой друг привёз избранницу из Улиан Гиугин, я просто не смог не заглянуть в гости. Виданное ли дело, отмахнуться от лучших невест Ругоии ради особы с королевской кровью?.. Без обид. Но это же настоящий скандал!

– Невест? – я вопросительно подняла бровь, изучая лицо Омина. Оно было таким же открытым и честным, он не шутил и не врал.

– Амм… – замялся мой сосед, – Рагавурр, ты что ей не сказал?

Посол усмехнулся и ничего не ответил.

– Думаю, вы и сами разберётесь. Между собой, – торопливо сказал Омин и тут же принялся есть.

– Невест? – повторила я свой вопрос через Связь и посмотрела в наглые глаза Рагавурра. Он встретил мой взгляд и лукаво улыбнулся.

– А что ты хотела, милая Лэина? Я один из самых завидных женихов Ругоии Гиугин.

Может быть, это и было правдой, но в глубине души я знала, что посол ушёл от ответа. Никто не станет называть воздыхательниц невестами, даже в погрязшем в пороках городе Ругоии. Чем больше времени я проводила в его доме, тем меньше понимала, зачем он привёз меня. От девушек отбоя у него не было, чувств ко мне тоже не было никаких. Ему что-то нужно, но не от меня, а от наследницы Арагерра.

Я посмотрела на тарелку с едой, которую до этого взяла впопыхах – на ней не было ничего, на мой взгляд, аппетитного. Я отодвинула её, потянулась за другой и поймала на себе внимательный взгляд Омина. Он разглядывал метку на моей левой ладони.

– А что это у тебя за шрам, Лэина-ла… – он осёкся, покосился на Рагавурра и убрал из обращения ко мне фамильярное -ламэ, – Лэина?

Не успела я открыть рот, чтобы ответить, как услышала голос Рагавурра у себя в голове:

– Никто не должен узнать о твоей метке. Соври что-нибудь.

– Зачем?

– Девушка с меткой Рагавурра – очень ценная добыча. И Оиилэ, которые на неё наткнутся, не будут добры и ласковы.

– Даже твои друзья?

– Даже друзья. Со временем ты и сама всё поймёшь, а пока, ламэлин*, просто поверь мне на слово.

Меня передёрнуло от того, что он обратился ко мне «ламэлин», красавица. Его наглость не знала границ, и я мечтала в один прекрасный день выбить из него это неуважительное отношение. Я взглянула на доброе лицо Омина, и слова Рагавурра никак не укладывались в голове. Но на всякий случай, я последовала его совету.

– Этот шрам я получила во время драки в детстве. Настолько привыкла к нему, что даже не замечаю.

Омин ахнул, услышав мой ответ.

– Воинственные девушки – это так непривычно. В Ругоии Гиугин дерутся только мужчины…

– В Улиан Гиугин чтят Закон силы, – ответила я. – Мааларр един для всех, и женщин, и мужчин.

Посол отложил еду и посмотрел на меня как-то немного хищно.

– Лэина-ламэ чуть не отправила собственного троюродного дядю в Мир голосов, к прародителям, во время поединка за место в родовом совете. Если бы я не вмешался, не обошлось бы без семейной трагедии. Осторожнее, Омин, в ней сильна королевская кровь.

Омин кивнул и продолжил есть, но выглядел он отстранённо и задумчиво и то и дело поглядывал на меня украдкой. Позавтракав, я поднялась из-за стола и хотела вернуться в свою комнату, но вспомнила, что мне там в общем-то делать было нечего, как и в этом доме, как и в самом городе Ругоии. Я застыла в нерешительности.

– Друг мой Омин, мне с моей избранницей нужно кое-что решить. Заплывай как-нибудь в другой раз, – посол поднялся из-за стола и предложил мне взять его под руку, но я отказалась.

Мы выплыли из столовой вместе, и спиной я продолжала чувствовать внимательный взгляд Омина. То ли он мне не поверил вовсе, то ли поверил и слишком впечатлился. Он произвёл на меня приятное впечатление, но я не понимала, как такой порядочный Оиилэ мог водить дружбу с бездушным Рагавурром. Что у них могло быть общего?