– Да.

– И максимально обезопасишь процедуру!

– Да, конечно, – в его глазах начал разгораться какой-то огонек азарта.

– И если что-то пойдет не так, все отменишь, да?

– Да!

Я медлил. Вертел головой по сторонам, в поисках какой-нибудь зацепки, которая добавит мне уверенности.

Док просто смотрел, но тоже молчал.

– Ладно! Мля… Ну и когда начнем?

– Да прямо сейчас. – Крейн усмехнулся, вытащил из кармана комбинезона небольшой планшет, в котором были аккуратно размещены три оранжевых колбы. Док вытащил все три, поцокал языком и выбрал первую.

– Пожалуй, начнем с нее.

Я с опаской отстранился. Но любопытство все равно пересилило.

– И что это мне даст?

– Ну, судя по тому, что у тебя получилось в первый раз, теперь я ни в чем не уверен. Но, теоретически, ты сможешь влиять на свою регенерацию.

– То есть, усилит контроль над моими нанитами?

– Не уверен. Но вроде того, – уклончиво ответил Док. – Согласен?

– А я копыта не откину?

– Нет. По крайней мере, не должен.

Я мысленно отругал себя. Я же пришел сюда не за этим. Совсем не за этим. Или все это самообман?

Когда я увидел, что Оайкен поглотил энергию взрыва, высосал кинетическую энергию при снайперском выстреле, что я почувствовал? Что он неуязвим? Что как ни крути, но ничего достаточно серьезного противопоставить ему мы не можем? Мы беспомощны, беззащитны. Да, пожалуй, в самую точку.

– Барнс, сколько до точки? – я выглянул в салон.

– Сорок семь.

– А по времени?

– Около часа.

– Этого хватит? – я обратился к Крейну.

– Да. Должно хватить.

– Тогда приступай, – я поразился собственной решительности.

Выезжая из бункера, я вообще даже и не думал о том, чтобы взаимодействовать со свихнувшимся доктором. Но затем почему-то пришел к нему сам, согласился на безумную авантюру… А вообще, мое ли это было решение?

Не скрою, я боялся. Сомневался.

Но мне было любопытно, очень любопытно.

Док оперативно зарядил автоматический инъектор, обошел меня, откинул ворот комбинезона.

– Алекс, ты даже не представляешь, на пороге каких возможностей ты стоишь! – возбужденно пробормотал Док, затем быстро поставил мне укол.

Накрыло меня просто адски…

Легкий холодок, расползающийся во все стороны, достиг мозга и тут началось… Голова взорвалась болью, в глазах заплясали разноцветные огоньки. Я охнул, схватился руками за лицо и вдруг ощутил, что оно мягкое, какое-то влажное.

Док пропал из виду. Пространство заплясало, куда-то скакнуло. Какой-то жесткий толчок, удар.

Я оказался на полу, но перед собой увидел только какую-то мутную пелену. Попробовал крикнуть – не получилось. Какое-то мычание. Снова толчок.

Почувствовал, что меня что-то ухватило за плечо, подняло. Усадило на стул.

В поле зрения показалось размазанное лицо Крейна. Глаза были черными.

– Алекс? Ты меня слышишь? – голос доносился откуда-то издалека.

Я неуверенно кивнул. Облокотился о спинку.

– Эй! Как себя чувствуешь? – он резко шлепнул меня по правой щеке. Затем по левой. Вроде помогло.

– Ну? Да не молчи, ты Алекс! Бля!

Я не ответил. Рассеянно покачал головой. Отмахнулся.

– Так, ладно. Сейчас проверим!

Он взял мою ладонь, откуда-то извлек скальпель и сделал быстрый разрез на коже.

Странно, но я даже не отдернул руку, а может даже и боли не почувствовал. Я вообще ничего не ощущал, и от этой мысли мне стало страшно.

Лицо Крейна постепенно приобретало очертания, становилось более четким. И в какой-то момент я разглядел, что он полностью обескуражен.

А когда перевел взгляд на свою руку, то понял – никакой регенерацией тут и не пахло…

Я сжал ладонь в кулак. Из-под пальцев начала сочиться кровь, капая на пол.

– Какого черта, Док? – с трудом произнес я, вдруг осознав, что вместо обещанного получил… Ничего.

Действительно, ни о какой регенерации тут и речи не было.

Но ошеломленный Крейн не отвечал. Он просто стоял и держал в руке какие-то листки, что-то бормоча себе под нос. Я разобрал лишь одно:

– Хм, не понимаю…

– Док, твою мать! Не понимаешь? – я ухватил его за ворот комбинезона, подтащил к себе. Глядя на него разъяренным взглядом, я одновременно ругал себя за глупость и доверчивость.

– Эй, что здесь происходит? – внутрь заглянула Анна.

Все это время она дежурила на крыше у пулемета и не могла знать об эксперименте. Крейн выглядел жалким и растерянным, я же наоборот, еле сдерживался от ярости, чтобы не свернуть ему шею. Наверное, так это и выглядело с первого взгляда.

– Алекс!

– Все… В порядке! – прорычал я, отпустил старика и со злости ударив кулаком по стальной переборке, решительно вышел наружу. Энн едва успела отстраниться от меня, иначе задел бы ее плечом.

Вышел наружу, но далеко не ушел. Остановился за стенкой.

– Да блин, что такое-то? – Анна посмотрела на Крейна, пытаясь разобраться в непонятной для нее ситуации. – Док, что произошло?

– Эксперимент… не удался, – пробурчал Док, затем уселся на стул и задумчиво покатал по столу пустую ампулу. – И я не знаю почему.

– Погоди-ка, вы что… – кажется, она обо всем догадалась. Но в этот самый момент, транспорт резко затормозил. Девушка, старик Крейн, и все то, что находилось на столе – все по инерции полетело на пол. Послышался грохот, шум, звон битого стекла.

Я тоже не удержался и полетел на пол, едва не разбив голову о раму.

– Барнс, ты чего творишь?

– Идите сюда! – крикнул он и по его взволнованному голосу я понял, что возникла серьезная проблема.

Кое-как, шатаясь, я добрался до кабины и понял, что Барнс дал по тормозам не зря.

Прямо перед нами было широкое ущелье с рваными отвесными краями. В самом узком месте не менее пятисот метров. Оно разделяло равнину на две части, исключая возможность продолжить путь прямо.

– Блять, этого только не хватало, – выругался, хотя и так уже был зол как черт.

– А самое интересное, что этого ущелья на голографической карте нет, – добавил сержант. – Понимаешь?

– Да. Это значит, что оно образовалось совсем недавно. Ну и как нам перебраться на ту сторону? – я озадаченно почесал затылок. – Так, ладно. Сейчас выберусь наружу и посмотрю.

Я натянул шлем, прошел мимо Анны и удрученного Крейна, открыл входную дверь и выбрался наружу.

Вокруг, насколько хватало глаз – только песок, но под ним, на глубине пяти-шести сантиметров, чувствовался твердый грунт. Температура существенно поднялась до плюс пятнадцати градусов, что само по себе было странно. Слева, примерно в километре шла довольно высокая горная гряда, теряясь на горизонте.

Обойдя транспорт, я прошел мимо кабины и оказался на самом краю ущелья. Осмотрелся, удивился. Почти сразу понял, что никакое это не ущелье. Это глубокая борозда, осталась от падения какого-то крупного объекта. Возможно астероида или кометы. Или корабля.

Первая же мысль – ее оставил терпящий бедствие «Фауст». Но оказалось, что я ошибся. Согласно нашим данным, крейсер был сбит дальше к югу. Да и направление было совсем иным. По всему выходило, что здесь упало что-то еще. Но что?

Я активировал зум, осмотрел дно ущелья. Все усыпано каменными обломками и песком. Вроде бы ничего интересного там не было, но все же кое-что меня заинтересовало. Далеко справа, может километрах в двадцати, был виден какой-то черный предмет. Он был куда меньше, чем само ущелье – возможно обломок от того, что было сбито и оставило эту борозду.

Двигаться в том направлении было глупо – сплошные завалы. Да и вряд ли мы нашли бы там какие-нибудь ответы, еще и лишний раз подвергаться риску не было никакого желания. Но что же делать?

– Барнс, что скажешь? – я обернулся и посмотрел на сержанта, через лобовое бронестекло. – Прямо не проехать. Справа завалы, если и можно проложить маршрут, то это займет день, или даже два.